(Не) любимая жена. Развод с оборотнем - Эми Мун

Непривычно, но могло быть хуже. Например, необходимость носить трусы-шаровары, которые, видимо, полагались местным женщинам. Привыкшая к танга Марьяна сначала не поняла, что это за парашюты на ней, а теперь вот рассмотрела как следует. Честное слово, лучше вообще без белья!

Но пока пусть остаётся. Мало ли… Ещё раз поправив юбки, Марьяна решила отправиться на поиски зеркала. Нужно же изучить себя новую! Однако стоило открыть дверь, как Марьяна тут же ее захлопнула. А потом снова открыла, и… ничего не поменялось.

В горнице хлопотала нянюшка. Которая чудесным образом обзавелась двумя клонами. Одинаковыми от внешности до одежды.

Заметив ее, старушки встрепенулись.

- Девонька!

- Марьюшка, милая!

- А чёй-то ты на ножки выскочила?

- Отдыхать надобно! - воскликнули хором и кинулись на нее морщинистыми коршунами.

Марьяна пикнуть не успела, как ее снова уложили на постель.

- Отдохни, молодая княгиня.

- Наказ господина!

- Похлёбки откушай, пирожком закуски…

- Да поспи сладенько.

- Сил тебе надо побольше.

- Скоро наш князь из лесу вернётся.

- Приголубит тебя как следует…

Марьяна аж подпрыгнула. Приголубит?! Нет-нет, на такое она не подписывалась!

- Мне… мне дурно, - охнула, хватаясь за сердце.

Почти не соврала ведь! А бабули ещё больше раскудахтались.

- Сейчас лекарь придет, дитятко.

- Он тебя глянет.

- Может, в тягости ужо.

- Вот было бы счастье!

А Марьяна все ж таки прилегла на подушки. Если она окажется ещё и беременной, то это полный капец. Нянюшки же будто не заметили, что их подопечная притихла. Квохтали рядом, пытались кормить-поить, и, наверное, затискали бы ее насмерть, но пришел лекарь. И осмотр начался.

***

- Ой, речка-реченька, светлая водица…

- Светлая водица, водица-сестрица…

- Забери хвори, забери горе…

- Ой люди-люли, даруй счастья болей…

И на голову обрушился пахнущий травами водопад, вымывая из волос отвар мыльнянки. Да, тут существовал аналог шампуня. И геля для эпиляции, ведь «деве пристало ногами и руками глаже шелка быть». Хотя у Марьи и так все было в порядке. Волосы росли только в подмышках и по линии бикини, которую бабки не тронули ибо «срамота». А Марьяна отчаянно жаждала натереть едкими мазями хоть голову, только бы избежать вечернего рандеву.

Девка-то оказалась не беременна. Нужно исправлять. И проблем с этим у князя не будет.

Потому что такую кралю, как она теперешняя, не захочет только импотент. Когда бабки все-таки притащили ей зеркало, Марьяна чуть не захлебнулась гремучей смесью ужаса и восхищения. На нее смотрела волоокая синеглазая нимфа.

Личико-сердечко казалось вылепленным из тонкого фарфора, каждая черточка удивительно гармонична: и губы бантиком, и брови дугой... В общем, этакая Барби славянского разлива.

И сейчас ее будут подкладывать под местного Кена.

Марьяна вздрогнула и покосилась на дверь. Вряд ли этот… князь разлегся на постели с розой в зубах. По рассказам бабуль, все происходило максимально буднично. Ей нужно было войти в горницу тихонько, поклониться низенько, а потом забрать подол, лечь и думать об Англии, то есть о детях. Так себе перспектива!

Но хуже всего было то, что Марьяна не знала об этом мужике нихре-на. Даже имя! А на робкие вопросы, как же ей князя величать, бабули удивленно вздергивали бровки, синхронно жали плечиками и выдавали: да как прежде звала.

А потом щупали ей лоб и сетовали, что их милое дитятко уж очень неудачно навернулось с моста. И Марьяна была согласна! Ох, лучше бы тот мужик дал ей утопиться… Или загрыз. Нянюшки же не обращали внимания, что их подопечная вся на нервах. Восхваляя девичью красу, промокнули волосы полотенцами, заставили надеть тонкую сорочку длиной в пол и, набросив на плечи шерстяной плащ, повели прочь из купальни.

- Скоро князь придет.

- Ласкова с ним будь, делай, что скажет.

- Благодатные деньки упускать нельзя…

- Благодатные? – повторила эхом.

Бабки одновременно кивнули.

- Да, так, когда чрево женское силу имеет и понести способно.

Значит, в этом мире знали об овуляции. Уж не поэтому ли Марья побежала с мостика нырять?

- А если не получится? Князь меня выгонит?

- Что ты, что ты! – раскудахтались нянюшки. – Саму Марью Искусницу, за которой иноземные королевичи хвостиком ходили? Не таков наш князь!

- К тому же есть у нашего господина наследники…

Ну-ка, это уже интересно!

- Сынок да дочка…

Мальчик! Ну точно, к ней сын князя прибегал!

- И тебе надобно.

- Уж постарайся, милая наша…

Выпалив это, няньки впихнули ее обратно в горницу. Где уже ждал князь. И этот клыкастый оскал Марьяна узнала бы и на смертном одре.

Ноги затряслись и ослабли, в животе скрутился свинцовый ком. Теперь Марьяна могла рассмотреть князя как следует. Но лучше бы в горнице царила кромешная тьма! А предательницы-бабки пихнули ее ближе.

- Доброй ночки, господин наш!

- Спите сладенько!

А потом исчезли, оставляя их наедине.

- Раздевайся, - прогудел мужик.

Но Марьяна только головой мотнула. Ни за что! Она в жизни не ляжет с этим… этим… монстром! Огромным, в два метра ростом мужиком, рядом с которым Марья Искусница чистой воды шмакодявка! Одной рукой прихлопнуть можно!

Мужик не по-княжьи поскреб бороду. Неожиданно короткую и аккуратно стриженную, в отличие от неряшливого пучка, собранного на затылке. Темно-русые пряди топорщились во все стороны, как будто неандерталец просто сгреб волосы в кучу, игнорируя наличие расчески.

- Раздевайся! – рявкнул громче.

И вдруг стянул с себя вышитую алым рубаху.

Марьяна беспомощно моргнула. Божечки… вот он – тот самый богатырь из сказок! Гребанный Илья Муромец с косой саженью, широкой грудью и прочими атрибутами. Не перекачанный, но рельеф есть. Особенно хороши руки – крупные, с чуть узловатыми пальцами и выпуклым узором вен. Настоящее пособие для художников. И маленький фетиш Марьяны Алексеевны… Если бы не ужас, растущий в геометрической прогрессии.

Потому что мужик начал терять терпение. И без того резкие черты заострились, придавая лицу совершенно зверское выражение… Будто медведь клыки скалил.

- Оглохла, что ли? – качнулся в ее сторону. – Тряпки сымай, живо!

Чтобы от нее остались рожки да ножки?! Ни за что!

- М-м-может, до-о-оговоримся? – проблеяла, прижимаясь к стене.

Но Медведь не хотел договариваться. Медведь хотел бабу, поэтому моментально сгреб Марьяну в охапку, содрал с нее плащ и швырнул на постель.

- Не-е-ет! – заорала не своим голосом, когда мужик навалился сверху.

Брыкалась, как могла, царапалась, кусалась, но ей раздвинули ноги коленом и прижали еще сильней, аж дыхание пропало.