Гений и красавица - Юлия Николаевна Николаева

– Много лет назад, – заговорил все же, – когда я только начинал вести дела, я совершал незаконные сделки. У меня была подставная фирма, бухгалтерию которой вела сестра матери Росцислава.

– И? – сощурилась я.

В горле пересохло. Что-то он сейчас скажет?

– Случились серьезные неприятности с криминальными субъектами. Они хотели больше денег, а я просто не мог этого себе позволить. Стали угрожать. И тогда пришлось действовать решительно. Отказаться от теневого бизнеса. Имеющиеся свободные деньги я вложил в новый проект, и он выстрелил. Мне повезло, хотя пришлось в итоге вложить немало сил. Но в тот момент, когда закрыл фирму, бухгалтер осталась без работы и без денег. Я не мог ничего ей предложить, потому что все пустил в оборот. Она стала угрожать, что сдаст меня полиции, что у нее есть копии бумаг.

– И ты испугался?

– Нет. Она бы не стала делать этого. Ее саму посадили бы, причем на большой срок. Я это понимал, потому не реагировал. И вскоре она перестала мне докучать. Я думал, просто успокоилась, но вдруг объявилась ее сестра с претензиями, что я виновен в пропаже женщины. Тогда и узнал, что она пропала.

– Как это могло быть? – облизала я губы.

– Следствие предполагало, что это маньяк. Но я думаю, от нее избавились те самые криминальные элементы. Она была активной, могла и до них добраться в своем желании меня разоблачить. Еще больше утвердился в этой мысли, когда пропала ее сестра. Их так и не нашли. Думаю, та напала на след, и от нее просто избавились. С бандитами связываться себе дороже.

Он вздохнул, я осмысливала информацию, разглядывая папу. Он выглядел искренним. Вот прямо бери верь. И пан так же выглядит, я и поверила, а теперь…

Кому-то вообще в этом мире верить можно, а?

– А мама? – я продолжала смотреть на отца. – Она ведь тоже пропала. Тоже из-за бандитов?

Папа сжал зубы, лицо застыло, напоминая маску. Сцепил пальцы в замок. А потом устремил на меня прямой тяжелый взгляд.

– Я не хотел делать тебе больно, Ева, – сказал спокойно. – Но мама не пропадала. Она бросила нас.

Глава 41

Я открыла рот и не смогла закрыть, так и сидела, глядя на папу в полном обалдевании. Что нахрен вообще такое творится с моей жизнью?

– Что это значит? Как… Как такое возможно? – выпалила наконец.

– Я надеялся, что этого разговора никогда не состоится, – он устало потер лицо. – Ты вроде как довольствовалась информацией, которую получила. Бесед не заводила…

– Пап…

– Да, конечно, – он вздохнул в очередной раз, опуская руки. – Я говорил, Марина была довольно сложной натурой. Творческая, вспыльчивая, поддающаяся депрессиям… Она была совсем юной, когда ты родилась. И… Материнство давалось ей тяжело.

Видимо, так же тяжело, как эти слова папе. Ощущение, что он буквально выдирает их из себя с мясом.

– Я пытался помочь ей, – посмотрел он на меня. – Антидепрессанты, психологи… Но время было такое… Все эти проблемы с бизнесом, я просто не мог уделить Марине столько внимания, сколько было нужно. И не заметил, как она сорвалась.

– Что это значит? – нахмурилась я.

– Не выдержала нагрузки. В один из вечеров я вернулся домой, ты была с няней. А от нее в комнате лежало письмо. В котором она просила не винить ее и не искать. Что вся эта жизнь не для нее. И ей нужно найти себя.

Повисла тишина. Я гладила мягкую ткань пододеяльника и никак не могла вместить в себя сказанное отцом.

– Я не мог смириться, – продолжал он тихо, пока я следила за узором, который выводили мои пальцы. – Подал заявление в полицию, не сказав о том, что она сбежала, письмо сжег… Просил помочь друзей, у кого были завязки в таких вопросах, но Марина как в воду канула. Просто исчезла.

Новая пауза затянулась надолго. Хотела бы я ее разорвать, но ком в горле был таких чудовищных размеров, что не получалось сказать ни слова. Да и что говорить-то? Выходит, мама просто бросила нас. Потому что ей с нами не нравилось жить. Ребенок был обузой, муж ее не понимал. Проще было сбежать тайком, чем решать проблему. Потому что для этого нужно было время. Нужно прикладывать силы. Сбежать – намного проще.

– Ну и ладно, – сказала я наконец, отец вздернул брови в удивлении. Я пожала плечами. – Если мы ей не нужны, то и она нам не нужна. У тебя Юлька есть. Я… Тоже справлюсь как-нибудь.

– Ева… – отец погладил меня по плечу, а потом притянул к себе и крепко обнял.

Я не выдержала и разрыдалась. Он гладил меня по голове и целовал в волосы. Не пытался успокоить, словно понимал: мне надо выплеснуть эти эмоции.

Наконец слезы перестали литься, я только шмыгала носом и терла красные глаза. Вечерок выдался капец.

– И ты больше ничего о ней не слышал? – спросила я, когда папа подбил мне одеяло, как когда-то в детстве, и поцеловал в лоб. Он покачал головой.

– Я надеялся, она появится. Ждал. Много лет ждал, Ева. Не позволял себе идти дальше. Я любил твою маму.

– Я знаю, – сжала его руку, чувствуя обиду. Папа не заслужил такого отношения к себе.

– Ее отец был на моем попечении. Ему требовался постоянный медицинский уход. Я оплачивал клинику… Когда он умер, я тоже ждал ее появления. И когда Марина не приехала, понял наконец, как это бессмысленно. Решил двигаться вперед.

– Ты молодец, пап. Ты заслуживаешь счастья.

Он мягко улыбнулся, я ответила тем же. Мы еще посидели, держась за руки, а потом он ушел спать, погасив свет.

Я уснуть, конечно, не могла. Все запуталось окончательно. После такого откровенного разговора с папой я больше не могла думать о том, что он причастен к пропаже Анисимовых. Но тогда кто? Неужели и впрямь Росцислав? Умело играет на чувствах, желая отомстить? Слишком умело, так получается. Прямо веришь.

Где тогда гарантия, что так же умело не играет папа? Но у него есть важный аргумент за: я точно знаю, что он меня любит.

А вот Росцислав…

Сердце сжалось. Да, мы занимались сексом. Классным сексом. Лучшим сексом в моей жизни, если уж на то пошло.

Но секс в современном мире вообще может ничего не значить. Просто способ приятно провести время. Если пойти дальше: то неплохой способ привязать к себе человека.

Что, если это и делал Росцислав? О чувствах ведь никогда не шло речи. Тем более пан высказывался