Спор на истинную - Лана Воронецкая

лицу и кровь между ног после инициации. Не думаю, что с тобой бы стали церемониться. Сделали бы всё грубо и ни раз. У них была бы лишь одна забота –удержать вырвавшийся магический поток.

Наглый дракон злится и кидает мне обвинения. Когда на самом деле должен винить своих дружков. Козлодракон. Все они такие!

Он распаляется сильнее:

— Из-за проснувшегося возбуждения у тебя были сбиты все потоки в ауре. Инициация, конечно, помогла бы всё исправить. Но я попробовал по-другому. Помог тебе получить разрядку и потоки выровнялись, — он резко наклоняется и яростно шепчет, обдавая горячим дыханием и посылая мурашки по всему телу: — Если бы ты знала, чего мне стоило удержаться. Как думаешь, я заслужил благодарность, Ашара?

Дориан так близко.

— Хочу твои губки, милая лесная птичка.

Он хочет меня поцеловать? Я даже согласна. Где-то очень глубоко внутри. Его пламенная речь производит впечатление.

Свободная рука Дориана скользит по моему бедру, на талию и выше, ложится на плечо. Он, наконец, отпускает мою руку, которую удерживал на возбуждении и дёргает за талию, сдёргивает со стола и ставит на ноги. А той рукой, которая на плече, давит вниз, вынуждая… опуститься на колени?

— Твоя очередь, птичка, сделать мне приятное.

Я сопротивляюсь, когда до меня доходит, что Дориан не собирается поцеловать. А хочет поставить меня на колени и заставить… Магинечка Елена! Какой же он мерзавец. Не собираюсь я ему «делать приятное». Обойдётся.

Вырываюсь.

Куда мне против его хватки? Он, что? Сдурел? С какого перепугу я буду это делать с ним?

Одной рукой он так и давит на плечо, теперь уже не направляя, а заставляя. Другой расстёгивает пряжку на опояске.

— Ничего страшного, Ашара. Давай, закончи то, что не доделала раньше, когда нам помешали.

Мне не вырваться. Я не хочу. А если и хотела, то не так. Не собираюсь ублажать зарвавшегося чешуйчатого гада.

А ещё собиралась ответить на поцелуй!

Что же мне делать? Как отпихнуть его?

Скопившиеся эмоции мечутся внутри, требуя выхода. На ум приходит моя неконтролируемая иллюзия с пожаром. Вот, было бы кстати, если бы сейчас она проявилась. Но, мне недостаточно страшно. На самом деле я не думаю, что Дориан сделает мне что-то плохое. Ведь, он, действительно, давно уже мог воспользоваться мной в невменяемом состоянии.

Мне не хватает страха и эмоций или магии, чтобы вызвать иллюзию.

А очень хочется проучить гада.

Внезапно я чувствую, как от его руки, на моём плече струится сила, которую я вытягиваю из дракона и жадно впитываю. Не знаю, может мне показалось. Не уверена, что такое возможно. Надеюсь, Дориан ничего не заметил.

Маленькая тесная каморка без окон, в которой мы оказались, вспыхивает моим иллюзорным пламенем.

Глава 21

Дориан

Драго, за что мне это испытание?

Обнимать маленькую птичку, держать нежную хрупкую человечку в своих руках, трогать, вдыхать безумно приятный запах… и запрещать себе дойти с ней до конца.

Я чётко понимаю, что это сейчас она умоляет сделать что угодно, лишь бы помочь выпустить напряжение. Сейчас, когда в ней говорит рог единорога и спутанные потоки ауры раздирают от желания изнутри.

А я хочу девушку целиком и полностью, без остатка. Хочу, чтобы она желала меня также, как я её, в ответ. По-настоящему. Без принуждения. Без чар, туманящих сознание.

Я делаю моей маленькой приятно. Очень приятно, судя по её стонам. Как она извивается от наслаждения в моих руках! Страстная, горячая, и… МОЯ!

Вдыхаю глубже, отгоняя возбуждение. Держись, Дориан. Еще чуть-чуть.

Когда лесная птичка кончает от моих ласк, я мысленно кончаю вместе с ней. В уме. Это совсем другое удовольствие. Чувственная волна взрывается в голове и раскатывается удовлетворением в теле. Моральное и эстетическое наслаждение –наблюдать, как девушка бьётся в экстазе, до которого ты её довёл.

— Всё получилось. Умница, Ашара, моя маленькая птичка.

Вокруг темно, но драконье зрение позволяет прекрасно видеть в темноте.

Какая же человечка красивая. Хрупкое тельце подрагивает в отголосках удовольствия, на её лице –сладкая истома.

Её потоки восстанавливаются. Всё хорошо.

— Дыши, маленькая. Дыши, птичка.

Я глажу девушку по спинке и убираю действие рога единорога.

Чего скрывать, конечно, я рассчитываю на продолжение.

И если птичка не готова, то пусть хотя бы поможет и мне спустить напряжение. Пухлые губки, сладкий ротик. Пытаюсь опустить малышку на колени. Я весь дрожу внутри от нетерпения и предвкушения. Не о чём думать больше не могу.

— Твоя очередь, птичка, сделать мне приятное.

Ашара дёргается и мешает поставить её на колени. Ну, это правильно. Было бы странно, если бы она сразу согласилась. Негоже чистенькой девочке открывать свой ротик кому попало.

Только мне.

И, конечно, для вида нужно поломаться.

Но, я прекрасно помню, как она обхватывала меня рукой, водила по каменному возбуждению и наклонилась губками, почти коснулась, собираясь сделать то, что я сказал.

— Ничего страшного, Ашара. Давай, закончи то, что не доделала, когда нам помешали.

Я еле сдерживаю стон, когда расстёгиваю пряжку на опояске. Спешу, выпустить наружу возбуждение. И стискиваю челюсти, боясь не донести до маленького ротика то, что так хочется туда излить.

Давлю сильнее на плечо, не позволяя встать Ашаре.

Разум туманится от картинки перед глазами – человечка с голенькими аккуратными грудками и затвердевшими сосочками передо мной на коленях. Хлопает глазками –сейчас они забавно округлятся, когда я расстегну штаны. Потом она откроет ротик. От удивления. Как прошлый раз. И я…

Внезапно вокруг нас вспыхивает пламя.

Жёлто-оранжевые языки лижут стены и потолок в опасной близости от нас. В маленькой подсобке за алтарём очень тесно, не развернуться толком. Здесь только и поместился небольшой стол. Да стул. Да полка с писаниями на стене. Место для отдыха и аскезы священника перед службой.

Огонь добирается до книг на полке, перекидывается на стол в опасной близости за спиной птички.

Подхватываю Ашару с пола и крепко прижимаю, разворачиваюсь спиной к огню, прикрывая.

Но, странное дело –огонь повсюду. Пожар бушует вокруг нас.

В тесной каморке не хватает воздуха. Боюсь, что птичка задохнётся, если не вспыхнет, облизанная языком яростного пламени.

Маленькая притихла, сжалась и молча ластится ко мне, пытаясь вжаться целиком.

Я чувствую, как бьётся маленькое сердечко, как она тычется лицом и дышит в мою грудь.

Меня