Красотка с факультета некромантии - Мэри Кенли

Дорст мало говорил о клане Ардити, но взгляд его был красноречивей некуда.

— Жаль, что здесь нет портрета госпожи Аделины. — чуть слышно проронил магистр. — Она была невероятной женщиной.

— Да, жаль… — пробормотала Клара.

Ей было неуютно от этого разговора, пропитанного тоскливой неизбежностью. История клана Ардити врезалась в подсознание, порождая неестественную тревогу. Но перед тем как уйти из коридора, Оливейро ещё раз оглянулась на портрет.

— Я могу задать вам личный вопрос? — уточнил Тремейн, когда они вернулись в главный зал галереи.

— Попробуйте! — кокетливо кивнула Клара.

— Ваша матушка… Признаться честно, я почти ничего не слышал о жене министра Оливейро. Какой она была?

Девушка едва не споткнулась. Честно говоря, это был самый неожиданный вопрос из всех возможных! Но она постаралась успокоиться и ответила:

— Мама умерла слишком рано, поэтому я её совсем не помню… Папа рассказывал, что она была той ещё затворницей. А ещё… Когда-то её считали первой столичной красавицей! Мы с ней очень похожи.

— Вот как? — Тремейн вскинул брови.

— У нас дома сохранился всего один портрет Эдит Оливейро. — призналась Клара. — Но папа запрещает его показывать.

На последних словах она сконфуженно замолчала. Как-то раз Клара привела домой подружек и, желая похвастаться, достала тот самый портрет… Тогда Магнус впервые накричал на неё, строго-настрого запретив «порочить память покойной матери».

По сей день Клара не понимала: отчего он так остро среагировал? Но она бы не посмела нарушить отцовский запрет.

— Ясно. — задумчиво проронил магистр. — Должно быть, вы очень по ней скучаете... Даже если облик матери стёрся из памяти — её любовь останется с вами навсегда.

— Да… — прошептала Клара.

Она никогда не говорила об этом вслух. О том, как сильно скучает по маме… В их светлом особняке траур скрывался за семью замками. И пусть отец охотно рассказывал о событиях прошлого — он постоянно повторял одно и то же. Историю их знакомства, мимолётные факты об Эдит… Но Клара хотела знать больше.

Что любила мама? Во что одевалась? Какая еда ей нравилась? Магнус всегда отшучивался на подобные вопросы, а ведь это было важно! Очень важно…

— Клара… Простите, я задел вас за живое. — выдохнул Тремейн, качнув головой.

— Я в порядке.

— У вас глаза блестят от слёз.

Она быстро закрыла лицо ладонями, пытаясь хоть немного успокоиться. А потом ощутила мягкое прикосновение… Магистр протянул шёлковый платок, аккуратно стирая с её щёк слёзы. И Клара могла лишь затаить дыхание, утопая в собственных невнятных чувствах.

* * *

— Нет, серьёзно, почему у тебя глаза покраснели? — недоумевал Алан.

— От стресса и усталости. — буркнула Клара, надёжно припрятав влажный платок.

К сожалению, всё хорошее когда-нибудь заканчивается, и прогулка с Дорстом завершилась на крайне печальной ноте… Оливейро надеялась лишь на то, что профессор не успел разглядеть её красный нос.

А сразу после галереи некроманты отправились в торговый квартал, и… В город аристократов.

— Не кисни, Оливейро! Лучше покажи нам это место.

Клара тяжело вздохнула, предъявив пропуск на входе. Она могла пригласить с собой парочку гостей по правилам, но страж врат явно не ожидал того, что девушка приведёт ораву студентов.

— Это…! — прохрипел он

— Все ко мне! — решительно воскликнула Клара. — Проходите быстрее, ребята! Не задерживайте очередь.

И вот так спокойные улочки Грасса заполнили некроманты…

— Вау!

— Какая аллея…

— Что там? Оранжерея?

