Волшебный десерт для мага. Я (не) твой сахарок! - Елизавета Рождественская

— Ты всё правильно сделала, — я забрала у Агнии деньги и направилась к ширме. — Скажу Винсенту, что он твой должник. И мой… сплошные нервы с этими диетующими, — пробубнила себе под нос и прошла в тишину пекарни.

* * *

Два дня пролетели как в тумане. Жизнь в кофейне бурлила, заказов на торты к торжествам стало больше, а ближе к зиме мне предложили провести ещё одну литературную встречу с мастер-классом по созданию кексов.

Этим утром я проснулась раньше обычного. Несмотря на то, что наша с Винсентом встреча была назначена на вечер, мандражировать я начала с первыми лучами солнца, поэтому большую часть работы спихнула на Агнию, пообещав ей выходной. Сил хватало только на то, чтобы наливать кофе и наблюдать за посетителями с глупой улыбкой на лице.

Пребывая в состоянии милой дурочки, я не заметила, как к прилавку подошла Амелия. Подруга окинула меня внимательным взглядом, а я только открыла и закрыла рот. Слова о Винсенте и моих чувствах застыли на подлёте, потому что я увидела, что Амелия не одна. Чуть поодаль стоял Эрнет Хантли. В итоге разговор скатился к пустым фразам о погоде и делах.

— Можно нам два кофе, Вероника? — попросил Хантли. — Мне с простым сахаром, — припомнил он нашу первую встречу, — а Амелии…

— С молоком и шоколадом, — улыбнулась я. — Одну минутку.

Делая напитки, я украдкой наблюдала за Амелией и её спутником. Они о чём-то перешёптывались. Глядя на то, как доверительно подруга склоняет голову к журналисту, как он аккуратно касается её локтя, я улыбнулась. Их симпатия явно была взаимной и перерастала во что-то глубокое и прекрасное. Мысли снова вернулись к сегодняшнему вечеру. Было так волнительно. Каждый новый час подкидывал мне новый страх. А вдруг Винсент не придёт? А вдруг меня опередит какая-нибудь любительница диетической выпечки? А вдруг?.. А вдруг?.. Скорей бы уже наступил этот дирхов вечер!

— Пойдёте сегодня на ярмарку? — спросила у Амелии, чтобы хоть немного отвлечься. — Думаю, там будет весело. В деревне, где мы жили с бабушкой, ярмарку ждали весь год. Я даже дни в календаре зачёркивала, как будто это могло её приблизить.

— Что за ярмарка? — удивилась подруга, принимая из моих рук два стаканчика с кофе.

— Ежегодная летняя, — коротко объяснил Хантли. — В начале октября еще будет осенняя. А следующая уже только весной.

— А ты пойдёшь? — Амелия перевела пытливый взгляд с Эрнета на меня.

Я кивнула и добавила не в силах сдержаться:

— Мы вместе с Винсом…

Улыбнувшись, Амелия подмигнула мне, заставляя краснеть от смущения, но её молчаливая поддержка была так кстати, что губы сами собой снова растянулись в улыбке.

— Ну, мы пойдём, — вздохнула подруга. — Нам пора в… архив.

— Хорошего дня, — махнула им рукой, провожая взглядом.

— Ты планируешь собираться? — раздался у уха голос Диди. — Время уже почти пять.

Я бросила взгляд на часы, и сердце ёкнуло, пускаясь вскачь. Почти пять. Лейна! Как всё успеть⁈

Окончательно передав дела Агнии, я поднялась в комнату, приняла ванну с душистыми травами и поколдовала над причёской. Ну, как поколдовала, попыталась изобразить что-то невероятно модное, а в итоге распустила волосы, позволив им свободно струиться по плечам, закрепила прядь новой заколкой и снова взглянула на время. Пора было надевать платье и… пить успокоительную настойку.

— Подумаешь, прогулка. Буду делать вид, что вообще случайно там оказалась.

— Такая вся нарядная и красивая, чисто за хлебушком вышла, раз этого горе-пекаря, где-то носит, да?

— Ди! — вздрогнула я, поймав в отражении пёструю язву. — Кто так подкрадывается? Напугала!

— Ты такая красавица, Никки, — Диди приземлилась на ребро зеркала.

— Спасибо, пташка, — улыбнулась, раскрывая ладонь. — Пойдёшь со мной?

— Вот уж нет, — мотнула она макушкой. — Я останусь тут, следить за порядком. А ты беги. Повеселись хорошенько, но лишнего не позволяй. А то я Винсенту твоему по темечку настучу.

— Хорошо, нянюшка, — засмеялась я. — Всё будет чинно и благородно.

* * *

Из кофейни выходила на ватных ногах. Казалось, что храбрость покинула меня вместе с последними силами. Медленно прошлась по улицам, останавливаясь у красочных витрин и стоек с объявлениями, но звуки музыки и веселья неумолимо приближались, как и наша встреча.

Винсент уже был у входа. На том самом месте, о котором писал в письме. В дорожной куртке и сапогах по колено он казался ещё более высоким и широкоплечим. Его взгляд блуждал по толпе, пока не встретился с моим, и время замерло. Где-то далеко остался праздничный шум, смазались очертания людей, вывесок и аттракционов, превратившись в цветастый калейдоскоп. В мире остались только мы, и по выражению лица Винсента я видела, что он чувствует то же самое. Его глаза горели восхищением и обещали… сколько всего они обещали, о Лейна! Шаг за шагом мы становились всё ближе, а потом моей ледяной ладони коснулось тепло его рук.

— Эта невероятно красивая девушка уделит простому пекарю каплю своего драгоценного времени этим вечером? — улыбнулся Винсент, а у меня сердце замерло от звука его голоса, как и в самый первый раз.

— Возможно, — поддержала я игру, не разрывая зрительного контакта. — Если господин пекарь соизволит вести себя достойно, — подумала и добавила, — и не будет печь больше дирховы диетические хлебцы.

Глаза Винсента удивлённо расширились, а потом он прикинул что-то в уме и уточнил:

— Кристина Мейн приходила?

Я кивнула, а Винсент запрокинул голову назад и открыто рассмеялся.

— Сахарок, как же я скучал! — он сжал мою руку и подмигнул. — Клянусь, что уберу этот продукт раздора из ассортимента, буду вести себя достойно и всё такое, а теперь пойдём, а то пропустим самое веселье!

Я закусила губу, сдерживая рвущийся наружу счастливый смех, и позволила Винсенту увлечь меня в гущу событий.

Глава 17

У медали две стороны

— Керельские травы! Керельские травы! — дородная женщина в пожелтевшем переднике призывно протянула ко мне руку с душистым пучком. — Возьми, дорогуша, чай с ними заваривать будешь, жизнь супружеская новыми красками заиграет! Ай, да что я, там и детки пойдут, крепкие, здоровые!

Я густо покраснела и поспешила отойти от торговки, громогласно выкрикивавшей столь откровенные намёки. Глядя на мои пунцовые щёки, Винсент усмехнулся и потянул меня дальше по рядам.

— Идём, Вероника. Мне сказали, что у карусели с лошадками продают самый вкусный фруктовый лёд.

Мы прошли мимо небольшой сцены, украшенной фонариками и флагами, с трудом протиснулись через толпу, окружившую труппу заезжих акробатов, показывавших трюки и юмористические сценки. Широкие торговые ряды, казалось,