Я люблю! - Анна Летняя

Не став дожидаться ответа, поцеловала Рольфа, как умела. Сперва нежно и скромно, а потом и с языком. Две ладони пробрались под сарафан, и принялись поглаживать по корсету, спускаясь все ниже и ниже, пока не добрались до моей попки. Это тело было непривычно к подобному, и по спине пробежало стадо мурашек.

— Давай переберемся в другую комнату, — отстранившись, попросил муж, и подхватив меня на руки, понес в спальню.

Там, на кровати, он раздел меня, особенно много внимания уделив корсету. Очень медленно его ослаблял, при этом целуя мои плечи, позвоночник и шею. Нахваливал меня шепотом с хриплыми нотками. Я желала большего, но продолжала покорно ждать.

Когда-то я испытала несколько неприятных ощущений, лишаясь невинности. В этот раз Рольф провернул все так, что я не почувствовала ничего. Лишь удовольствие, искрившее и сводившее с ума. Занятие сексом и любовью очень сильно отличались. Сейчас я не думала ни о чем постороннем и не тревожилась о том, как выгляжу. От того и ощущения были острее. Ритм толчков любимого был разный. Он отслеживал мою реакцию на каждое свое движение, и стоило мне приблизиться к краю, замирал, продлевая самую сладкую пытку, какую я испытывал за две свои жизни. Я постанывала, хныкала, просила, но он был непреклонен и нежно поглаживал мою грудь, целовал и ждал. Ждал, пока я остыну, чтобы продолжить двигаться вновь, доводя до восторга и заставляя остывать. Рольф оказался тем еще любителем растянуть удовольствие.

Наигравшись, он все-таки отпустил себя и мы сорвались в оргазм вместе. И без преувеличения, это был первый в моей жизни долгожданный полет в море удовольствия. Приходя в себя после, я улыбалась, сама того не понимая. Хотя, одна мысль билась у меня в голове и требовала быть озвученной.

— Скажи, а ты всегда все делаешь именно так?

— Как — так? — спросил он, прижимая меня к себе и поглаживая рукой по изгибу талии и животу.

— Ну… так неторопливо. Если да, то я удивлена, почему твои бывшие любовницы искали удовольствие на стороне. Это же чего им не хватало?!

— А, ты про это. Нет, с ними я был другим. Хотел лишь удовольствия для себя, получал его и уходил. Подобное затягивание я проворачиваю в первый раз. Для тебя хотел продлить действие… Наш первый раз в супружеской постели.

Поцеловав гладкую кожу груди в благодарность, я задумалась, хочу ли я знать, как он сделал так, что я не почувствовала боли? Или не стоит расспрашивать о подобном, если не желаю знать, как много девушек попортил этот скромный страж? Оказывается, мой муж полон тайн и загадок. Впрочем, меня все устраивало и так. И заламывать руки, страдая от того, что не я его первая женщина, я не стану. Напротив, стоит поблагодарить тех леди, что обучили его, и тем самым помогли мне наслаждаться, а не учить самой, краснея и стесняясь.

Пока я потирала ручки, мечтая о следующих наших ночах, полных удовольствия, мой муж, оказывается, воспринял молчание, как осуждение. И принялся оправдываться, не дождавшись реакции.

— Тиана, я тебя оскорбил своим поведением? Ты не думай, я не преследовал подобную цель специально. Никогда не искал удовольствия сверх того, что требовало мое тело. Пару встреч в месяц с девушкой, это предел!

— Погоди, — поднявшись, я уставилась в его встревоженное лицо. — Ты думаешь, что я обиделась? На что именно мне стоит обижаться? На то, что я испытала наслаждение, которого не чувствовала в той пережитой жизни, и это в первый наш раз?! Знаешь, по сравнению с тем, что было между нами, весь опыт души из другого мира блекнет! Он был полон неприятных ощущений, как у тела, так и … — я пыталась подобрать слова, но ничего не выходило. Сдавшись, я выдохнула, и устроившись сверху на муже, заглянула в его прекрасные глаза. — Не знаю, как объяснить тебе. Женщина, которой я была там, чувствовала себя неуютно рядом с любовниками. Ее тревожило, как она выглядит, устроившись на спине и раскрыв ноги для него. Не подумает ли он, что она распутная или, наоборот, слишком зажатая. Не заметит ли он ее недостатки фигуры. Да много что ее тревожило. И вот так, просто испытывая восторг, у нее никогда не было. И если все твои связи до нашего нерушимого брака помогли тебе научиться мастерству в постели, то почему я должна быть против? Что это изменит?

По мере того, как я сбивчиво объясняла, из серых глаз пропадала тревога, а сжавшиеся губы растягивались в самодовольную улыбку. Ох, и непростого мужа я себе отыскала. Он еще проявит себя, став для меня и помощником и самым чувственным любовником.

— Изменить я бы точно уже ничего не смог, тут ты права, но вот попробовать выторговать прощение, показывая, как нам может быть хорошо вместе… Задарил бы тебя украшениями и нарядами. У меня даже есть заготовленные сундуки с ними. Потом бы принялся соблазнять, целуя там, где пожелаю и когда пожелаю.

— Это сейчас ты так просишь меня разыграть обиженную? Если что, я могу и истерику устроить, и слезу выдавить. Последнее, конечно, будет непросто, но я постараюсь, — уловив его настроение, принялась отвечать так, как он того желал.

— Ты знаешь, нет. Меня устраивает моя жена, что не плачет по каждому поводу и не разыгрывает сцен. Я благодарен тебе за необычайно стойкий характер. А подарки, — Рольф пожал плечами. Его ладони давно и надолго устроились на моих ягодицах. Ловкие пальцы поглаживали, сжимали и потирали их о его вновь вставший член. Кажется, вскоре я вновь буду постанывать и просить пощады, но смелый и отважный страж останется непреклонен к мольбам. — Они все уже и так твои. Как и мой опыт, мое тело и моя любовь.

Не выдержав нежности, что плескалась в его взгляде, я сама поцеловала припухшие губы, давая разрешение на еще один раунд. Сколько таких вот раундов у нас будет и насколько мы задержимся в этом доме, для меня тайна, покрытая мраком.

У него отпуск по случаю вступления в брак. У меня порядок в делах и родители, что не подведут и прикроют на производствах. Торопиться нам некуда, да и незачем. Будем есть, познавать друг друга в быту и постели, иногда гулять в парке за домом. Если случится что-то важное, нас оповестят родные. А пока мы в собственной вселенной, наполненной любовью и