Жена другого - Люда Вэйд

А почему бы и нет? Я бы посмотрел на представление. И пусть Ромка считает это «развлечением для советских туристов». Я же нахожу в этом зрелище нечто особенное, красивое, появляющееся будто из ниоткуда, неожиданно и ярко… Феерия красок и света...

Да, толпы народа могут помешать, но я отыскал пару мест, где можно насладиться этим действом в уединённой обстановке. Вот только одному смотреть на шоу – тоскливо.

– Завтра на яхте с нами? – спрашивает Роман.

– Подумаю, – уклончиво отвечаю, зная наперёд, что пропущу и это развлечение.

– Что тут думать? – искренне удивляется друг.

А то, что это уже было. Дубай Марина прекрасна, но смотреть это вновь и вновь под оглушающие биты, в окружении брызг шампанского и визгов девушек, я не хочу. В подобных открытиях мне хватает одного раза, чтобы насладиться и впитать новое место. А дальше возникает потребность поделиться впечатлениями. Я бы рассказал об этом технологичном оазисе всё, что увидел своими глазами. Только… кому?

Сажусь в такси и доезжаю до центральной части. Здесь гораздо приятнее гулять, не то что в нашем районе. Кстати, мы с Ромой уже прикидываем варианты переезда в более цивильные кварталы. На улице уже стемнело, даже ветерок обдувает. Город не спит. Он никогда этого не делает. Бреду по тротуару, отгоняя назойливые мысли и безуспешно пытаясь расслабиться. Слышу звонок мобильного. Дыхание встаёт в горле, мне сейчас почти никто не звонит... Внутри просыпается и начинает шевелиться почти забытая надежда. А вдруг?.. Быстро достаю телефон из кармана. Нет.

– Здравствуй, Алина, – не скрываю своего удивления. Совсем вылетела из головы.

– Привет, Миш! Как давно я тебя не слышала! – отвечает она, как всегда, бодро и весело. Сквозь её голос гремит музыка, пьяный хохот – все признаки тусовки. Всё как всегда.

Она не звонила и не писала. Раньше делала это исключительно сама, у нас было такое негласное правило. Я не возражал.

– Слышала, ты с Ромой в Дубае?

Я не посвящал её в свои планы, но не поверю, что это для неё новость. Зачем-то притворяется.

– Да, здесь, – спокойно отвечаю.

– О-о! Я тоже хочу в Дубай! Может, мне прилететь? – её смех звучит как-то рвано, и я понимаю, что она изрядно пьяна. – Как ваш бизнес? Срубили бабла? Рома звонил нашим, хвастался! Но… я-то знаю, как он может приукрасить…

– Всё в порядке у нас. Ты для этого звонишь?

Не выношу этих непонятных прелюдий и намёков. Для меня давно всё ясно, и милые телефонные беседы никогда не входили в перечень наших взаимодействий.

– Ты что, из-за Славы так со мной? – в её голосе проскальзывают нервные интонации. – Мы женимся в следующем месяце, но это папа настаивает! Миш, ну мы же… Я с ним не хочу, понимаешь… Мы с тобой можем, как раньше… Если честно, он вообще никакой…

– Алин… – пытаюсь вставить слово, но она меня не слышит.

– Я с ним даже не кончаю…

– Избавь меня от подробностей, пожалуйста.

Сказал бы, чтобы больше не звонила, но какой смысл говорить это пьяной женщине?

Молчит секунду.

– Что, нашёл себе кого-то? – выдает таким уничижительным тоном, будто с таким, как я, это в принципе невозможно. Завидное самомнение.

– Кто она? Я её знаю? – в голосе уже отчётливо слышится истерика.

Странно. За ней никогда этого не замечалось. Да и отношений у нас нет. Неужели и она привыкла, что я всегда под рукой, и можно воспользоваться, когда приспичит?

– Я занят, Алин. Поговорим потом, – нахожу, наверное, лучший способ завершить этот разговор.

Затем обрываю поток пьяных сообщений, отправив её номер в чёрный список. Удивительно, всегда была адекватной, и такая форма нашей связи была именно её желанием. Завтра, когда протрезвеет, перезвоню, поговорим.

Женщины! Как вам это удаётся? В любых выяснениях отношений и даже безмолвных почему-то чувствуешь себя виноватым.

Глава 44

К своим сердечным мукам я примирился, словно с неизбежными попутчиками, уяснив, что они никуда не исчезнут и будут со мной всегда. Проще свыкнуться, чем бежать от собственной тени. Просто принять – она не для меня.

В сравнении с тем, что у меня внутри по поводу Ангелины, вчерашняя стычка с Алинкой – это маленькое недоразумение. Ожидаемо, ему не удается не то что вывести меня из состояния равновесия, а даже заставить пошатнуться. Утром перезвонил ей сам, чтобы закрыть образовавшееся недоразумение. Все точки расставлены – мы спокойно завершили наше общение. Я предостерёг её от чрезмерного увлечения алкоголем, но в ответ услышал лишь беззаботный смех. Наверное, моё нравоучение было бесполезным, но я сделал всё, что посчитал нужным.

В Дубае я уже две недели, и всё идёт просто отлично. Мысленно ищу взглядом дерево и плюю через плечо. Не поможет, конечно, просто дурацкая привычка и суеверие, в которое сам не верю.

Этот срок мы обговаривали с Холодовым. Мне необходимо вернуться в Россию, чтобы решить рабочие моменты. Сейчас, побыв здесь, я уверен в правильности его слов о возможном совмещении двух мест работы. Дубай прекрасен, но вот так обрывать всё разом – как отрезать часть себя. И всё же, я не стану первым заводить разговор о занятости на два города, точнее на две страны. Это было бы… неправильно.

Кручусь в своём эргономичном кресле, его мягкий подголовник уютно поддерживает затылок. Смотрю на застывшие цифры на мониторах, сжимаю эспандер, разгоняя застоявшуюся кровь. Прикинув разницу во времени, понимаю, что сейчас должно быть удобно разговаривать, и набираю номер. Здороваемся с шефом и обмениваемся ничего не значащими фразами. Кажется, что Холодов чем-то озабочен. Переспрашиваю, удобно ли ему говорить.

– Да, всё в порядке, Миш. Как тебе Дубай, расскажи лучше?

– Дубай великолепен, Глеб Николаевич. Бизнес-мекка… Да вы и сами всё знаете, что я могу вам рассказать?

– Я о другом. По душе тебе смотрю?

– Да, вполне. Перспектив – море, можно найти себя.

– Нашёл?

– Пока… в процессе, Глеб Николаевич.

– Это правильно. Что-то мешает?

– Время нужно… – отвечаю, и это чистая правда. Ведь и Москва не сразу строилась.

– Не скучаешь, что ли?

– По нашему-то городу? – пытаюсь отшутиться, хотя тоска гложет изнутри.

– И по нему тоже. По привычной еде, родным местам, любимой девушке…

Наступает тишина. Я-то точно знаю, кого