Красная чешуйка - Полевка

К концу дня винный погреб был заполнен по самые двери бережно расставленными на распорки бочками, а все наливки были подписаны и красовались на полках. Ледник тоже оказался полнехонек под самую крышку. У Али от улыбок болело лицо, а от комплиментов и добрых пожеланий румянились щеки. Вано с поварами взялись все потрошить и чистить, и даже спать домой не ушли, это Алю забрал Ангор, поняв, что домой женушка так и не вернулась. Она время от времени хваталась за нож в желании помочь, но ее выгоняли с кухни и она, сделав круг по дому, опять возвращалась на место сражения с овощами и рыбьими тушками, которые разделывали и, пересыпав специями, оставляли томиться. И от теста отгоняли, обидевшись под конец, что она не доверяет мастерству своих работников.

Она велела Хане вместе с мужем занять комнату на третьем этаже. Там уже вымыли полы, и Аля даже прогулялась по пустым комнатам. Они действительно были светлыми и, наверное поэтому, уютными. Хана также разжилась одеждой для себя и мужа, а остальной одеждой поделилась с другими женщинами, и если Аля переживала, что люди побрезгуют чужими обносками, то оказалось, напрасно. Все разобрали и с благодарностью растащили по комнатам.

На третьем этаже досталась комната и Сани. Он опять рассчитывал ночевать в конюшне, но Аля возмутилась и приказала (очень суровым голосом), чтобы он не перечил и выбрал себе самую лучшую мебель и не забыл про ковры и перину. И подушки, и постельное белье, и стол со стулом, и обязательно магический светильник, чтобы не сидеть ночью в темноте.

Вано отказался от комнаты, сообщив, что у него есть свой дом, где он живет с семьей. С ней Аля познакомилась на следующий день, когда встревоженные женщины пришли узнать, почему их отец и глава семейства не пришел ночевать. Увидев взмыленного благоверного, женщины подвязали фартуки и закатали рукава, и вскоре по двору поплыли чарующие запахи.

К обеду стали расставлять во дворе столы. Их вытаскивали из отдельной кладовой, что была рядом с сокровищницей. Отдельно треноги столов, отдельно большие и длинные столешницы. Их устанавливали, закрепляли, и вскоре двор стал похож на деревенскую свадьбу, с застеленными скатертями длинными столами, выставленными буквой «П». Только скатерти были прекрасного качества, а на скамьи укладывались подушки, чтобы гостям было удобно.

Прачки в тазах перемывали и перетирали чистые тарелки и ложки-вилки. Оказалось, для посуды был отдельный склад с ходом прямо из кухни. И Вано начал потихоньку заставлять столы едой. Для жен драконов накрыли стол в беседке и там тоже разложили подушки и под попу, и под спину, лишь бы неженкам было удобно. А вот Аля металась по дому, стараясь придумать, как решить неожиданную проблему. Ведь у нее было всего два платья! И оба уже видели и слуги, и все, кто видел ее в городе или во время поздравлений. Она даже напрягла Хану, и они перебирали брошенные юбки и пытались придумать, как можно сделать что-либо похожее на платье. Аля даже взялась за ножницы, когда сообщили, что прибыла посылка от портних. Там в коробке, перестеленное тонкой гофрированной бумагой, лежало великолепное серое бархатное платье. Аля от облегчения даже всплакнула.

После обеда во двор влетел Ангор верхом на своем звере под личиной коня. Аля уже успела убедиться, что жеребец мужа действительно кусается, ладно хоть, не лично. Но когда Сверчок полез к нему с нежностями, то был укушен самым безжалостным образом, и вот теперь он сидел с обиженным лицом за отдельным столом в углу двора и начищал батарею хозяйских трубок. И с длинными мундштуками, и с короткими, и с резными чашками, и с нарочито простыми. Мастер трубочных дел выбрал и вскрыл бочонок табака и распушил часть на блюде, чтобы он «подышал и подсох для любителей быстрого перекура». Аля обходила его стороной, непонятно почему, но Сверчок вызывал у нее двойственные чувства. С одной стороны, было его жалко, а с другой почему-то не хотелось ему помогать.

Ангор переоделся в праздничную одежду и включился в праздничную суету. Выкатил из винного погреба бочки, добавил Сверчку еще табачный бочонок и начал приставать с расспросами к Але, какие наливки она хотела бы откушать на празднике. Пришлось отправиться в погреб и между поцелуев попытаться разобраться, что к чему.

Оказывается, «наливками для дам» здесь называли не только наливки в классическом понимании этого слова, но и ликеры, и вермуты, и просто десертные вина. Например, из земляники. Наверное, вкусно, но вдруг местным дамам это не понравится? И что потом делать с десятью литрами вина? Ангор улыбнулся по-бандитски и сообщил, что в этом вопросе семья всегда поможет. И Аля успокоилась. Действительно, слуг вон полный двор бегает, и когда это было, чтобы алкоголь и пропал?

Когда начались сумерки, стали подходить гости, и не только из сотни мужа. Аля по наивности думала, что придут только драконы, но они приходили с женами, детьми (теми, которые были именно дракона, как правило, мальчики-маги), а еще они приводили своих любимых. Наследник Ивара, тот, что отказался от имущества отца, пришел с любовником, вертлявым и манерным молодым парнем. У него за спиной была гитара, и его представили Але как «знаменитого менестреля», но судя по ржанию Сверчка из своего угла, таланты этого дарования были далеки от музыки.

Каждый дракон, заходя во двор, хлопал несколько раз в ладоши, и над двором взлетало несколько светящихся шариков. Они зависали на уровне крыши дома и добавляли не только света, но праздничного настроения. Ангор и Аля встречали всех гостей, каждому показывали юную жену, а ей представляли гостя и его гостя или родных. Один из драконов пришел со своим наследником, ему не было еще и сотни лет, и по здешним меркам, он считался скорее подростком. Вглядываясь в эти лица, Аля вдруг поняла, как отличить молодого дракона от «взрослого». У первых глаза горели от предвкушения и азарта, а у вторых глаза светились теплым светом, как у дедушек, глядящих на любимых внуков.

Жены драконов по привычке сразу отправлялись в беседку, те, что были с чешуйками, несли себя гордо и лица у них были, как фарфоровые. Они явно отличались от простых женщин, даже от молоденькой девушки, по виду едва ли старше самой Али. В беседке для них было готово отдельное «угощение». Именно там стояли многоярусные тарелки и вазы, и вся