Космический роман. Сирота и гендиректор - Наталья Александровна Буланова

– Что? Что там? – Зара ерзала на скамье от нетерпения.

Конечно, она подслушивала и все поняла. Я видела это по ее взгляду. Она почему-то была за меня очень рада и затараторила без остановки:

– Ланка, все, что ни делается, к лучшему. Вся команда узнала про долг «Авенса». Наш проект летит в черную дыру. – Зара еще раз поерзала на скамейке и спросила: – Слушай, может, ты поговоришь с Картером? Пусть меня тоже возьмет к себе в «Космострой». Для такого гиганта наем одного человека не так сложен. А я хороша в своем деле.

У меня зачесалась шея, как бывало всегда, когда я испытываю большой стресс.

– Зара, я хочу отблагодарить Картера, а не использовать, – сказала я после заминки.

– Одно другому не мешает. Ему же в кайф быть твоим героем.

– По его тону так не скажешь, – вздохнула я.

– Да ты бы видела его, когда Гноца выволокли! Он лично его рожей землю взрыл. Я, когда в его карте летела, думала, он меня убьет одной энергетикой. Взбешен был жутко. При этом он все контролировал. Ему сообщали, где ты, в каком состоянии, транслировали видео. Ты была как у Создателя за пазухой.

– Не знаю. По коммуникатору он звучал равнодушно.

– Будет ли тот, кому все равно, так впариваться в твои проблемы?

Я кивнула:

– Наверное, ты права.

– Так что, попросишь за меня?

– Нет, – твердо ответила я.

Зара вздохнула так, словно не особо и надеялась:

– Ну и ладно. Вот только что теперь дальше? «Авенс» на грани краха. Что нас ждет?

Эти же вопросы тревожили и меня. Но мы с Зарой не думали, что так быстро столкнемся с последствиями истерики Гноца.

Журналисты облепили наши апаты, как пчелы лесной улей. Их было слышно даже из-за угла. Никогда в жизни больше не забуду это жужжание горячих сплетен и собственное нежелание показывать нос.

Откуда их столько? Раза в два больше, чем после новостей о моем романе с Картером Вином.

Но не это оказалось самым страшным. Когда мы протиснулись между камер, отбились от наводящих вопросов и прорвались в двери, нас ждал сюрприз.

В фойе была аккуратно сложена гора чемоданов и три прозрачных коробки с гаджетами. Все это стражи опечатали белыми лентами с номером приказа, а рядом с вещами стояли два рантарианца в строгой одежде.

Ешик уже ругался с одним из них, размахивая руками. Когда только успел прийти?

Когда мы с Зарой подошли, страж с чуть вытаращенными глазами сверился с изображением на планшете. Кивнул коллеге, и тот нахмурился и повернул к нам экран.

– Проверьте содержимое своего чемодана и поставьте электронную подпись. Каждый кейс пронумерован номером апат.

Нас выселили. Это просто кошмар.

Я ощущала себя обездоленной, униженной, бескровной.

– А… Мне нужно проверить апаты… – Я судорожно вспоминала, где у меня что лежало, но в голове было пусто.

– Все собрано сотрудниками. Если чего-то нет, оставьте заявление по форме 2067.

Свой чемодан я увидела сразу. Он был черным, тогда как все коллеги старались отличиться по цвету.

Как только я представила, что кто-то трогал мое белье, паковал мою зубную щетку, меня передернуло.

Ешик громко возмущался:

– Я вас спрашиваю: на каком основании?!

– На основании неоплаченных счетов, – раздался голос девушки с ресепшена. – «Авенсу» был предоставлен кредит доверия, но последние новости не оставили нам выбора. Сожалеем.

Она ни капли не сожалела. Цепко смотрела на нас, ожидая спора и явно пряча в карманах еще не одно вежливое унижение. Ее непослушные уголки губ, которые едва подрагивали, выдавали ее с головой.

Она нас презирала.

– Да что же это делается, – причитала Зара. – Что же теперь с нами будет? А выплаты? Через три дня должен быть аванс. Его не ждать?

Материальные вопросы. Насущные, колючие и горькие.

Мы почти оказались у цели и были скинуты на самое дно.

***

Зара при всех стала перебирать свой чемодан. Ешик продолжал скандалить. А я… Я стояла и смотрела на чемодан и больше всего хотела схватить его за ручку и улететь.

Вот только куда?

Хочется сказать «домой», но у меня никогда не было собственной жилплощади. Скромные апаты на Мансоге я снимала и разорвала договор, когда улетела на Рантар.

– Нам нужен номер, – пробормотала я вслух.

Зара в этот момент спокойно перебирала свои бюстгальтеры в чемодане и подняла на меня взгляд:

– В точку. Найдешь, пока я проверю?

– Найду, – ответила я голосом, больше похожим на речь искусственного интеллекта.

Я села на диван и достала коммуникатор. Открыла приложение по аренде на Рантаре. Листала, листала, листала… И ничего не видела. Картинки неслись перед глазами. Я читала описание, условия, но ни толика информации не осталась в голове.

– Ну, что там? – Зара села рядом, сдувая челку с глаз. – Фух, запарилась проверять.

Я показала те апаты, которые были открыты:

– Как тебе?

Зара изучила.

– А ничего. И депозит небольшой. Вот только… Может, возьмем с собой Нейку?

Словно по заказу двери открылись, и влетела наша команда. Всклокоченные, красные от возмущения, они облепили стражей. Кто-то закопошился в чемоданах, кто-то присоединился в словесной битве к Ешику, а кто-то растерянно замер рядом с нами.

– Что теперь делать?

– Куда лететь?

Нея была голосом разума среди всей этой паники:

– Я пробовала дозвониться в головной офис. Они не отвечают. Похоже, надо рассчитывать только на себя.

Команда загудела.

– Все, беру билеты на Мансогу.

– Домой-домой.

– Я их засужу!

Нея осторожно села рядом со мной и тихо спросила:

– Какие планы?

Зара хитро посмотрела на меня, а потом ответила:

– Пока останемся на Рантаре. А то с этой работой толком не успели ничего посмотреть. Должны же быть плюсы? Хочешь с нами?

– Конечно!

Я с удивлением посмотрела на Зару. Вот это стойкость и позитив. А мне пинать чемодан хочется. И Гноца. И камеры этих журналюг.

Вместо этого я списалась с владельцем апат и забронировала их. Договорились, что будем по высланному на коммуникатор адресу через полтора часа. Ехать туда час, полчаса про запас.

Но стоило нам троим тепло попрощаться с командой и выйти на улицу, как нас ждала абсолютная тишина.

Ни одного журналюги.

– Мы больше не популярны? – удивилась Зара.

Кажется, я знаю,