Лукан. Конец - Адриана Бринн

вещи, вещи, которые могли бы заставить людей улыбаться или вызывать у них эмоции, будь то радость, меланхолия или иногда гнев. Искусство открывает перед зрителями царство новых идей, концепций и идеологий.

Моя мама любила искусство. Она всегда улыбалась, когда посещала один из многочисленных музеев в Детройте. Может быть, это и есть моя причина. А может, мой юный ум просто хотел сделать что-то красивое, чтобы мама улыбнулась.

Она всегда делала это только с нами.

Благодаря Томмазо эти мгновения оказались мимолетными.

Пусть покоится в долбанной агонии.

— Ух ты, — удивленно вздыхает Андреа, глядя на окружающую нас красоту.

Да, это место способно перехватить дыхание. И все же это место не сравнится с ней.

Черт.

Я смотрю на нее, а она рассматривает все вокруг. От потолка с нарисованными лицами многих знаменитых художников, которые писали или ваяли шедевры, выставленные в этом месте, до захватывающего дух искусства, украшающего стены.

В галерея искусств Инкантата в настоящее время проходит последняя выставка V.M. Выбранная тема — «Рай и ад» — достаточно популярна, но не лишена смысла. На протяжении десятилетий существовало множество интерпретаций рая и ада. Что делает этого художника таким совершенно извращенным и злым, так это тот факт, что он уравнивает рай и ад, доходя до того, что своими скульптурами и картинами намекает, что ад — это рай, а то, что мы думаем и считаем раем, — миф.

Я понимаю.

Глядя на богиню рядом со мной, я понимаю, какую концепцию пытается изобразить художник. Андреа — это и мой рай, и мой ад. Ей удается пробудить во мне все самое худшее и в то же время успокоить зверя внутри. Оглядываясь назад, можно сказать, что Андреа — это мой ад, а когда она со мной, я вижу только рай.

— О. Боже мой! — Она вскрикивает, оповещая всех в комнате о своем присутствии.

Я помню, что она проявляла такой же интерес к искусству, как и я, но не до такой степени. Она практически прыгает от восторга.

Это мило.

Она делает милые вещи, когда раскрепощается и перестает изображать ледяную королеву.

— Полагаю, ты поклонница творчества V.М.?

Она поворачивается, хватает меня за руку и смотрит мне в глаза, не думаю, что она осознает, что прикасается ко мне добровольно. Она слишком взволнована и, вероятно, забыла, что должна держаться от меня подальше. Что она должна ненавидеть меня, как она, скорее всего, убедила себя в этом.

— Ох, я люблю этого художника. У меня есть одна из его работ, «Безумный сад Евы», к сожалению, это единственная работа, которую я смогла приобрести, и она была подарена моим деловым партнером, Дионом Арно. Ты знаешь, как трудно достать одну из его работ? Судя по тому, что я читала в газетах, художник не продает свои работы, и это здорово, что он или она делает это из любви к искусству, но для меня это отстой. — Я улыбаюсь, глядя на ее недовольное выражение лица, и тут она замечает, что все еще держится за меня. Она отпускает мою руку, как будто она ее обожгла, и снова начинает вести себя как стерва.

— Пойдем, это еще не все. — Я хватаю ее за руку, но она стряхивает ее, поэтому я с силой хватаю ее снова и притягиваю к себе.

— Отпусти меня, сейчас же. — Она шепчет и кричит одновременно. Я ее нервирую, хорошо, это научит ее, что я больше не буду играть с ней в игры. Упрямая соплячка.

— А я, черт возьми, не хочу. Возьми меня за руку и просто наслаждайся этим местом, ладно?

Она неохотно позволяет мне провести ее по галерее.

Прогресс, я думаю.

Применение силы и поведение мудака — единственное, что пробивает эту женщину. К счастью, у меня отлично получается и то, и другое.

* * *

АНДРЕА

Я ошеломлена.

У меня нет слов.

Впервые в жизни я не знаю, что сказать и что чувствовать.

Все это так запутанно.

Я была настроена ненавидеть этого человека, ненавидеть то, что он сделал, и, как и в прошлый раз, одно свидание с ним — и я чувствую самые разные вещи.

Раздражающие вещи.

Последний раз это было в чертовой художественной галерее.

Что такого в искусстве, что связывает нас, даже если слова и поступки каждый раз терпят неудачу? Мы ведь никогда не сможем быть только врагами, верно?

Способен ли он свободно отдать свое сердце кому-то?

Хочу ли я этого?

Но, как и в прошлый раз, здесь, в окружении одной лишь красоты, я вижу его. Того, кого он скрывает за очаровательной улыбкой и задиристым характером. Человека, который явно наслаждается искусством, и, если быть честной, Лукан — самый большой ботаник. Вы бы так не подумали, если бы впервые столкнулись с ним посреди улицы, нет, вы бы подумали одно из двух: «Спасайся!» или «Сучка, не забеременей!».

Слишком поздно.

Никаких сожалений.

Я не буду жить с сожалениями, и никогда, когда дело касается моего Романа. Мой ребенок послан небесами, а его отец — адом.

Я незаметно делаю несколько снимков экспонатов, хотя камеры и телефоны запрещены. Они не забрали наши телефоны, как только мы вошли в здание, видимо, террор Лукана распространяется и на другие страны.

Роману бы понравилось это место. Я обязательно приведу его в следующий раз, когда мы будем в Италии.

Лукан вышел на минутку, чтобы ответить на телефонный звонок, за что я была ему благодарна. Мне нужно было пространство. Мне нужно было собраться с мыслями и перевести дух. Когда он рядом, я не могу этого сделать.

Лукан Вольпе — загадка, и если быть честной с собой, то я испытываю к нему тяготение на полной скорости.

Насколько же это нелепо?

Последние пять лет я жаждала и мечтала о такой любви, как у моих родителей. Любви, которая преодолевает время и невзгоды. Любви, которая поглощает меня. Дом, который полон любви для моего сына.

Для меня.

Я мечтала о семье.

Той, которой у меня никогда не было.

Мужчина, который любит и уважает меня. Чтобы он подбадривал меня и никогда не угрожал моим успехам, а поощрял меня. Я хочу, чтобы кто-то любил меня такой, какая я есть, без сомнений.

Отец для моего сына. Чтобы любить его и защищать от всего мира, но при этом показывать ему, как быть хорошим человеком.

И наконец, я мечтала о новых детях. Роман занимает все мое сердце, но я всегда хотела иметь большую семью, а больше детей означает больше любви. Я