Кедр и гвоздика - Александра Дмитриевна Рябкина

Театр одного актера продолжался ровно до прибытия в дом, расположенный неподалеку от побережья. И пусть Адалинд назвала его небольшим загородным домиком, Микаэле и ее младшей сестре поместье казалось огромным и вычурным. Уж точно не домиком для летнего отдыха. Скорее, коттеджем для приема важных гостей. С другой стороны, это минимизировало неожиданные столкновения с родителями.

Микаэла выскочила из машины, стоило только открыться дверце. Она ждала этого с той самой минуты, как ее затолкали в салон самолета и усадили рядом с матерью. Испытание хуже и придумать было сложно, ведь миссис Айрес со старанием голодной пираньи вгрызалась в мозг дочери.

– Положи сумки! – окликнул Микаэлу у дверей дома уже совершенно не болезненный голос. И пусть мама надрывала связки и испытывала аристократический инфаркт, сама Микаэла была вполне способна без труда донести две небольшие сумки до своей комнаты. – Ты плохо влияешь на сестру! Лорелай!

Судя по всему, младшая дочь семейства последовала примеру сестры лишь для того, чтобы как можно скорее скрыться из поля зрения матери-ипохондрика и отца, который управлял домочадцами, как своими подчиненными на работе.

Матушка хотела вырастить двух примерных дочерей, которые в свободное время распивали бы с ней чаи, интересовались почтенными и многоуважаемыми господами и мечтали о выгодном браке. Но вместо этого миссис Адалинд наблюдала за тем, как ее старшая дочь превращалась в совершенно неуправляемое создание, а младшая, что не могло не радовать Микаэлу, в силу своей наивности пыталась подражать сестре. Отчего-то Микаэла каждый раз приходила в восторг оттого, что Лорелай, вопреки всяким ожиданиям, иногда проявляла характер.

Стоило только двери комнаты закрыться, как в трубке послышались сначала долгие и монотонные гудки, а после на том конце ответили.

– Я на месте и просто обязана сделать это лето незабываемым! – Микаэла строила большие планы на будущее и наивно полагала, что никто и ничто не сможет их нарушить. Впрочем… она была не особенно далека от правды.

– Я постараюсь прилететь к тебе ненадолго, – раздался в ответ веселый голос подруги. В нем звучал очаровательный корейский акцент, который всегда завораживал английских юношей и забавлял Микаэлу. Веселее было разве что знакомство с самой Су Ен. Им тогда, кажется, было не больше шести лет, и маленькая девочка почти не говорила на английском, отчего их общение состояло из смешных, понятных только детям знаков. – Но сначала нужно помочь отцу.

– Неужели юная бизнес-леди погрязла в работе и не может выпросить у папы недельку отдыха?

Странный возраст. С одной стороны, тебе всего лишь семнадцать, и ты спокойно можешь веселиться, ни о чем не задумываясь. Можешь расслабиться и провести лето так, как того пожелаешь. А с другой – взрослая жизнь уже дышит в спину. Она словно монстр из ужастика, который подкрадывается в темноте, пока ты его не замечаешь, а потом просто сжирает, не оставив от тебя и кусочка.

– Извини, мне пора бежать. – После этого послышался абсолютно непонятный вихрь слов далекого Микаэле корейского языка. Если бы существовал эльфийский, он звучал бы именно так.

За ненадобностью телефон быстро очутился на тумбочке. Сейчас явно было не время зависать в соцсетях или играх. Уж точно не тогда, когда в воздухе витал аромат океана, а солнце так и норовило поджарить твою кожу, словно курочку на вертеле.

Переодевшись в первый попавшийся купальник, шорты и майку, Микаэла схватила кошелек и осторожно приоткрыла дверь. Самым важным в этой миссии было остаться никем не замеченной. В противном случае пришлось бы выслушивать сотню указаний и правил наподобие «не разговаривай с незнакомцами». Указания от любого встреченного члена семьи в коридоре были бы такими же полезными, как зеленка для гнойной язвы.

Путь от комнаты к выходу больше напоминал попытки заключенного сбежать из тюрьмы. Не хватало робы и парочки заточенных ложек в кармане. В остальном же Микаэла действовала почти с такой же ювелирной осторожностью: все время оглядывалась и боялась издать лишний шорох.

Она успешно спустилась на первый этаж, когда услышала позади себя шаги. Если это был кто-то из родителей, то стоило поторопиться и спрятаться в смежных комнатах или выскользнуть из дома. Если же нет… то придется действовать по ситуации. Впрочем, этот кто-то был еще слишком далеко. Приходилось вслушиваться, пытаясь определить, кем мог оказаться незваный наблюдатель побега. Еле слышимая мягкая поступь – все по законам оборотней. Охотником родился, охотником и останешься. Микаэла не останавливалась, а ее взгляд не отрывался от все приближающейся двери.

– Куда сбегаешь, жертва пьяной акушерки? – Микаэла попыталась ускользнуть, но преследователь оказался быстрее, чем она на то рассчитывала. Старший брат стоял на верху лестницы с довольной физиономией. Действительно довольной. Будто заполучил все состояние отца и успел потратить его в известном только ему злачном месте. Винсент улыбался в своей самой нахальной манере. – Мама будет не в восторге, когда узнает, что ты снова ушла.

– Она уже давно разочаровалась во мне, так что не сильно удивится. А вот тебе стоит поскорее вернуться в ее комнату и спросить, ничего ли не нужно нашей уставшей и такой страдальчески больной матушке. – Сказав это, Микаэла развернулась и стремительно покинула рассадник тоски и консервативной печали. Она и без того слишком долго варилась в этом котле.

Оказавшись на улице, Микаэла смогла наконец вздохнуть полной грудью и расслабиться. Она и не подозревала, что все это время была настолько напряжена, отчего заныли плечи. А впереди ее ждали океан и несколько часов обычного подросткового счастья со вкусом кислого лимонада и дешевого бургера из прибрежной кафешки.

Микаэла перелезла через забор и направилась прямиком на стоянку такси.

– Черт. – Микаэла запоздало заметила дырку на шортах. Спасибо, что она хотя бы не повисла на рейках забора за петельку. Отделалась малой кровью, так сказать.

Уже начавшая лохматиться дырка особо не бросалась в глаза, и Микаэла решила осмотреться. Несколько португальских женщин что-то оживленно обсуждали на многолюдной стоянке, и со стороны могло показаться, что они готовы повыдергивать друг другу волосы. На самом же деле, как подозревала Микаэла, незнакомки просто сплетничали. Но вот подошла их очередь запрыгнуть в такси, и оно сразу же унеслось в сторону Порту.

– Пляж Прайя-да-Кортегаса, – без запинки отчеканила Микаэла, садясь в подъехавшую следом машину. На ее счастье, в Португалии жители спокойно говорили на английском, так что не приходилось разъясняться жестами, чтобы тебя хоть как-то поняли.

В салоне пахло старой кожей, пылью и забродившим вишневым соком. Микаэла, покосившись на водителя, открыла окно наполовину и,