Контракт на соблазн - Яна Шелдон

Маша ощутила, как в горле встал ком.

— Ты бы ей понравилась, — вдруг добавил Лука и улыбнулся мягко, без привычного хищного блеска.

У Маши вдруг кольнуло в груди. Ей так сильно захотелось его поцеловать - просто за то, что сейчас он был таким настоящим, без всякой фальши. Она тихо заговорила.

— Когда моего отца не стало, я уже была взрослой. Достаточно, чтобы всё понимать. И всё равно… это было невыносимо.

Она замолчала, подбирая слова.

— Сначала я думала, что самое страшное, это развод родителей. Его переезд. Я ужасно злилась на него, не хотела общаться. А потом, когда мы всё-таки нашли общий язык, появилась Ава. И я снова ревновала. Обижалась. Мне казалось, он предал меня.

Лука молча слушал, не перебивая.

— Но потом… потом всё как-то встало на свои места, — продолжила Маша. — Мы стали ближе. Я с ним могла быть сама собой? До самого конца у нас были тёплые отношения. И только мама… она так и не простила его.

Она вздохнула.

— Сейчас я понимаю, что расстояние - это ерунда. Главное, это то как ты чувствуешь. Я бы всё отдала, лишь бы увидеть его ещё раз. Хоть на секунду. Мне его очень не хватает.

Лука протянул руку и обнял её. Не как мужчина, добивающийся женщины, а как человек, разделяющий чужую боль.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — Правда.

Он наклонился и коснулся её волос губами. Простое касание, но у Маши от него побежали мурашки по коже. Она прикрыла глаза и вдруг почувствовала, что знает Луку целую вечность: как будто они столько всего пережили вместе. И при этом сейчас они ближе, чем когда-либо. Маша растерялась, не зная, что сказать. У неё внутри всё спуталось: было и больно, и нежно, и неловко, и хотелось его. Сердце колотилось как бешеное.

Маша осталась довольна поездкой. День начавшийся для неё с тревог и неприятных мыслей, закончился совсем иначе: разговор в машине, картина, воспоминания о родителях - всё это будто открыло в Луке новые грани. После их беседы он стал вести себя с ней теплее, спокойнее, без привычной иронии и колких замечаний. И это странным образом согревало.

Дома Маша сразу решила заглянуть к Анне. Та лежала в комнате, но выглядела уже намного лучше, чем утром. Щеки порозовели, улыбка вернулась, а когда Маша показала картину, у нее загорелись глаза.

— Боже мой! — Анна приложила ладонь к груди. — Она великолепна! Папе точно понравится, ты только посмотри, как мастер поймал свет!

Маша тоже смотрела на картину с нежностью, чувствуя, что они сделали правильный выбор.

Они с Анной ещё немного поболтали о предстоящем празднике, обсудили, кто из гостей может приехать раньше, кого придётся ждать дольше всех. Потом Маша, почувствовав усталость, извинилась и пошла к себе. Лука, проводив её до дома, почти сразу уехал на фирму, поэтому остаток дня они с Анной были предоставлены сами себе.

Вечером после ужина, когда в доме стало тихо, они устроились в гостиной. На экране телевизора мелькали какие-то передачи, но обе смотрели вполглаза. Гораздо важнее было закончить последние приготовления к завтрашнему дню.

Анна раскладывала перед собой аккуратные карточки рассадки гостей и подписывала имена изящным почерком. Маша сидела рядом с ноутбуком и вносила последние корректировки в общий план: порядок поздравлений, музыкальные паузы, организацию доставки праздничного торта.

Часы давно перевалили за десять и за окнами окончательно стемнело.

— Ну вот. Закончила. Что-то я устала, — наконец сказала Маша, прикрывая ноутбук и зевая. — Пожалуй, пойду спать.

— Конечно, иди. Ты итак мне очень помогла. — кивнула Анна и потянулась. — Подожди…захвати, пожалуйста, почту наверх и занеси в кабинет папы. А я ещё закончу пару карточек и тоже лягу.

На столике в гостиной лежала стопка конвертов. Маша собрала их в руки и направилась к лестнице.

Поднимаясь по ступеням, она машинально просматривала адресатов: в основном официальные письма для дона Доменико. Но одно письмо бросилось в глаза, это был тонкий длинный конверт на имя Луки.

Занесу ему заодно. Всё равно по пути.

В кабинете отца Анны Маша сложила письма аккуратной стопочкой на стол и, немного поколебавшись, взяла письмо для Луки. Подойдя к его комнате, она тихо постучала. Тишина.

Маша нахмурилась.Конечно, дома его еще нет.

Она открыла дверь и вошла. В комнате было темно, пахло его парфюмом, чуть резким, но уже привычным. Подойдя к столу она положила конверт поверх стопки бумаг, но потом, постояв пару секунд, почему-то решила взяла его обратно.

Лучше уберу в ящик. И завтра напомню.

Она потянула на себя верхний ящик стола, деревянная поверхность легко поддалась. Внутри лежали какие-то документы, счета, и среди всех этих бумаг ей бросился в глаза край фотографии.

Маша замерла.

Любопытство подкралось мгновенно. Вроде бы ничего особенного обычная фотография, но именно то, что она было спрятана, взволновало её.

Маша осторожно потянула снимок. На фотографии были Лука, его брат-близнец Алессандро и незнакомая девушка.

Очень красивая девушка с длинными белыми волосами и ангельским лицом. Лука сидел расслабленно, улыбался и крепко обнимал её, прижимая к себе, взгляд был… особенным, полным тепла, нежности, какой-то глубокой привязанности.

Алессандро находился рядом, но будто чуть в стороне, и на его лице читалось напряжение. Девушка же смотрела прямо в объектив, чуть смущённо улыбаясь, словно знала, что её снимают в особый момент.

Маша вглядывалась в фотографию и гадала. Кто она? Его бывшая девушка? Кто-то, кого он любил? Почему он хранит её фото здесь, в ящике, словно в тайне?

Сердце болезненно кольнуло и в груди поднималась волна ревности. Она не знала, что именно её задело больше: взгляд Луки на эту девушку или сама мысль, что когда-то он мог принадлежать другой.

Да какое мне дело?

Она снова посмотрела на фото: его рука на её плече, его улыбка, такая настоящая и искренняя. Будто это было что-то большее.

Маша положила фотографию обратно в ящик, аккуратно прикрыв документами. Конверт оставила сверху, её пальцы дрожали.

Закрыв ящик, она поспешила выйти, тихо прикрыв за собой дверь. Маша шла по коридору почти бегом, боль и ревность обжигали её внутри.

25.

Предстоящий день рождения дона Доменико Конти был не просто знаменательной датой, для семьи Конти это было настоящее событие, демонстрация силы, влияния