Измена. Я лучше чем она - Хелен Кир

Жарко, тесно на танцполе. Толпа сдвигается в кольцо. Парень вынужден подойти ближе. Он двигается вместе со мной. Зазывно улыбается и подмигивает. Я ему нравлюсь. Я. Ему. Нравлюсь.

И пусть.

— Влад.

Киваю. Я просто пытаюсь быть вежливой, но у меня абсолютно нет желания называть себя. Достаточно того, что Влад рядом. Он меня стимулирует к непродуманному опасному шагу.

Трек сменяет новый, звучит моя любимая композиция. Прикрываю глаза, плавно выписываю изгибы. Нет, не преследую какую-то цель, просто наслаждаюсь. Так давно не была свободной, а сегодня в буквальном смысле наплевала на все.

Сегодня у меня не болит ничего. Я устала вечно испытывать фантомные страдания, их нет на самом деле. Нет ничего, что себе нарисовала. Давид никогда не полюбит меня. Ему плевать на меня. Только на смех поднял бы, я уверена. Если честно, Барский не знает о моих болезненных чувствах.

Как так вышло? Разве мало было дерьма, что со мной происходило? Вся жизнь псу под хвост. В один момент перекроили, как старую ненужную тряпку. Глаза начинает печь, я останавливаюсь, пытаюсь сжечь крамолу размышлений.

Единственный выпитый бокал шампанского все еще гудит в крови. Пузырьки кипятят спящую стылую кровь, будоражат. Поддеваю волосы, поднимаю вверх, на особо высокой ноте обрушиваю копну волос на плечи. Тяжелый веер бахает по коже и в тот же момент на бедра ложатся крепкие руки.

Парень ведет меня. Прижимает к бедрам и спаивается. В реальность возвращаюсь, когда ярко ощущаю его эрекцию. Как током бьет. Оторопев, какое-то время все еще танцую. Нет, я не дикарка, но меня ошеломляет неприкрытая реакция буйвола за спиной.

— Ты не сказала имя, — теснее придвигается, губами почти до мочки достает.

Граница пересечена. Часовые совести проспали.

Казалось бы… Черт! Я не испытываю чего либо, кроме отвращения. Рот Влада слишком воняет кислятиной отвратительного пойла. От Давида так никогда не пахнет. Только гелем и дорогой туалетной водой благоухает. Хватит играть с опасностью. Парень чужой и неприятный. Жалею, что позволила дотронуться. Видимо совсем предохранитель сорвало. Так нельзя рисковать.

— Мне нужно отойти.

Высвобождаюсь из плена и решительно шагаю к бару. Задница горит в буквальном смысле. Я сошла с ума, а если здесь знакомые или фотографы бульварной прессы бродят. Хорошая же я буду в новостных пабликах. Не волнуюсь о репутации Барского, о своем имени больше пекусь. Не хочу, чтобы с грязью мешали.

— Хочу купить тебе выпить, — догоняет Влад.

Обнимает за талию по-хозяйски, а меня неожиданно начинает бесить вопиющая наглость. Отдираю руки молча, выворачиваюсь. Объясняю с жаром, что в компании не нуждаюсь. Влад хлопает глазами и подвисает. Не отказывали парню видно до случая со мной. Машу на прощание, почти бегом несусь к подруге Олеське.

Она единственная отдушина со студенчества. Единения достигли почти во всем. Она знает обо мне много, но никогда не позволяет перейти черту по-настоящему, хотя о Давиде высказывается так, что уши вянут, точнее отваливаются, опадая вялыми комочками. Когда набрала и попросила сходить развеется, поддержала без лишних вопросов.

— За тобой черти гнались? — невозмутимо цедит безалкогольный коктейль.

— Почти, — ныряю на мягкий уютный диван. — Клеил один расторопный парень.

— М-м-м, — поднимает бровь. Действие механическое, абсолютно безэмоциональное, просто констатация отношения к действию. — Квазимодо или сойдет?

— Лесь, — качаю головой. — Хоть Данила Козловский, я вроде замужем.

Говорю и самой провалиться охота. Кого я тут хочу удивить фикцией брака?

— Ты дура? Не дать Даниле? Ты его в Духлесс видела? Я, к примеру, говорю, — поправляется она. — Вот мне интересно, если бы это был он? Тоже сказала, что замужем? Козловскому? А?

Киваю. Да, послала бы его. Леська закатывает глаза, обреченно качая головой.

Беспросветная дура. Подтверждаю. Мне самой противно от себя. Слабачка. Ни на что не способная идиотка, влюбившаяся в Барского, которому не сдалась. Но я же не виновата. Сердцу не прикажешь, так в прописной истине говориться. Открещивалась от больной любви по-всякому, что только не делала. Осталось к бабке на болота смотаться и купить наговорной травы.

Дело не в замужестве. Просто нужно знать Давида, чтобы понять меня. Измены сложно отодвинуть в сторону, да. Порой невозможно. Но есть одно «но», мы соединены насильно. Вот корень проблемы. Дома Давы почти не бывает. Приходит поздно ночью, в выходные работает в своем кабинете, даже не спускаясь обедать и ужинать или уезжает.

Несмотря на малое времяпровождение знаю о муже почти все.

Он любит стрелять, отлично боксирует и гоняет, как очумелый черт на черном литом спорткаре. Он прекрасный бизнесмен, с которым считаются высшие круги, любимчик женщин. Он человек с самой черной душой на свете. Дьявол создал его, а не бог и родители. Давид — демон, исчадье. И что мне делать с этими знаниями? Что?!

— Лесь, хватит, — грустно улыбаюсь. — Не будем об этом.

— Дин, знаешь что? — высасывает коктейль до конца и манит официанта сменить бокал. — Тебе нужно срочно потрахаться. Как подруга заявляю, угу.

— Почему?

— Пока мы сидим, пара столов с половозрелыми самцами глазами тебя сожрали и отымели по-всякому. Ты ходячий секс, зая, — с видом знатока важно кивает. — Вот я лично сегодня уйду с вон тем красавчиком. Коктейли, кстати, от него. Что будешь делать ты? Что глаза прячешь? Куда делась Дина-заводила? Замужество тебя испортило. Стала жить, как придавленная. На себя посмотри, красавица же. Ты монашка-развратница сейчас, сколько можно себя мариновать? Давида ждешь? — распаляется она. — Ненавижу эту сволочь. Наглый павиан, буржуй кошелёчный. Он сейчас где? — рвет жилы профессионально. — Вот и ты не теряйся.

Она не со зла говорит. Понимаю совершенно точно, потому что прямолинейность Карповой знавала наша прежняя компания. Переживает же за меня. То, что уйти с кем-то предлагает, так это от того, что Леська брак наш настоящим не считает.

На столик ставят пару напитков и огромное фруктово-ягодное блюдо. Яркой горкой выделяется отборная клубника. Горит большущими сочными ломтями. Олеська удивляется, я же осматриваюсь по сторонам, вижу улыбающегося Влада. Ясно все.

— Кушай, Лесь. Ягоды от поклонника.

— Да? А ты?

— Ешь, я не буду. Что-то не хочется.

Глава 5

— Я провожу.

Теряю терпение. Круто разворачиваюсь, зацепившись за выемку чуть не падаю. Ситуация дурацкая, как в самом хреновом женском романе, потому что приходится ухватиться за навязчивого Влада. Он с удовольствием подхватывает. И безусловно прижимает к себе. Мне лишь зубами скрипеть остается.

— Пусти. Я стою.

— Скажи имя.

— Так важно?

— Понравилась ты мне, —