Чудеса да и только! - Елена Федоровна Янук

Вздохнул, откинулся назад, и вдруг ощутил в себе чудесную легкость — неужели это все? И проклятие в виде Райдера никогда больше не побеспокоит мою семью? Но отчего-то мне в такое счастье не верилось…

Слуга принес ужин на двоих, но Фиалочка все задерживалась.

С ворохом пакетов, завернутых в тонкую шелестящую бумагу, — мне хотелось ее порадовать, — постучавшись, я вошел в спальню к Фиалочке. Раскинувшись на кровати, все еще в плаще, она спала. Я пригляделся. Что-то неестественное было в красных щечках девушки…

У нее жар. Заболела.

Я сложил подарки у изголовья, вышел за вином и вернулся с серебряным кубком в руке. Готовый эликсир жизни дал ей выпить тут же. Но жар не проходил. Лекарство не помогло.

Неужели дракон наложил на себя проклятие? Какая это магия? Я попробовал несколько заклинаний исцеления, но ничего не помогло.

Я подошел к окну, которое выходило во внутренний дворик, размышляя, что делать. Довольно сложно на ночь глядя найти эльфийского врача в небольшом приморском поселке.

Фиалочка, повернув голову набок, едва слышно прошептала:

— Я слишком устала, чтобы идти дальше… — Дальше она говорила еще более невнятно, но я услышал одно. — Сил больше нет.

И она, и я знали, что Фи поступила абсолютно правильно. Только хотелось, чтоб это не причиняло ей столько боли.

— Держись. — Я мягко дотронулся до ее руки. — Сейчас вернусь.

Иол

Склоны гор здесь исключительно крутые, почти вертикальные. Мы вышли затемно, собираясь широким кругом миновать стоянку порков. Где-то идти было удобно, а где чуть отвлечешься и с камнями обрушишься вниз. Из-за острых утесов были видны длинные цепи склонов окутанных туманом, большинство из которых неожиданно обрывалось неприступными кручами. Моря отсюда видно не было.

Чахлые кривые деревья, уже голые в это время года, цеплялись узловатыми корнями за трещины в скалах и буквально висели на камнях. Живность, в обилии водящаяся в нормальных горах, здесь вообще не встречалась.

Мы перекусили. Из-за изменения маршрута путь оказался менее сложным, но куда более длинным. Чтобы не тратить силы, шли молча.

Я вдруг почувствовала, что чрезвычайно устала. Ноги почти не слушались. И, замедляя шаг, тихо спросила у Райдера:

— А что это за куст у обрыва, странный какой-то, словно поломанная палка с колючками…

— О, это тот самый «куст», как ты его назвала, что местные незамысловато зовут — убивцем порков… Это не растение, а магическое животное, не смотри на меня так, я не при чем, оно жило здесь и до меня.

Я с трудом кивнула. Райдер продолжал:

— Снизу его тело похоже на плоский камень и кругом острые зубы с ядом. Он незаметно выбрасывает колючки с таким веществом, от которого исчезает чувствительность и постепенно нападает сон. А потом этот «куст» упрямо таскается за жертвой, в ожидании пока та упадет. И тогда он ее ест живую.

Странное животное. Слабость все нарастала, я уже еле плелась за Райдером.

Он вдруг остановился, протянул руку к моему платью и что-то с него снял.

— А вот, кстати, и она, та самая колючка с ядом. «Кустик» решил тобой поужинать.

— Что⁈ — я с ужасом посмотрела на Райдера. Это, конечно, объясняло жуткую слабость, но так не вовремя и неожиданно!

Он добавил:

— Ты, главное, не спи. Во сне может остановиться дыхание, у этого яда парализующее действие, ты могла уже почувствовать по своим ногам. Паралич будет подниматься все выше. Не поддавайся, контролируй каждый вздох. Будь мы в замке, я бы дал тебе противоядие, но сейчас все придется контролировать тебе.

Руки уже не двигались. Я беспомощно лежала на руках дракона, не в состоянии двинуться.

— Дыши, говори, пока сможешь. Лучше злись или ругайся.

— На тебя? — с насмешкой поинтересовалась я.

— Лучше на прожорливый «куст». Я не настолько щедрый, чтобы давать тебе еще один повод.

— Впору терять рассудок от подобного осознания, что сильнейший дракон боится давать мне повод для гнева.

— Не то что боится, скажем так: очень-очень не желает вновь кое-кого рассердить, — улыбнулся Райдер.

— Это потому, что я такая сильная целительница? — насмешливо поинтересовалась я, ощущая, что воздуха для разговора уже не хватает.

— Нет, все гораздо проще, — уклончиво ответил Райдер и, присмотрев за скалой небольшую полянку, направился к ней со мною на руках.

Когда мы подошли, я уже по-настоящему задыхалась как рыба на берегу.

Прижав к себе и поддерживая мою голову ладонью, словно у только рожденного младенца, он резко сказал:

— Борись за жизнь!! Я сейчас бы голыми руками задушил твоего братца и его девчушку! Была бы магия, я бы хоть чем-то помог!..

Я едва заметно покачала головой. Хотелось спать неимоверно! Становилось все хуже.

— Хорошо… Я расскажу тебе кое-что о твоих родителях.

Я такой темы не ожидала. Какое он имел отношение к моим родителям⁈

Распахнув глаза, уставилась на Райдера. Он усмехнулся:

— Так и знал, что тебе понравится. Почему раньше не рассказывал? Ты бы не поверила. Да и я хотел сам с ним разобраться. Месть еще не свершилась, но я не отступлю!

Райдер сел сам и посадил меня на свои колени, так чтобы голова лежала на плече, а я, опираясь на него, сидела строго вертикально, и принялся за рассказ:

— Я был знаком с твоим отцом. Очень давно. Ты не раз видела меня под личиной, но не предавала значения. Кстати, ты зря потребовала от меня клятву. Я дал ее твоему отцу, что буду следить за вами и защищать. Он видимо предвидел грозившую опасность, но не успел остановить врага.

Он, прижал меня к себе, поправил голову и вдруг возмущенно сказал:

— Вот и представь себе мой гнев, когда оказалось, что этот щенок, твой мелкий братец, рыскал в одиночку по Гномьим горам!.. Ладно. О… я тебе расскажу о нашей невестке, посмеешься. Боевая, просто огонь! В общем, еще недавно, стараясь защитить Лорма, я надавил на нужных эльфов и отряд твоего братика отправили в дикие места, где и быть не могло сражений. Так эта девчонка, наша невестка, попала к ним в плен и как-то изловчилась ранить Лорма в горло. Его ели спасли. Нет, за сына и внука я спокоен, но Лорму от нее здорово досталось.

— Ты… О родителях, — кое-как удалось просипеть