Между нами ничего не было - Ария Тес

Нет никаких кричащих украшений: толстых цепочек, огромных часов…не знаю, неприлично здоровых бриллиантов? У них только два самых простых, обручальных кольца, а та, кого всю мою жизнь выставляли «той еще цацой», то есть прожженной, светской львицей…она вообще сидит на полу перед моей дворовой собакой, нежно ей улыбается и чешет пузо!

Как-то не вяжется. Согласитесь. И я поэтому теряюсь…

Эмиль поднимает глаза и улыбается.

- О, привет. Пап, мам, знакомьтесь. Это Кира.

К его взгляду присоединяются остальные. Мне хочется провалиться сквозь землю…

Неловко переминаюсь с ноги на ногу, пока меня откровенно разглядывают, мну пальцы. Не знаю, куда себя деть. Краснею. Боже…какая же тупость.

- Здравствуйте, - киваю и делаю шаг, а потом протягиваю руку Рамзану Ильясовичу, - Очень приятно познакомиться, Рамзан Ильясович.

Он с легкой улыбкой жмет ее аккуратно.

- И мне, Кира. Здравствуйте.

Перевожу взгляд на Марису Эмильевну. Она встает и ласково улыбается.

- Какая ты красавица. Здравствуй!

С ней мы руки не жмем. Женщина делает ко мне шаг, а потом обнимает. Вот так просто…

Я еще больше теряюсь. В башке у меня сейчас происходит какой-то раскол всех стереотипов. И что это значит? Хорошая «работа над ошибками»? Видно же, что они безумно любят сына. Не хотят снова конфликта из-за его выбора? Или на этот раз все просто гораздо прозаичнее: у нас будет ребенок.

Не знаю…

Когда она отстраняется, я бросаю взгляд на Эмиля, но он мне никак не помогает. Тупо пялится и лыбится. Короче, ноль по конструктиву. Ладно, может и не стоит его искать?

Отхожу на шаг и указываю рукой в сторону гостиной.

- Проходите. Вы, наверно, устали после перелета? Я приготовила ужин и…

- Ты приготовила ужин? - задает совершенно тупой вопрос Эмиль, за что я на него та-а-к зыркаю!

Непроизвольно. Честно. Но этот взгляд вызывает в Рамзане Ильясовиче чистый восторг, и он начинает смеяться.

- Она мне уже нравится! Какой взгляд! С таким взглядом не забалуешь. А ужин — это всегда хорошо! Веди, невестушка.

Неловкость набирает обороты. Я киваю и разворачиваюсь, мы все проходим в квартиру в тишине.

- Эй, - Эмиль догоняет меня на кухне и слегка касается локтя, - Тебе не нужно было запариваться.

- Что?

- Про ужин. Я уже заказал еду из ресторана.

Замираю. Неуверенно смотрю на плиту, где на тихом огне, чисто ради сохранения температуры, ждет моя стряпня. Может, и не нужно это никому? Обидно немного, но в целом…

Нет. Обидно. Я почти готова разрыдаться из-за своей излишней инициативности. Мы ведь не обсудили эту встречу. Точнее, что я должна буду сделать, а чего нет. Это чисто мое желание и мое воспитание. Похоже...все эти виноградные листья пали смертью храбрых зазря...Так, получается?

Перевожу на него взгляд.

- Ну…мы можем подождать, если что. Я не обижусь.

Ага, конечно.

Эмиль открывает рот, но его отец идет на опережение.

- Очень вкусно пахнет! Что ты там прячешь?

Издав смешок, Батаев младший поворачивается на отца и тихо цыкает.

- Тебе лишь бы поесть. Серьезно.

- Не собираюсь извиняться за здоровый…стоп.

Хмурюсь. Он картинно принюхивается, а потом вдруг расширяет глаза и улыбается, глядя на меня.

- Чую долму!

Я густо краснею. Остальные члены семьи смотрят на меня явно вопросительно, а я уже и до этого успела проклясть эту чертову долму, теперь уж тем более! Черт возьми…

- Эм…- заправляю выбившуюся прядку волос за ухо и нервно веду плечами, - Да. Эмиль как-то рассказывал, что вы ее очень любите…

- Очень любит? - усмехается Мариса Эмильевна, присев за барную стойку, - Да он за нее душу продаст!

- Давай-ка…ты не перебарщивай, хорошо?

В ответ на шутливую сентенцию мужа Мариса Эмильевна закатывает глаза и улыбается мне. Как будто бы подбадривает. По крайней мере, я так чувствую и несмело улыбаюсь в ответ.

Нет, они совсем другие…совсем. Я думала, что не смогу дышать в кругу «высшего общества», не буду знать, как себя вести, чтобы не сойти за тупую деревенщину, а это "высшее общество" уже по кастрюлькам шарится. Куда там?

Эмиль тихо цыкает и закатывает глаза. Его отец замирает.

Я тоже замираю.

"Сокровище" то найдено.

Как перед вынесением вердикта на скамейке подсудимых, блин! Внутри все поджимается.

- Обалдеть! - наконец-то говорит Батаев-старший и поворачивается лицом, - Я пока не знаю, какие они на вкус, конечно…

- Что ты, разумеется, собираешься исправить…- тихо перебивает его супруга, в ответ на что получает «шик» и тихо смеется.

- Но, клянусь! Они выглядят, как у моей мамы! Можно?

Стою красная. Потерялась. Приятно, конечно, только такой комплимент как будто бы добавляет еще больше ответственности! А деваться-то куда? Я безумно боюсь, что ему не понравится, но указываю на кастрюльку и киваю.

- Конечно.

Рамзан Ильясович не церемонится больше. Он достает тарелку, накладывает сразу три штуки и буквально за мгновение съедает их до последней крошки. Конечно, каким может быть лучший комплимент для повара, чем видеть, как его пищу сразу же съедают? Но я все равно жду, что он скажет.

Кажется, все ждут. Даже Изюминка застыла, глазками лупит, хвост мелко дрожит.

Рамзан Ильясович откладывает тарелку, кивает пару раз, а потом берет салфетку и вытирает губы.

- Ну. Что я могу сказать? На вкус они тоже, как у моей мамы!

Его громкий смех разряжает обстановку, и я буквально ощутимо выдыхаю, правда, сразу же попадаю в его крепкие объятия.

- Ох, спасибо, дорогая. Прям порадовала старика!

Нет, серьезно. С каждой секундой я путаюсь в показаниях все сильнее и сильнее. Стою вот, пока меня трясут, как оловянный солдатик. Одни глаза луп-луп.

Спасает Эмиль.

Он недовольно фыркает, забирает меня к себе поближе и журит отца.

- Пап, ну ты вообще уже?! Чего ты ее трясешь?! Вдруг плохо станет?

- Да ладно тебе! Ничего ей не станет плохо! Сразу видно — крепкая девчонка! Наша порода.

- Боже…

Батаев младший закрывает глаза рукой, из его груди вырывается смешок, а потом он бросает на меня извиняющийся взгляд и явно хочет что-то сказать, но не успевает. Раздается дверной звонок. Это явно из ресторана…

- Наверно, еще долма приехало. В твою топку.

Рамзан Ильясович щелкает языком, но улыбается. Тепло так…и мне тепло становится. Смелее немного. Я хоть и не знаю, каково это — иметь отношения с отцом, которые ты помнишь, но даже мне ясно, что они у них крепкие. Лишняя ли я здесь? Возможно, только