Медь и серебро - Наталья Брониславовна Медведская

– Точно. У царя три сына, поехали за три моря, три девицы под окном, тридевятое царство, трижды поклоняясь до земли, троекратный поцелуй, три тоста «за здоровье», – с воодушевлением перечислила она.

– В религии святая Троица, – добавил Данила Сергеевич. – Получается в древности тройка и девятка тоже много значили, поэтому у шамана сорок пять колокольчиков, то есть в сумме опять девятка. Именно такое количество нужно для изгнания прето-локов.

– Остаётся узнать, из какого материала колокольчики? – сообразила Ольга.

– Не думаю, что это будет слишком трудным. На браслетах их восемнадцать. Вопрос они из меди, латуни, серебра или бронзы? Пока единственное что удалось выяснить, три больших из латуни. Из чего остальные загадка. А это важно. Вероятно, именно общее звучание всех этих колокольчиков изгоняет духов из нашего мира.

– И как мы это выясним?

– Опытным путём. Я позвонил Саше и попросил посмотреть в специализированных и сувенирных магазинах колокольчики из меди или бронзы. Три больших латунных я уже заказал знакомому мастеру. У тебя на цепочке три колокольчика из серебра, купим ещё три на всяких случай. И будем их компоновать. Тебе задание: воздействовать на пре-толоков матери. Какое-то сочетание звуков обязательно их прогонит. – Данила Сергеевич покосился на часы. – Заболтались. Делай уроки, а я закончу полировать кресло-качалку. Потом прогуляемся до твоего дома.

Ольга подняла брови.

– Зачем? Обычно сама дохожу.

– Мне интересно, сколько людей заражены голодными духами. Не хочется думать, что много.

– Я не часто видела таких на улице. Вот в больнице сразу у нескольких людей наблюдала. В школе только у двух учеников и дохленького у географички.

Данила Сергеевич засмеялся.

– В смысле дохленького?

– Он у неё совсем маленький и тощенький. У Каберского тоже небольшой и какой-то сонный, вялый.

– Надо же и такое бывает. Кажется, я догадываюсь, почему они так выглядят. Учительница и твой одноклассник плохо кормят их отрицательной энергией и эмоциями. Они не совсем потерянные люди, в них явно осталось что-то хорошее.

С уроками Ольга справилась быстро.

На улице уже давно зажглись фонари. Вечер плавно перетекал в ночь, синие сумерки сгущались всё сильнее. Машин на дорогах стало больше, люди возвращались с работы. Все встреченные по пути прохожие не обзавелись претоло-ками. Это обрадовало Данилу Сергеевича. Он выдохнул с облегчением.

– Отлично. Я боялся, что многие погрязли в негативе и пороках.

Попрощавшись с Ольгой у калитки, он отправился к себе.

Она ещё не успела зайти в дом, как дверь со стуком распахнулась. Из неё на верхнюю площадку ступенек вывались две женщины, вцепившиеся мёртвой хваткой друг другу в волосы. Ор, визг, перемежающийся с матом, огласил половину улицы. Ольга вздохнула. Такие и даже более яростные драки она видела не раз за свою жизнь. Иногда обиженные женщины приходили разбираться с её матерью разлучницей. Самое удивительное, что на изменщиков мужей они не нападали, больше всего доставалось Лидии. Бывало и так, что мужчины бросались на помощь своей новой возлюбленной, вставали на сторону её матери, повторно предавая бывших жён. Но чаще предпочитали не вмешиваться в разборки дам, оставляя им возможность выпустить пар. Впервые Ольга увидела драку матери с другой женщиной, будучи ещё ребёнком. Не понимая, что происходит, она бросилась на её защиту. Вцепившись в платье незнакомки, попыталась оттащить её в сторону. Мать грубо заорала на Ольгу.

– Не мешайся под ногами! Иди в дом!

Оля опешила. Пока она соображала, что делать дальше, «добрая» мама в пылу ссоры отшвырнула её как нашкодившего котёнка со своего пути. Толчок был такой силы, что Ольга отлетела к заборчику, окаймляющему палисадник, ударилась спиной о доски. На её обиженный плач среагировала не родная мать, а чужая женщина. Услышав рыдания, забыв о потасовке, она бросилась к ней.

– Малышка, что у тебя болит? Как ты себя чувствуешь.

Мать тогда зло фыркнула, глядя на соперницу.

– Да всё нормально с ней. А ты клуша. Домашняя клуша, поэтому муж от тебя и ушёл. Скорее всего, кроме детей, готовки, уборки ничем больше не занималась. А я женщина-праздник со мной бесполезно тягаться.

Незнакомка подняла футболку Ольги, осмотрела её спину.

– Подыши глубоко. Болит сильно?

Ольга ощутила, как прохладные пальцы погладили горящую кожу на спине.

– Чуть-чуть.

– Тогда иди в дом, будь умницей.

– Хорошо, – прошептала Оля и, скривившись от боли, поплелась к ступенькам.

– Говорили мне, что ты, Лидка, чудовище, теперь я вижу это сама. Так обращаться с ребёнком может только самая настоящая сволочь, – услышала Оля слова незнакомки.

Очередной вопль дерущихся женщин выбил Ольгу из воспоминаний. После того случая в детстве из-за чувства самосохранения она больше не вмешивалась в разборки матери с оскорблёнными женщинами. Тем более что благородно вели себя единицы. Ей запомнилась лишь одна дама. Принеся сумку с вещами сбежавшему мужу, она спокойно заявила ему:

–. Не смей возвращаться. Больше тебя никто не ждёт. Для меня и детей ты умёр.

Она тогда подумала: достойно принять поражение и гордо уйти для этого нужно огромное мужество.

Потасовка соперниц переместилась с площадки порожек на дорожку, ведущую к калитке. При этом драчуньи чуть кубарем не полетели со ступенек. Ей даже стало страшно за них, как бы конечности себе не переломали. Узнав в конкурентке матери Беллу жену Андрея, Ольга сильно удивилась. Прежде спокойная, милая соседка превратилась в фурию. Оставив в покое волосы, тяжело дыша, женщины собирались с новыми силами для следующей атаки. Светловолосая, светлоглазая, с овальным симпатичным лицом Белла выглядела школьницей. Этому способствовал и маленький рост, и тонкое телосложение.

– Белла, солнышко, не надо так себя вести, – послышался мужской голос.

Из-за куста калины робко выглянул Андрей. Сделал пару шагов к жене, поднял на неё виноватые глаза. Он был под стать своей молодой жене: приятный молодой человек несколько робкий с виду.

Белла провела руками по мокрому от пота лицу.

– Солнышко? Ах ты гад! Девяносто дней, всего девяносто дней как мы поженились, а ты уже переметнулся к Лидии. Она через кучу мужиков прошла, на ней пробу ставить негде. Неужели тебе непротивно?

Андрей зажмурил глаза.

– Белла, тебе не идёт ругаться. У меня к Лидии чувства, – произнёс он задумчиво, словно сомневался в собственных словах. – Не надо грубости. Я не спал с ней, мы общались лишь духовно. Лидия совсем не такая, как о ней говорят.

Ольга видела, на взволнованном