Истинные (не) изменяют в марте - Мария Самтенко

Айден сбежал из гостиницы не заплатив!

– А я как раз искала его, чтобы вернуть долги, – сокрушаюсь я. – Тоже расписка, представляете? Я уже думаю поменяться!

Присутствующие веселеют на глазах. Расспрашиваю хозяйку гостиницы, и теперь она охотно отвечает. Сумбурный вначале рассказ постепенно складывается в стройную картину.

Итак.

Сначала Айден исправно платит, но потом заболевает. Он сильно простывает, и в один прекрасный момент хозяйка гостиницы обнаруживает его с высокой температурой, больным горлом и сопливым носом.

Постоянной работы у него нет, Айден перебивается подработками, так что из-за болезни платить он, увы, какое-то время будет не в состоянии.

Но милосердная хозяйка не спешит выкидывать тяжелобольного постояльца. Она все же рассчитывает, что тот выздоровеет, образумится и найдет деньги закрыть долг.

Тем более что к Айдену продолжают ходить товарищи. Один из них, симпатичный брюнет – ни за что не поверю, что хозяйка не знает Реналя, скорее всего, просто не хочет говорить – шумно сокрушается насчет какого-то мероприятия, где Айдену полагалось присутствовать.

– А вы можете вспомнить точное число?

Хозяйка гостиницы называет, и я, сощурившись, прикидываю, что же тогда было.

Бал.

На следующий день после того, как Айден свалился с температурой, должен был проходить тот самый бал, после которого у нас с Реналем случилась самая серьезная размолвка.

И Айден его пропустил. Зато явился Аноним!

И я помню все так, как будто это было вчера.

Кажется, Реналь в тот момент куда-то отошел, и я стояла одна – у стены, в бальном платье и с веером в руке. Человек в маскарадной маске появился из ниоткуда, и его красиво очерченные губы – и вполовину не такие красивые, как у Реналя, но все же! – дрогнули в улыбке, когда он подал мне руку в перчатке, приглашая на танец.

Я потянулась за этой рукой как завороженная. Не в силах отказать… не в силах даже вспомнить о своем возлюбленном, дорогом Ренале. Незнакомец вел меня в танце всего один круг – а потом сдержанно поклонился и удалился, смешавшись с толпой.

Странно, но я не запомнила ни одежду, ни волосы, ни цвет его глаз или волос: только мелькнувшую на губах улыбку и исходивший от незнакомца тонкий запах леса и кожи.

Зато я прекрасно запомнила тот ужасный скандал, который учинил мне после этого Реналь.

Сейчас мне кажется, что присутствие Анонима стало настоящим подарком для Реналя.

И... для меня тоже.

Очевидно, что Аноним побежал вносить за меня залог в основном из-за чувства вины. Если бы со мной танцевал Айден, с чего бы Анониму что-то там вносить? Чтобы что?

В таком случае мою свободу оплачивала бы матушка-настоятельница, а кошачьего приюта я не видала бы как своих ушей.

Так что Айден заболел очень вовремя!

– Спасибо, вы очень помогли, – говорю я, открывая кошелек. – Позвольте погасить долг моего друга. Мы уж с ним потом рассчитаемся.

На этой позитивной ноте я и прощаюсь с бордель... гостиничной маман.

Время у меня еще есть, и я решаю, что неземное удовольствие лучше не растягивать: посещу-ка я Виолетту! Матушка-настоятельница упомянула, что та переехала в особняк Аурусов, и это послужило очередным поводом для грандиозного скандала между Реналем и Гейденом Аурусом. Только сделать дядя уже ничего не может, потому что мой бывший жених вступил в наследство, оставшееся после смерти родителей, в день расторжения помолвки с Эдельвеей. Кстати, я все-таки написала той письмо, и теперь жду ответа.

Интересно, дошли ли до нашей роковой блондинки сомнительные слухи насчет меня и Гейдена Ауруса? Как она относится к перспективе заполучить меня в тетушки?

Вот сейчас и проверим!

– Привет, Виолетта, – нежно говорю я, когда Айк с ехидной улыбкой проводит меня в спальню для гостей. – Я пришла побеседовать с тобой… по-родственному.

Глава 37

Жизнь, очевидно, не готовила Виолетту к таким внезапным сюрпризам!

Я вижу это по выражению легкого шока на кукольном личике. Новая возлюбленная Реналя сидит на заправленной постели в розовом шелковом халатике – мне ничего подобного жених не покупал – и смотрит глазами, полными изумления и ужаса.

На часах одиннадцать утра, и видно, что наша пышногрудая прелестница только-только проснулась.

Можно было прийти попозже, но я специально выбирала время для визита, чтобы дома не оказалось ни Реналя, ни Гейдена Ауруса. Хватит и Айка с женой! Конечно, в другой половине дома могут быть тетушки, но они точно не станут вмешиваться, пока мы с Виолеттой не начнем таскать друг друга за волосы.

Впрочем, возлюбленная Реналя явно не готова идти в бой. Не думаю, что она будет бросаться на меня в розовом шелковом халате – хотя Айк, наверно, не откажется на такое взглянуть.

– Пойдем в гостиную, – предлагаю я.

Так будет больше официальности и меньше неприятных ассоциаций. А то, помнится, я тоже спала на этой кровати, когда не успевала вернуться в сиротский приют до ночи. Теперь вспоминать это неприятно.

Хотя могло быть и хуже. Изволь Виолетта принять меня в спальне Реналя, Айку впору устраивать тотализатор на нашу драку.

– Марианна, неужели у вас с дядей Гейденом все серьезно?! – с ужасом в голосе спрашивает Виолетта, когда мы устраиваемся в гостиной.

Проницательность, конечно, впечатляет!

Вернее, информированность: слухи курсируют по Моривиллю с того самого бала. Врать прямым текстом не хочется, потому что народ тут разный. Оборотни всякие, некроманты… вдруг «возможная родственница» почувствует ложь?

Поэтому я смотрю на Виолетту и осторожно предполагаю:

– Ну, ты же не думаешь, что я вернусь к Реналю и он устроит себе гарем?

– О нет!..

Мда. Кажется, Виолетта все-таки переигрывает. В том, чтобы вопить «о нет!», сидя на диване и в розовом шелковом халатике, есть что-то театральное. Ну, или она все же всерьез рассматривает вероятность гарема.

Удивительно даже – я застала эту женщину в постели любимого человека за час до свадьбы, и мне даже не очень-то сложно с ней разговаривать! Даже прибить не хочется. Ну соблазнила жениха и соблазнила, не силой ведь в постель затянула! То ли дело Реналь! Он и после измены вел себя даже хуже, чем, так сказать, в моменте.

– Виолетта, мне нужно задать тебе несколько вопросов, – говорю я. – Это касается…

– Подожди-подожди! – спохватывается она и начинает щебетать мне почти как подружке. – Ты… ты это всерьез? Гейден Аурус – холодный, неприятный, занудный крючкотвор! Да он