Подкати ко мне нежно - Карли Робин

Когда я вернулась на кухню, Блейк и Габриэль спорили о технике шинковки моркови. Просто представьте себе картину: двое мужчин, оба ростом под метр восемьдесят, стоят в новеньких фартуках, каждый держит в руках нож и размахивает им так, словно дирижирует оркестром.

– Если вы собираетесь убить друг друга, можете дождаться, пока мы поедим и я уйду?

Оба мужчины перестали разговаривать и уставились на меня.

– Я голодна и не хочу, чтобы меня обвинили в убийстве, если вы вдруг пошинкуете друг друга, – призналась я, наливая три стакана вина.

Блейк положил на стол луковицу и величественным жестом предложил Габриэлю продемонстрировать правильную технику. Габриэль одарил меня милой улыбкой.

– Твой Блейк упрямый. Я рад, что у него есть кто-то, кто держит его в узде.

Я никогда не пила вино так быстро. Оно проскользнуло мне в глотку так резво, что даже не успело задеть ни одного из вкусовых сосочков. Я постаралась не придавать значения тому, что он назвал Блейка моим. «Это не свидание, Элла». Но, с другой стороны, Блейк мог просто сварить пасту «Росси» из коробки и сказать, что выполнил свое обещание. Вместо этого он привез меня в дом Габриэля Росси, чтобы тот помог ему приготовить полноценный домашний итальянский ужин. И как еще я должна все воспринимать? В конце концов, я всего лишь человек.

Следующий час пролетел незаметно за непринужденной беседой. Мы с Блейком предложили Габриэлю присоединиться к нам за ужином, но он откланялся, сославшись на дела в городе. Похоже, мы остались наедине. Что ж, отлично. Я в полном порядке. Определенно не возомнила слишком много. Мы часто ужинали вместе. Вино еще осталось?

Мы ужинали на улице, на террасе. Вид был таким красивым, что казался нарисованным от руки. А еда? Лучший ужин в моей жизни. Я навернула пасту на вилку.

– Отныне это моя последняя трапеза.

– Ты решила заменить свою последнюю трапезу на мою стряпню? Дорогуша, я польщен.

Закатив глаза, я отправила пасту в рот. Да. Определенно добавлю как один из вариантов. Блейк отхлебнул вина и принялся медленно вращать бокал.

– Как ты вообще додумалась спрашивать людей об их последних трапезах?

– Ты знаешь «Хиндж»?

Он нахмурил брови.

– Это… типа марка дверных петель?

– Нет… типа приложение для знакомств. – Я не знала, зачем вообще это спросила. Разумеется, Блейк не знал, что такое «Хиндж». Он же не собирался заводить отношения. А если бы и собрался, он бы пользовался «Райей»[43], а не «Хинджем», как простые смертные. – В общем, ты можешь выбрать вопросы, ответить на них, и затем эти ответы появляются в твоем профиле.

– И ты выбрала вопрос про последнюю трапезу, – он покачал головой. – Неудивительно, что ты одинока.

Я прищурилась.

– Извините! Но если я правильно помню, тебе вопрос показался забавным.

Блейк игриво подмигнул мне и оперся локтями о стол. В итоге мы провели снаружи три часа, и все равно казалось, что времени недостаточно. Наш разговор протекал без неловкой тишины или пауз. Мы оба стремились заполнить каждую секунду историей, мыслью или комментарием. А когда надоедливая мошкара наконец прервала наш вечер, мы решили отнести внутрь пустые тарелки.

– А разве в правиле не сказано «я готовлю, а ты моешь посуду»? – невинно поинтересовался Блейк.

– Это что еще за правило такое?

– Я шучу, – он улыбнулся. – Габриэль сказал не заморачиваться. Его домработница придет завтра утром.

Пригоршня муки совершенно неожиданно угодила мне в лицо, когда я заканчивала ставить тарелки в раковину. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, затем я и сама схватила пригоршню и метнула ее аккурат в рубашку Блейка. Вскоре мы с ним оба провалили секретную миссию по провозу кило кокаина через границу, и он весь оказался у нас на одежде. Я любовалась результатом своих трудов, а Блейк пошутил, что мы выглядим как пара снеговиков.

– У тебя мука на лице, – заметил он.

Его грубые пальцы скользнули по моей щеке, глаза горели неприкрытым желанием. Я же выбросила всю осторожность прямиком в окно, и наши губы соприкоснулись. Мое тело среагировало прежде, чем разум успел сообразить, что вообще происходит. Он прижал ладони к моим щекам и целовал меня сильно и требовательно.

Наши языки встретились и закружились в танце, из моего горла вырвался бесстыдный стон. Месяцы едва сдерживаемого напряжения разрушили тщательно выстроенные границы, смыли их в небытие. Он целовал меня так, словно изголодался по мне, от его жгучей силы по моему телу со скоростью лесного пожара распространялся огонь. Он был жадным и безудержным. Блейк доминировал, он управлял поцелуем, но и я не отставала. Взъерошила его волосы, скользнула пальцами по изгибу его шеи вниз по рукам. Он пах так же, как и всегда, – духами с ароматом кедра и дорогой кожи. Я еще никогда не целовала его так – с таким отчаянием и желанием.

Теплые поцелуи уже спускались по моей шее, когда я наконец вышла из ошеломленного транса. Я быстро отодвинулась от островка, чтобы создать между нами какое-то пространство. Потребовалась секунда, чтобы справиться с голосом. Миллионы мыслей крутились у меня в голове, самая очевидная из которых – что только что произошло?

– Блейк, – выдохнула я. – Что мы делаем?

– В точности то, что и должны.

Он шагнул вперед, чтобы продолжить начатое, но я мягко его оттолкнула. Хотелось поддаться силе его голодного взгляда, позволить и дальше меня целовать, но я осталась стоять на своем. Нужно было остановиться, пока это не зашло слишком далеко. Напряжение в воздухе сгустилось так, что грозило задушить нас обоих.

– Серьезно. Что происходит?

Я обвела рукой сцену между нами. Лямки моего сарафана свисали с плеч, а рубашка Блейка была наполовину расстегнута. Наши губы покраснели и опухли. Он выглядел в точности таким же озадаченным, как я себя чувствовала. Его обычно растрепанные волосы вышли на новый уровень растрепанности, по-дурацки торча в разные стороны. Мой взгляд упал на его губы, и я проглотила внезапный комок в горле – почему же мне так отчаянно хотелось впиться в них своими?

– Нас очевидно тянет друг к другу. Ты не можешь делать вид, что между нами нет безумной химии. Я с самой Испании думаю о том, чтобы снова поцеловать тебя, так зачем отрицать то, чего мы оба столь явно хотим?

Он провел пальцем по моей нижней губе, оттягивая ее вниз. Взгляд его дурацких, как у плюшевого мишки, карих глаз казался мягким, но я знала, что он пытается провернуть, и не собиралась поддаваться. Нельзя.