Ледяное сердце дракона - Наталья Викторовна Косухина

Инстинктивно бросившись к нему, я заступила дорогу и, посмотрев в пылающие глаза, сказала:

– Нельзя наказывать за то, что человек не сделал. Это неправильно.

– А вот так поступать правильно? Не думай, что я не знаю, почему он это сделал! Из-за меня!

– Жизнь сложилась не так не только у меня, – тяжело вздохнула я, стараясь обуздать эмоции. – Пострадал ты, твой отец… и сам Габриэль. Он… К концу нашего брака он совсем опустился. Топил печаль в вине, пока не стало слишком поздно.

– А что же Алисия? – процедил Райан.

И я поняла его мысль.

– Алисию соблазнил друг Лиреи. Потом он изменил ей, и их отношения распались. Она перевелась в другую академию, а его как раз отчислили. Полагаю, мое нечаянное вмешательство снова пробудило чувства Габриэля. И думаю, именно ее отказ и то, что он пережил несчастную любовь, так его травмировали, что он решил отнять тебя у меня.

Райан снова сжал зубы так, что на скулах выступили желваки.

– То, что ты рассказываешь, поистине ужасно. Как я мог отпустить тебя тогда? – Он провел рукой по моей щеке.

– Я была неопытна, а твой брат ослепил меня… Он очень стремительно ухаживал. Но я всегда любила только тебя. Ты часто приходил ко мне, и мы просто сидели в тишине.

Райан прикрыл глаза.

– Прости.

– За что ты извиняешься? – удивилась я.

– За то, что позволил этому случиться. За то, что тебе пришлось исправлять все самой. Все, как я и боялся: моя семья причинила тебе боль.

Я осмелела и поддалась желанию, накрыла его щеку ладонью. Его кожа оказалась теплее, чем я ожидала, чуть шершавая от недавней щетины. Он замер на мгновение, будто давая мне шанс передумать, а затем мягко прижал губы к моей ладони. Горячие, чуть влажные от дыхания. От этого простого прикосновения по спине пробежали мурашки, а в груди вспыхнуло что-то сладкое и тревожное одновременно.

Меня бросило в жар.

Вообще в аудитории было прохладно, но я этого не замечала. Рядом с Шериданом я всегда горела. Будто внутри меня тлели угли, а его взгляд, его прикосновения раздували их в неуправляемое пламя.

– Захочешь ли ты теперь со мной разговаривать… – прошептала я, и голос дрогнул.

Райан медленно открыл глаза. Янтарные, с золотистыми искорками в лучах закатного солнца. Он не отнял мою руку, напротив – его пальцы скользнули по моему запястью, нащупывая бешеный пульс.

– С чего это я не захочу? – его голос звучал низко, чуть хрипловато, словно он сдерживал что-то большее, чем эти простые слова.

Я криво усмехнулась, пытаясь скрыть дрожь в губах:

– Мое будущее такое себе.

– Ола. – Он произнес мое имя так, будто это было заклинание. – Твое будущее – это я.

Сердце колотилось так сильно, что, казалось, он должен был слышать его. Райан наклонился ближе, и его дыхание обожгло мою кожу.

– Я мог бы солгать, сказать, что у тебя есть выбор. Но он у тебя был только до того момента, как ты встретилась со мной взглядом в первый раз. – Его пальцы сжали мои чуть сильнее. – Не знаю, как ты смотрела на меня в другом прошлом… Возможно, я не сразу понял, кто ты для меня. Но в этот раз… Все иначе.

– Что иначе? – прошептала я, и в груди замерла надежда. Хрупкая, как первый лед, но ослепительная. Может быть, даже сейчас, когда он знал все мои тайны, все темные уголки моей души… Он останется со мной.

Райан улыбнулся. Не привычной насмешливой ухмылкой, а чем-то… новым.

– Почти сразу я присвоил тебя. – Глаза его горели. – И ты могла бы от меня избавиться, теоретически. Нажаловавшись на меня в стражу.

– Что? – я застыла, не понимая, шутит ли он. Но в его взгляде не было и тени насмешки.

Обхватив меня за талию, дракон прижал к себе так крепко, будто боялся, что я исчезну.

– Но после того, как ты вошла в мой запечатанный кабинет, просто открыв дверь, ничего не получится, – его голос звучал низко, почти ворчливо, но в глубине – тепло. – Твоя магия приняла мою, а значит, у тебя ко мне чувства. Стража не поможет. Таковы законы королевства в отношении драконов. У юных дев тоже есть ответственность, если они приняли чувства.

– Я не собираюсь на тебя жаловаться! – возмутилась я, чувствуя, как от его прикосновений по коже бегут мурашки. – Это ты меня избегаешь.

– Пытаюсь проявить к тебе нежность и заботу, – прошептал он, и его дыхание обожгло мою кожу.

Одной рукой дракон крепко удерживал меня, словно я была чем-то драгоценным, что вот-вот ускользнет, а другой нежно гладил по щеке. Его пальцы скользили по моей коже, оставляя за собой след из огня и дрожи. А его взгляд… Он смотрел так, будто перед ним было нечто хрупкое, бесценное сокровище.

И я блаженствовала. Сердце колотилось так громко, что, казалось, он слышал его. И не понимала…

– Что? Нежность?

Дракон рассмеялся.

– Меня все просили тебя не спугнуть.

– Ты не можешь меня спугнуть, – ответила я, едва сдерживая дрожь в голосе.

Где-то в глубине души клокотала ярость – ответила я, едва сдерживаясь. Хотелось пойти и передушить всех советчиков.

Райан склонился. Его дыхание смешалось с моим, губы едва коснулись щеки – легче, чем дуновение ветра, но жарче, чем пламя.

– Ола, я дракон, – его голос был тихим, но каждое слово прожигало насквозь, – чувства которого спали долгое время. А потом ты их разбудила.

Его рука сжала мою талию сильнее.

– Мне нужен был огромный самоконтроль, чтобы не присвоить тебя сразу же.

Губы скользнули к виску, затем – к уголку губ.

– Я люблю тебя, и сила моих чувств просто ужасающая.

Он говорил это так, будто признавался в чем-то опасном, в чем-то, что могло сжечь нас обоих.

– Я жажду полного обладания своим сокровищем.

Его голос стал ниже, темнее, в нем звучало что-то первобытное, драконье.

– Тебе больше никогда не придется самой себя защищать. Я не позволю никому сделать тебе больно.

Сердце замерло, а потом забилось с новой силой.

– Ты идеальный мужчина, – пробормотала я, закидывая руки ему на плечи, чувствуя, как его тело напрягается под моими пальцами.

Он склонился еще ближе, и я увидела в его глазах бесконечную преданность, страсть и… жажду.

– Зря ты записалась ко мне на факультатив, Ола, – прошептал он, так близко, что его дыхание обжигало мои губы. – Теперь я не дам тебе ни секунды покоя. Будешь ли ты со мной?

– Да, – пропищала я, совершенно деморализованная таким поворотом. Я на что угодно готова