Танец тьмы. Хроники чародейки - Нова Старр

Злот, сидевший напротив, приосанился:

— Я и сейчас готов быть рядом!

Не успел её муж рыкнуть, как она сама бросила:

— Идиот! Я про имя! Ты-то мне никогда не нравился.

Злот фыркнул:

— Ты-то никогда не знала, что я вообще есть.

— Зато замечала, когда ты впадаешь в злое состояние, а ещё в состояние — каждая юбка моя. Как же это бесило! — Тия с нежностью посмотрела на Добромира. — Всё моё ворчание на тебя из-за него. Я думала, что это ты.

Она прикоснулась к руке мужа — мозолистая. Внезапно её осенило, и она схватила руку Злота — гладкая!

Злот хмыкнул и придержал ладонь:

— Я лучше. А у твоего муженька всё рыльце в пуху.

Тут Добромир не выдержал и взревел:

— Мерзавец! Я ей сам всё расскажу. Остынь и отстань. Тут все бабы к твоим услугам — оставь лишь одну в покое, не чмыри своими словами, не пачкай своими домыслами.

— Ах, какой чистюля нашёлся! — зацокал языком Злот. — Думаешь, такой беленький, светленький и всё можно, значит.

— Это тебе всё можно! А мне нельзя.

— Завидуешь! — поднял палец Злот. Пить он не переставал, как и курить. С каждой минутой пьянел всё больше и причитал:

— Я тебе помогал, братец. Помогал! И вот благодарность — мерзавец. Ах, нехорошо.

— По-моему, — поднял брови вверх Добромир, — мы в расчёте. Я тебя ввёл во дворец, как ты и мечтал. Ты здесь на хорошем счету, можешь обосноваться, жениться…

Злот перебил:

— И это называется расчёт? Хомут! Лучше утопиться.

— А зачем ты хотел сюда?

— О, братец, много будешь знать — скоро состаришься. У меня свои резоны. Свои. — Получил, что хотел? — зыркнул Добромир.

— Ещё нет, ещё нет, но, — Злот растянул улыбку. От неё веяло холодом и непередаваемой злобой, — ещё немного осталось.

Лицо Тии просветлело:

— Я буду тебя звать Ирдо! Последние две буквы твоего имени и первые две! Пойдём, Ирдо, к себе — мне не хочется говорить здесь. Злот пьян и не отдаёт отчёта в своих словах.

— Очень даже отдаю, — парировал Злот. — Просто… остался последний шаг.

— И? — Тия смотрела в чёрные глаза.

— И я боюсь.

Больше ничего не сказал Злот, несмотря на все расспросы, предложения помочь. Он бесцеремонно вытолкал гостей из комнаты, наказав больше не приходить:

— Нечего вам у меня делать, голубки. Ко мне женщины в одиночестве ходят, а не с мужьями. Испортите репутацию.

— 43.3—Тия раскинулась на кровати с блаженной улыбкой, хоть они и не любили друг друга с Ирдо после возвращения от Злота.

— Я так рада, что это не ты! О, избушенция! Я так счастлива! — она прижалась к мужу.

Он спросил:

— И ты не злишься, что стала женой человека, чьего имени даже не знала?

— Я злилась, что стала женой человека, который меня временами страшно бесил. И что я была одна из тысячи в веренице бесконечных любовниц. А в таком случае это было остановить только магией, а её у меня нет. Это изводило меня и сжигало изнутри. Мысли больно жалили, не давая уснуть, когда я думала о том, скольким девушкам ты это говорил до меня.

— О, а ты у меня ревнивица, — Ирдо расплылся в улыбке.

— Я хочу быть первой и единственной, — Тия внезапно прищурилась. — А почему ты такой умелый в постели?

Ирдо ответил своим вопросом:

— А почему такая умелая ты? Доводишь меня до исступления.

— Мне казалось, что у тебя было много женщин.

— У меня есть только ты, — Ирдо притянул к себе Тию.

— Но откуда у тебя столько опыта в любовных утехах?

Ирдо печально усмехнулся:

— Всё теория, теория. Я годами слушал подробности похожденийбратца. Великолепно знаю, что делать и как, чтобы доставить женщине удовольствие, — Ирдо глубоко вздохнул. — Есть ещё много вещей, которые я должен тебе рассказать.

— Мне раздеться?

— Не надо. Это я просто тянул время, откладывая неизбежное, потому что боялся.

— Чего?

— Что ты бросишь меня.

Тия положила голову на грудь мужа:

— Я понимаю, что должна сейчас уверять тебя, что никогда этого не сделаю, потому что люблю. Но не буду, потому что не знаю. Ты пугаешь меня. Сильно-сильно. Я боюсь, как и вы. Боюсь твоей правды. Но в тоже время боюсь, что это не даст мне покоя. Тысячи версий будут роиться у меня в голове, и в каждом твоём действии я стану видеть подвох, а ещё ложь.

— И будешь права, маленькая моя. Я врал тебе, не переставая.

Тия зажмурилась, невероятно желая зажать ещё и уши, чтобы сохранить хоть ещё чуть-чуть этого призрачного счастья. Но не смогла — Ирдо уже говорил.

Глава 44, в которой Добромир рассказывает свою историю

— Я настоятельно рекомендую тебе не перебивать меня вопросами и не прерывать. Все эмоции и прочее оставь на потом — так ты узнаешь больше, и выводы могут быть вернее, а мне будет легче. Я никогда не думал, что смогу тебе врать. Но оправдание у меня лишь одно — я никогда не думал, что ты будешь моей.

Ведь звезда в нашей семье, семье графа Льестоуна, он. Я не то, что был на вторых ролях, меня для мира не было вовсе. Злот родился первым и громко закричал, приветствуя жизнь. Рожая меня, умерла мать, и я, будто чувствуя это, замолк и молчал до семи лет. Ни один лекарь ничего не мог сделать. Я знал слова, но не мог ничего произнести, они словно не могли проскочить через горло. Меня записали в немые. Отец возненавидел меня, потому что, как ни странно, любил жену. Он всем сказал, что у него родился один сын, а второй умер вместе с супругой. Он хотел, чтобы я умер.

Меня отправили в деревню Брута, где жила наша троюродная тётка, с единственным наказом, чтобы обо мне никто не слышал и не знал. Так я стал тем, кого нет. Он мне даже не дал имени. Это тетя Флия так меня нарекла, очень необычно, но она хотела, чтобы я нёс мир и добро, вот сама и придумала имя. Отцу даже были неинтересны новости обо мне. Он вычеркнул меня из жизни. Я для него умер в тот день.

Меня нашёл в семь лет Злот. Тогда я и заговорил, наверное, от радости, что меня признали.

Если бы я только знал, что радоваться нечему. Он принёс новости, что отец умер, а за его воспитание взялся дедушка — Туесяк. Но Злот уже тогда был себе на уме и воспитываться не