Призванные - Камбрия Хэберт

дверь, с черной сумкой в руках. Я никогда не понимала, как парням удается так легко упаковывать вещи. Особенно когда здесь, на Аляске, нам приходилось надевать сотню слоев одежды, чтобы не замерзнуть.

Он бросил сумку в багажник и поспешил сесть в машину.

Я улыбнулась ему, но он даже не посмотрел в мою сторону. Вместо этого Декс включил заднюю передачу и резко сдал назад с подъездной дорожки.

— Все в порядке? — спросила я, обеспокоенная.

Он едва взглянул на меня.

— Ага.

Он включил передачу, и, когда мы отъехали, я оглянулась на дом. В окне снова кто-то стоял, на этот раз ближе. Я могла видеть неясную фигуру мужчины, который смотрел, как мы отъезжаем.

Я слегка вздрогнула.

Было что-то жуткое в этом незнакомце. Что-то зловещее.

Декс, должно быть, заметил мою дрожь, потому что прибавил печку, а когда мы свернули за угол и выехали на его улицу, он, наконец, посмотрел на меня.

— Этот парень, — он ткнул большим пальцем в себя, — готов к отпуску.

Я улыбнулась и кивнула.

Кто был тот человек в окне? Может, это был не внезапный отпуск. Возможно, Декс от чего-то бежал. Или от кого-то. Но от кого?

Глава 33

Декс

«Одиночество — быть в стороне от других; уединяться»

Я снял небольшой домик с одной спальней, пообещав, что буду спать на диване. Здесь казалось еще холоднее, если такое вообще было возможно, вероятно, из-за отсутствия высоких городских зданий, которые могли бы защитить от холодного, пронизывающего ветра. Когда я арендовал домик, человек за стойкой регистрации все время рассказывал о горячих источниках, северном сиянии и множестве развлечений, доступных для туристов здесь. Я же смотрел на все это как на возможность закончить свою работу.

По правде, я думал о том, чтобы просто отправиться в пустоту на веки вечные (незапрограммированная часть меня), но эта идея была не слишком привлекательной, так что я вернулся к плану А.

Я впустил нас в маленькую деревянную хижину и закрыл дверь, чтобы не было холодно, а сам стал искать выключатель. Когда его нашёл, небольшая комната наполнилась светом, и Пайпер подошла к окну, чтобы раздвинуть тяжёлые шторы и открыть вид на голый пейзаж и снег. Вдалеке виднелась вода, которая даже отсюда казалась ледяной.

В комнате стоял очень большой диван с каким-то красно-синим принтом в стиле навахо и два больших кожаных кресла в стороне. Прямо рядом с диваном стояла дровяная печь, а на другой стороне комнаты — сосновый стол на четыре персоны. В главной комнате также небольшая кухня с холодильником, плитой и рядом шкафчиков над раковиной. По сути, хижина представляла собой одну комнату, за исключением спальни справа и ванной комнаты рядом с ней.

— Я, конечно, слышала, как здесь красиво, но никогда не задумывалась об этом. Место действительно завораживает, — сказала Пайпер, стоя в центре комнаты.

Я поставил наши сумки и подошел к печке, чтобы развести огонь.

— Тебе, наверное, нужно еще обезболивающего. У тебя не болит голова? — спросила она, вставая рядом со мной.

— Все в порядке, — ответил я, радуясь, что печку уже растопили. Я зажег спичку и поджег хворост. Долгое время я сидел и смотрел, как она горит, пока не убедился, что костёр не погаснет. По правде говоря, я не знал, что делать дальше. Мне удалось остаться с ней наедине. Увести от подруги и коллег. Теперь оставалось убить её. Задача, в которой до сегодняшнего момента, так и не преуспел.

К тому же я понял, что не знаю, как вести себя наедине с ней.

Да, мы и раньше оставались одни, но я не чувствовал такого уединения с ней, как сейчас. Раньше, за дверью от нас находились люди, мы были просто пассажирами в машине на дороге, где полно других водителей, людьми в закусочной, которые разговаривали с другими в пределах слышимости...

Но теперь, теперь мы были заперты в маленьком домике на курорте с отдыхающими парами и семьями. Никто к нам не войдет.

— Давай уйдем отсюда, — сказал я, чувствуя клаустрофобию.

Она рассмеялась.

— Мы только что приехали.

— Да, но это всего лишь скучная хижина. Пойдем, займемся чем-нибудь. — Я отряхнул руки и встал.

— Конечно, почему бы и нет? Для этого мы и здесь.

Как только за нами закрылась дверь нашего домика, я почувствовал себя легче; напряжение внутри немного спало.

— Ты в порядке? — спросила Пайпер, глядя на меня.

— Конечно. Мы же в отпуске. — Я улыбнулся ей, и она хихикнула.

— Пойдем в Музей льда, — сказала она, глядя на одну из брошюр в своей руке.

В нем рекламировали музей, полностью сделанный изо льда. Туда можно было прийти на экскурсию и выпить мартини в ледяном баре.

— Хорошо, но ты же понимаешь, что мы несовершеннолетние. Это значит, мы не сможем сидеть в баре. Я не могу допустить, чтобы ты напоила меня, а потом попыталась мной воспользоваться.

Она ударила меня по ребрам своей брошюрой.

— О, да ладно. Как будто такое возможно.

— Точно, — пробормотал я. — Я забыл, что ты все еще зациклена на мертвом парне.

Она ахнула и прищурилась.

— Не говори о нем так! Если бы не он, я была бы мертва.

Отлично. Теперь я разозлил ее. Молодец, Декс. С моим везением, она уйдет и больше никогда не захочет со мной разговаривать. Это только усложнит ситуацию.

Я покачал головой, даже не понимая, откуда взялось это замечание. Казалось, я внезапно почувствовал укол ревности. Я почувствовал необходимость соревноваться.

С самим собой.

Ну что за идиот.

— Слушай, прости. С моей стороны было неправильно казать это. — Я извинился, пытаясь вложить в свои слова весь смысл, который имел ввиду.

Она не смотрела на меня. Пайпер смотрела куда угодно, только не на меня.

— Пайпер? — позвал я. — Мне правда очень жаль.

Она вздохнула.

— Да, знаю. — Она развела руками. — Слушай, я не зациклена на нем, ясно?

— Да, хорошо. — Я согласился, несмотря на то что считал иначе. Я видел это в ее глазах каждый раз, когда она упоминала о нем. И иногда, когда в ее взгляде появлялось такое отстраненное выражение, я знал, что она думает о нем — обо мне — и задается вопросом, что было бы, если бы они встретились в другом месте и в другое время.

Я и сам иногда задавался этим вопросом.

Я прочистил горло и протянул руку.

— Ну, что, в Музей льда?

Она взяла меня под руку, положив пальцы в перчатках на моё предплечье.

— Пойдем.

Мы не сказали друг другу ни