Осколки чужой жизни - Татьяна Александровна Захарова

– Так, может, присоединитесь к нашему чаепитию? – с максимальным радушием предложила я.

– С удовольствием, – откликнулась Лючия.

Войтек отнес ведро с молоком на кухню, я пошла следом, чтобы взять ещё одну чашку с блюдцем.

– Не могу понять, – с улыбкой заметил Войтек. – Пани Лючия – сводница или дуэнья?

– Думаю, надо у пани уточнить, – откликнулась я, наливая чаю в чашку, –Впрочем, одно другого не исключает.

Несмотря на неожиданную гостью, чаепитие прошло в теплой атмосфере. Правда, вскоре ребятишки начали клевать носом. Первой пристроить голову на столе попыталась Софи.

– Аннели, – позвала меня Лючия негромко, когда я пыталась растормошить дочь. – Ты иди укладывай детей, а я со стола пока уберу. А после и молоком займусь.

Я виновато посмотрела на Войтека, сожалея, что нам так и не удалось нормально поговорить. И он правильно истолковал мой взгляд.

– Благодарю, пани Аннели, за чаепитие. Но мне пора возвращаться на заставу. Не провожайте.

Он поднялся и, по-военному, коротко поклонившись, направился к входной двери. Забрал с полки фуражку и, кинув ещё один взгляд на нас, вышел в ночь.

– Какой все-таки красивый мужчина,– протянула Лючия мечтательно.

– Мальчишки, Иво, Видар, быстро умываться и в койки, – распорядилась я, рассматривая девочек на предмет необходимости купания. Ай, да обоих в ванну запихну и сполосну из ковшика. И почему здесь нет в широком обиходе душа? Мальчишек заставить купаться сложнее, поэтому я к ним и не стала приставать. Да и ванна одна на втором этаже. – Ивета, пойдем.

Засыпающую буквально на ходу дочь, я взяла на руки. Уже на пороге спальни подумала, что купание Софи можно перенести на завтра: так сладко она сопела мне в ухо.

– Ивета, возьми пока полотенце и ночную сорочку, – медленно произнесла я, опуская малютку на постель. Я быстро переодела Софи, пока Ивета молча ждала нас. А после девочка помогла мне расправить кровать. – Спасибо, Ивета. А теперь пойдем тебя искупаем.

Я продолжала проговаривать слова четко, чтобы Ивете было легче меня понять. Она за пару дней стала гораздо лучше говорить на астрийском языке, но ещё непонятно, насколько хорошо она его понимает.

– Пани Аннели, я могу сама принять ванну. Я уже… взрослая, – последнее слово она произнесла на гильгенском. Я кивнула, но все-таки проводила Ивету до ванной комнаты.

– Если будет нужна помощь – зови, – твердо произнесла я. – И как пойдешь спать – загляни к нам.

Ивета кивнула, а я вернулась в комнату, чтобы проверить Софи. По дороге заглянула к братьям Камински, которые о чем-то активно шептались.

– И что вы там так бурно планируете? – со смешком поинтересовалась я. Мальчишки тут же принялись отрицать желание сбежать на речку и порыбачить. – На речку только с Гаврисом, – тут же построжилась я.

– Так он же здесь нужен, – откликнулся Видар с грустью.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем, – пообещала я, и это немного взбодрило братьев.

Заглянув в комнату, убедилась, что Софи уже глубоко заснула. Поэтому я и решила проведать быстренько Лючию.

– Сама справлюсь, – отмахнулась женщина. – Я возьму пару литровых банок? Одну занесу соседям, одну – нам, для утреннего чаепития.

– Да, конечно, – согласилась я и уже развернулась к выходу, когда Лючия меня остановила.

– Аннели, будь аккуратней с капитаном, – попросила она. – Народ сейчас озлобленный войной. Да и в принципе… Могут же всякий бред придумать, если узнают о таких поздних гостях у вас.

– Так у меня детей полный дом, – я растерянно развела руками. – Неужели всерьез посчитают, что мы при них всякий стыд творить будем?!

– Детей можно и в отдельной комнате запереть, – резонно заметила Лючия. Я же покачала головой, не в состоянии всерьез принять такой довод. А Гаврис с Рутой по какой причине будут нас покрывать? Женщина нахмурилась и продолжила наставления. – Я же не просто так вас потащила танцевать сегодня. Слишком пристально за вами многие наблюдали. Отметили, и как капитан тебя за руку держал, и как ты не сразу высвободила ладонь.

Я мысленно чертыхнулась, вслух же сказала другое.

– Я вас услышала и впредь буду более осмотрительной.

– Аннели,– снова окликнула Лючия. – Пан Маховски… он как-то недобро на вас с капитаном смотрел на празднике.

– Да? Я не заметила ничего подобного, – отмахнулась я, но Лючия оказалась настойчивой личностью.

– Прошу, пани, будьте осторожней с Джеромом, – попросила она. – Его взгляд… это не похоже на обычную ревность.

– Хорошо, я присмотрюсь к пану Маховски, – уже несколько раздраженно отозвалась я. – А пока мне надо вернуться к детям. Как пойдете домой – позовите меня, я закрою за вами дверь.

Я уже подходила к спальне, когда заметила Ивету, выходящую из ванной комнаты.

– Я пойду спать? – негромко уточнила она, приблизившись к своей комнате. И я кивнула в ответ. – Спокойной ночи.

Я же зашла в детскую следом за ней. Помогла укрыться, уточнила про сказку на ночь, выловила Лис на полпути к побегу (она явно планировала начать ночную охоту) и вручила кошечку девочке. После чего проверила мальчишек, которые уже задрыхли. Заглянула и к Софи: та продолжала сладко сопеть. Погладила светлые локоны доченьки и это помогло вернуть мне душевное равновесие. Невесомо поцеловала её лобик и снова спустилась на первый этаж, чтобы проводить Лючию. Тепло попрощалась с ней. Женщина она неплохая и очевидно всерьез беспокоится обо мне. Вот только почему её так волнуют мои отношения с капитаном?

– А вы планируете остаться в Куштейне? – спросила я её напоследок.

– Да, моему сыну здесь понравилось, – с улыбкой ответила она.

Серьезный довод. Но неужели их никто дома не ждет? Или от дома ничего не осталось. Озвучивать вопрос пока не стала. Момент не особо подходящий. Заперев дверь за Лючией, проверила кухню и запасной выход. А после поднялась к себе. Приняла ванну и улеглась в кровать. Но, несмотря на усталость, ещё долго не могла уснуть. Всё вспоминала поцелуй под дождем. Наверное, именно поэтому мне приснилось продолжение, в котором я ответила на поцелуй Войтека.

Утром же я заставила себя выбросить все лишние мысли из головы. Нам предстояло в рекордные сроки отремонтировать и привести в нормальный вид все дома на нашей Лавандовой улице. После завтрака Гаврис с остальными мужчинами принялись осматривать наибольшие повреждения в домах, часть из них вскоре вернулась к завалам, чтобы выбрать крепкие кирпичи. Братья Камински с другими подростками отправились искать целые рамы в коттеджах на соседних улицах. А женская бригада под моим предводительством занялась уборкой в ближайшем доме. Причем часть женщин мы сразу озадачили стиркой и починкой одежды и постельного белья. Им же относили