Тусовка инкорпорейтед - Роз Бейли

Но как же трудно сразу покончить со всем, просто невозможно мгновенно заставить замолчать собственное сердце. Подставив лицо холодному ветру, Зоя пыталась успокоиться. Она справится с собой, убедит себя, что все к лучшему, а жизнь без Ника станет спокойной, ее наполнит смысл творчества. Но что делать в такие вот моменты – с воспоминаниями о фланелевых рубашках, запахе крема для бритья, уютном позвякивании бокалов – обо всем, что вновь и вновь возвращало ее мыслями к Нику.

Они познакомились в колледже, где Зоя специализировалась в английском, а он в истории. Ник твердо решил изучать в будущем право, и именно под влиянием его неопровержимой логики Зоя оставила планы относительно Американского лингвистического общества и поступила в юридическую школу. В ту пору она еще сомневалась в выборе будущей профессии, полагая, что юриспруденция может стать вполне приемлемым вариантом, но Ник не колебался и был охвачен профессиональной страстью. Вполне закономерно, что он стал лучшим студентом юридической школы. Невероятно быстро он усваивал материал учебников и громких процессов, в голове его умещалась бездна информации, вплоть до мельчайших деталей. Ник быстро научился собирать и анализировать факты, вести допрос свидетелей и отметать доводы противоположной стороны как истинный профессионал. В итоге он окончил курс одним из лучших и получил предложения от множества известных юридических компаний.

Вот в такого Ника она и влюбилась: решительного, пылкого, уверенного в себе при любых обстоятельствах – в учебе, в работе, в постели.

Зоя тосковала по этому Нику. Последние два месяца она жила словно из последних сил, понимая, что утратила нечто важное, некий источник энергии. Как будто у нее осталась лишь половина жизни, половина сознания, половина сердца и души.

Еще раз, поправив сползающую лямку сумки, Зоя махнула рукой, останавливая такси. Так, все по порядку – сначала добраться до дома Скай, потом все остальное. Шаг за шагом. Минута за минутой.

Уже через десять минут Зоя подкатила чемодан к подъезду дома Скай, двадцати этажной башни из стекла и бетона. Внешне ничего особенного, но окрестности выглядели довольно привлекательно – продуктовые лавочки, лоточники с фруктами и множество маленьких ресторанчиков.

Швейцар придержал дверь для выходящей из подъезда пожилой леди с собачкой.

– Всего доброго, миссис Ван Хоун. – И смерил взглядом Зою: – Чем могу служить, мисс?

Ну прямо момент истины.

– Я Зоя Макгвайр, подруга Скай, – ответила Зоя, судорожно припоминая подробности письма Скай.

«Скажи ему, что ты подруга. Не вздумай даже заикаться о том, что платишь какие-то деньги! Для тех, кто живет на условиях вторичного поднайма, нужен отдельный договор с хозяином, согласие остальных жильцов и еще много всякого геморроя».

– Скай Блеквелл, – продолжала Зоя, но взгляд грозного стража не смягчился. – Она живет в квартире номер 1702. Я погощу у нее некоторое время.

Швейцар в сомнении почесал бородку.

– Позвольте я взгляну в регистрационной книге.

Он направился к стойке и вытащил откуда-то с нижней полки тяжеленный том. Пока швейцар медленно листал страницы, Зоя старалась заглушить внутреннюю панику, напоминавшую истерику, которая охватывала ее всякий раз перед экраном компьютера. «Думаешь, ты можешь писать! – издевательски мигал курсор. – Ну давай! Попробуй! Давай же!»

Сейчас тот же мерзкий голос верещал: «Думаешь, тебе удастся просочиться в чужую квартиру? Начать новую жизнь? Притвориться, что ты не обманщица? Ну попробуй! Попробуй! Попр…»

– Зоя Макгвайр, писатель, – улыбнулся швейцар, поднимая взгляд от своего гроссбуха. – Вы такая юная и очаровательная, совсем не похожи на знаменитую писательницу. Миссис Блеквелл просила выдать вам ключи и оказывать всяческое внимание.

– Да что вы, я не заслуживаю особого внимания, – улыбнулась Зоя, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает ее. Она благополучно добралась до места.

– Ну конечно, заслуживаете! У нас не так уж часто останавливаются знаменитые писатели. – Швейцар вышел из-за стойки и протянул ключи. – А может, я читал ваши книги? Назовите парочку.

Настал Зоин черед смерить мужчину изучающим взглядом: крахмальная белая рубашка, форменный галстук, темные брюки. Около пятидесяти, выше пяти футов ростом, седеющие волосы и борода с проседью, добрые голубые глаза. Принадлежит ли он к тому типу людей, что читают ее книги? Не уверена. Вообще-то всякий раз, когда Зоя слышала восторженные вопли Скай о миллионах проданных экземпляров («Дорогая, если читателей так много, среди них обязательно должны быть не только женщины, но и мужчины!»), она с трудом представляла себе эту картину. Миллионы людей, читающих ее книги. Но кто? Подруги матери? Члены книжного клуба ее кузины? Кассирша в супермаркете? Тренер по теннису? Или этот немного похожий на испанца мужчина средних лет?

– «Телохранитель его дочери», – сказала Зоя, мучительно преодолевая привычное чувство неловкости, возникавшее всякий раз, когда заходил разговор о ее работе. Трудно абстрагироваться от личных моментов и отстраненно обсуждать то, что касается тебя непосредственно. К тому же читатели и критики считали «Телохранителя» автобиографической книгой, хотя это было не совсем так, и Зоя устала объяснять и доказывать, что вовсе не каждая страница текста навеяна ее собственными воспоминаниями и переживаниями.

Швейцар кивнул, но по глазам было видно: он не из тех, кого заинтересовала история «трудных отношений между отцом и дочерью, едва не погубивших обоих и поставивших девушку на грань самоубийства в поисках отцовского одобрения». Кажется, именно так звучала рецензия «Ньюсуик».

– Я написала еще две, – продолжала Зоя, чтобы заполнить неловкую паузу и выглядеть слегка развязно и самоуверенно. Надо дать понять, что она знает себе цену. – «Хранитель души» и «Речной свет».

– «Речной свет»? Это с Шоном Коннери? – Швейцар был потрясен.

Зоя небрежным движением промокнула вспотевший лоб.

– Да, кажется, он должен был играть в экранизации. Вот и еще одна заноза для писателя. Почему фильмы всегда, даже до выхода на экран, привлекают так много внимания, тогда как сама книга, по которой снимают фильм, пылится на полках библиотек?

– Да-а, я же чувствовал, что где-то слышал ваше имя, – удовлетворенно протянул швейцар. – Да, мисс Макгвайр, если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь, пожалуйста. Меня зовут Бобби. Кстати, там у вас наверху рабочие ремонтируют что-то. Мисс Блеквелл сообщила вам об этом?

– Конечно, – сказала Зоя, вновь припоминая письмо. Что-то там было насчет электричества и проводки.

– Рядом с дверью есть кнопка интеркома, если у вас возникнут вопросы.

Зоя захватила ключи, подумав, что брелок – сердечко из зеленого стекла – такой же броский, почти вульгарный, но вместе с тем романтичный, как сама Скай.

«Боже, благослови Скай!» Лифт остановился на семнадцатом этаже. «Что бы я делала без нее? Не знаю. Уехала бы к маме? Готовила бы вместе с ней и Харви фирменные блюда? Вязала бесконечные свитера?» Вздрогнув от этой мысли, Зоя вышла из лифта в просторный холл.