— А уж какие дома! Наш клан не бедствует, но теперь мы кажемся нищебродами…

— А где ты живёшь, Клара? — поинтересовалась Прайс.

— Я…

Оливейро немного смутилась. У неё было желание пригласить сокурсников в гости, но папа точно будет недоволен… Ко всему прочему, Клара чувствовала пугающую неловкость. Может ли она забежать в особняк, чтобы поздороваться с министром? Или отец слишком занят?

— Расслабься, Оливейро. — хмыкнула Эделия. — Мы в гости не напрашиваемся, просто интересно глянуть на дом.

— А… Он в конце аллеи. — улыбнулась Клара. — Там, где растут вишнёвые деревья.

— Я вижу только каменный забор. И верхние этажи особняка… Настоящая крепость.

Оливейро пожала плечами, присмотревшись к воротам. На них висела цепь с внушительным замком, чего раньше никогда не случалось.

«Почему это…? Что произошло?» — нахмурилась Клара, доставая гелиорам. Она быстро написала брату и получила ответ:

«Мы очень заняты. Не сейчас»

А затем ещё одно сообщение:

«Не беспокой отца, Клара»

Девушка нервно поджала губы, но всё же свернула в сторону оранжереи Диамонд.

— Что-то ты совсем скисла, блёсточка. — улыбнулся Алан. — Взбодрись! Грасс и вправду прекрасен. Даже жаль, что сюда так просто не попадёшь…

— Ага. А ещё конские штрафы за колдовство. — фыркнул Маркус. — Совершенно не толерантное к магам место…

— А чего ты хотел? Здесь же аристократы проживают!

— Никто не станет штрафовать вас просто так. — хмыкнула Клара, пихнув в бок старосту. — Но поосторожней с оранжереей Диамонд. Здесь всё до безумия дорогое…

А потом она запнулась, потому как заметила бывших подруг. Рамона и Беатриче теперь гуляли с другой молодой леди... Они держались чуть позади, напоминая (не)верную свиту.

«Разве это не форма Академии Бланвуа? Так, главное сейчас не завидовать!»

— Ты их знаешь? — бдительно спросила Эделия.

— Они… Мы, вроде как, дружили. А потом у меня проснулись силы, и… Всё.

Застарелая обида всколыхнулась в душе. Мона и Беата неубедительно смеялись над шутками другой девушки, теребили скудные украшения и явно завидовали своей новой «королеве».

«Фальшивая дружба, идиотский смех… Неужели я была такой же?»

— Типичные прилипалы. — усмехнулась Эделия. — Такие есть везде и всюду: присосутся пиявками, тянут из тебя силы, эмоции, деньги... Повезло, что ты быстро от них избавилась.

— Да… — задумчиво кивнула Клара. — Да, мне очень повезло.

И с улыбкой потянула Эделию за собой.

— Знаешь, нам нужно выбрать тебе парфюм! Что-то волнующее и дразнящее, чтобы кое-кто не устоял.

— У нас завтра свидание. — шепнула Прайс. — Мне главное платье найти…

— Найдём!

— Клара…? — этот голос принадлежал Беатриче.

Та казалась очень смущённой, даже немного виноватой.

— Ты что-то слышала, Эда? — громко спросила Оливейро, не оборачиваясь.

— М-м? Кваканье лягушки. — усмехнулась Прайс. — Кстати, есть одно проклятие… Оно превращает неприятных личностей в жаб. Хочешь, расскажу?

— О… Разумеется, хочу!

Мона и Беата испуганно переглянулись, а потом опрометью бросились на выход.

— Подожди, а такое проклятие реально существует? — спохватилась Клара.

— Ага. Но его изучают на третьем курсе. — хмыкнула некромантка.

И Оливейро не удержалась от смеха, покачав головой. Кажется, все печальные моменты из её прошлого стираются прямо сейчас, от обычной поддержки тех, с кем она вовсе не собиралась дружить…

Глава 22. Веселье (не)