Бабская религия о принце на белом коне - Виктория Рогозина

Смех повторился более четко и громко, с поразительными гортанными нотками. Итак, хорошая новость — есть меня не будут. По крайней мере не сегодня. А пока, могу и пирожком поделиться.

— Герцог-Герцог, — рыкнул волк, продолжая смеяться. — Изжога у меня от тебя будет. Встанешь комом в горле, отравлюсь и издохну.

Фу-у-ух, это даже хорошо, волк-то у нас с чувством юмора и даже откуда-то меня знает. Вот кстати, откуда они все меня знают? Подозрительненько. Думаю, Темный Владыка расстарался, молву пустил. Или слухи пошли после того, как меня Дьякон передал в уплату того злосчастного обоза? Или… а толку гадать⁉ Это ничего не изменит, но тем не менее, любопытство никто не отменял.

— Не бойся, Герцог, — серый волк подошел ближе. Крупный, величественный хищник, потрясающе красивый и опасный.

— Я и не боюсь, — уверенным жестом отряхнув куртку от грязи, смело (храбрый глупенький кролик⁈) взглянула на хищника.

— Чего ты здесь забыла? — косматая морда чуть склонилась, пытаясь

— Мне к Кощею надо, — честно ответила я. — По этой дороге, сказали, что можно выйти к Лукоморью. А оттуда Финист Ясный Сокол мог бы меня проводить.

Волк громко фыркнул. Его морда почти ткнулась в мое плечо, но страшно не было.

— Верно сказали. Ступай.

— Спасибо, — улыбнувшись, я осмелела настолько, что погладила зверя по носу. — И аккуратнее ходи, я тут каких-то разбойников встретила.

Он снова гортанно рассмеялся и лизнув мою щеку на прощание шершавым языком фыркнул. Мотнув мордой волк убежал обратно в лес в несколько громадных прыжков, ибо туман уже рассеялся, и солнце освещало разбитую дорогу — как в том анекдоте, больше напоминает то место, где русские планируют проехать. Зато асфальт и плитку не будут перекладывать по триста раз за сезон.

Ну что ж, пока мне везет. Неужели госпожа Удача на моей стороне? Но не успела я и двух шагов сделать, как попала в банальную глупую ловушку. Веревка затянулась на моей щиколотке, сработал простой механизм. Меня дернуло наверх и резкая сильная боль в затылке заставила меня отключиться. Ну вот, Удача — женщина капризная и чем-то я ей не угадила.

— Глава 26 — А значит так…

Упырь — вурдалак или кровосос. Это славянский вид вампира.

Кровососущий покойник по ночам встающий из могилы.

Вредит не только людям, но также нападает

на скот, крушит хозяйство. По некоторым версиям,

внешне ничем не отличаются от людей, лишь имеют

более острые зубы. По поверьям в упырей превращаются

колдуны и ведьмы после смерти. Также может стать человек,

ставший жертвой темного колдовства, заговора или проклятия.

Есть дополнительный скилл: плюс к скорости и силе.

Боль была адской, обитая в моем затылке, создав там этакий очаг поражения и расходясь тонкими молниями к вискам, лбу и челюсти. То, что я ударилась головой о землю, когда веревка дернула меня наверх, удивляет невероятной удачей — а если бы голову раскроило⁈ Так может удача на моей стороне? Да не, чушь какая-то.

— Басурманка, я таких видывал.

О, знакомая речь. И судя по всему опять я кому-то не угодила. Да и в… куда-нибудь их короче. Приходить в себя было тяжело. Голова гудела словно внутри был включен миксер… или мясорубка. Открыв глаза, я бегло оценила ситуацию. Что ж, неутешительно. Я была подвешена за руки на ветке дерева, ноги связаны. Все тело затекло, запястья болели, я чувствовала, что кожа была стерта в кровь. Кожу покалывало, но при этом все так затекло, что вряд ли можно планировать побег.

— Какая любушка проснулась, забава, — нахально улыбнулся разбойник сально потирая ладони. Ага, по беглым подсчетам, их было семеро, прям как гномов. Одеты так, будто отоварились у «короля попсовой эстрады»: броско, ярко и… безвкусно⁉ Ну каждому свое, не мне критиковать. Хотя посоветовать «Модный приговор» можно.

— Руки прочь от Советской власти! — визгливо возмутилась я и нахмурилась, испытывая безудержный страх. В подвешенном состоянии сложно оказывать сопротивление. Вот блин, почему Серый не предупредил о ловушке? Может не заметил? Или все местные способны распознать, а я, дура слепая, нет? Интересно, если поорать, «тамбовский» волк услышит? На помощь придет? Да кому я здесь нафиг нужна, чтобы приходить ко мне на подмогу. Вот, все самой разруливать. А как все хорошо начиналось.

Один из разбойников, сидевший на корточках у костра, выпрямился во весь свой немаленький рост и обернулся ко мне. На его плечах покоилась шкура убитого медведя. В этом мире все такие крупные, как я раньше не замечала⁈ Судя по всему, этот, с медвежьей шкурой на плечах, был главарем. Неспешной размеренной походкой, он подошел ко мне ближе и довольно-таки развязно, сообщил:

— Юноши требуют забаву, любушка наша.

— В нарды сыграйте. Или в «Доту», — нагло брякнула я. Ну вот серьезно, им развлечься надо, порезвиться, удаль молодецкую потешить, а я тут причем? Впрочем, моей борзоты и шутки юмора не оценили.

— Из каких краев ты? — разбойник с бандитским рылом осклабился демонстрируя неполный ряд нечищенных зубов и попытался коснуться губами моего лица. Я сделала резкий выпад, пытаясь укусить наглеца. Почти сразу же получила хлесткую пощечину. Сознание вновь начало уплывать. Ой вэй, я так перед Кощеем Бессмертным не успею извиниться, мне ведь отшибут таким поведением все мозги, которых мало, но они еще остались. Но что-то изменилось, тишину пронзили крики, какие-то всполохи огня.

В глазах темнело, постоянный настойчивый звон в ушах мешал сосредоточиться. Я видела, как в какой-то мутной пелене, как разбойники суетятся у костра и замертво падают, крича в агонии. Я ничего не понимала, до меня доходило все как до жирафа на третий день. Последнее, что я смогла различить прежде чем окончательно отрубиться — белые глаза с вертикальными зрачками, застывшие перед моим лицом, совсем близко.

Приход в себя в очередной раз опять сопровождался сильной головной болью. Бедная моя бестолковка. Приятно пахло древесиной, трещала печка. Медленно открыв глаза узнала обстановку — моя комната в тереме Кощея. В душе возникло такое родное чувство, будто вернулась домой. Губы сами собой разъехались в улыбке. Окно занавешено узорчатым тонким тюлем. Почему-то вспомнилось, как раньше, еще в детстве я познавала мир, позже будучи подростком делала попытки изменить. Позже пришлось поменять мнение ко всему происходящему. И вот сейчас глядя на этот тюль, я вдруг поймала себя на мысли, что черт с ними «изменениями» и «мире во всем мире», проще помыть окно — пользы больше будет, пожалуй. Видимо сильно меня приложили по