Призванные - Камбрия Хэберт

и, хотя было темно, я увидел, как ее глаза смягчились. В тот момент между нами было такое сильное притяжение, что показалось, словно я нахожусь в небе, а между нами протянулись ленты света, мерцающие и танцующие, удерживающие нас вместе и в то же время разделяя.

— Знаешь, — начала Пайпер, откинув голову назад к небу, — в путеводителе, который был в хижине, говорится, что есть легенда, согласно которой некоторые люди верят, что огни — это горящие факелы, которые несут ушедшие души, провожающие путешественников в загробный мир.

Мне это понравилось. Я снова посмотрел на небо, на извивающиеся и меняющиеся цветовые узоры, и подумал, что они напоминают мне о том, как я выглядел без тела. Я был лишь цветом без формы, туманом, плывущим по воздуху. Я не был зеленым или желтым, но мой цвет был неоновым и ярким. Когда я умер, где был мой проводник? Может быть, если бы кто-то был рядом, чтобы показать мне путь, я бы не стал работать на Мрачного жнеца.

Я оглянулся на Пайпер и понял, что, возможно, то место, где я сейчас нахожусь, не такое уж и плохое.

— Ну, а что думаешь ты? — спросил я ее. — О легенде?

— Я не знаю, что думать, — сказала она, встретившись со мной взглядом.

По тону ее голоса я понял, что мы больше не говорим о северном сиянии и легендах, связанных с ним. Мы говорили о чем-то другом. О чем-то более глубоком.

— Ты чувствуешь это? — спросила она, повернувшись на снегу так, чтобы лечь на бок лицом ко мне.

Она отпустила мою руку, чтобы подложить её под щёку.

— Чувствую что?

— Между нами что-то есть, но я не знаю, что именно.

— Скорее всего, ты считаешь меня сексуальным, — сказал я, ослепительно улыбнувшись.

Она расхохоталась, нарушив ночную тишину. Так же резко она замолчала, но продолжала слегка хихикать.

— Это из-за очков. Мужчины в очках сексуальны.

— Тебе не нравятся очки? — спросил я, улыбаясь.

— Нет! — Она вздохнула. — Я сказала правду.

Не думая, я потянулся к ней. Заметив на руке толстую перчатку, я зубами стянул ее, а затем снова потянулся к Пайпер, чтобы провести пальцами по ее щеке.

— У тебя теплые пальцы, — сказала она со вздохом.

Я стал немного смелее и обхватил ладонью ее челюсть. Ее глаза закрылись, но она не отстранилась, и я оставил свою руку на ее коже.

Через несколько мгновений она прошептала в темноте:

— Иногда мне кажется, что в тебе уживаются два разных человека.

Я замер.

— Что ты имеешь в виду?

Она на мгновение замолчала, и я почувствовал, как она покачала головой под моей рукой.

— Неважно.

— Скажи мне, — сказал я, не обращая внимания на то, как учащенно бьется мое сердце.

— Я не могу этого объяснить. Иногда, когда рядом с тобой, я будто нахожусь с двумя разными людьми.

— И все же, те два человека, которых ты чувствуешь во мне, не могут сравниться с тем, которого ты потеряла.

Ее глаза открылись, и она посмотрела на меня. Если она и была шокирована, то никак этого не показала.

— Ты чувствуешь, что соревнуешься за меня?

— Иногда, — признался я, поворачиваясь на бок, чтобы оказаться лицом к ней. Во многих отношениях, о которых она и не подозревала. Я боролся со своим старым телом, с парнем, которого она считала героем. Я боролся с этим новым телом, которое пыталось заставить меня выполнить работу… а ещё была другая сторона меня… та сторона, которая совсем не хотела причинять ей боль.

Это была та сторона, которую я больше всего старался скрыть. Я не мог понять эту часть себя. Серьезно, почему меня вообще волнует выживет эта девушка или умрет?

Я убрал руку с её щеки, и холодный воздух тут же унёс тепло, оставшееся на моей ладони.

— Я никогда не хотела, чтобы ты так себя чувствовал, — сказала она, все еще глядя на меня. — Я вообще никогда не собиралась с тобой сближаться. Я просто... — Ее голос сорвался.

— Просто что? — спросил я.

— Я просто не могла понять тебя. Ты единственный человек в моей жизни, которого я никогда не могла понять.

— У тебя есть номера всех остальных, да? — сказал я, пытаясь разрядить обстановку и не обращая внимания на то, как свело мой желудок.

— И их адреса тоже, — подхватила она.

— И как тебе это удается? — спросил я, гадая, не связано ли это с той способностью, которой хотел обладать Чарминг.

Она сделала паузу, а потом ответила:

— Это не так уж сложно, если ты действительно внимателен.

— Не думаю, что дело в этом, — надавил я. — В чем твой секрет?

— Секрет? — спросила она, и я почувствовал, как Пайпер слегка отступила.

— Да. — Я ухмыльнулся, пытаясь вернуть ее к разговору. — Твой секрет в том, что ты читаешь людей. — Прежде чем она ответила, я быстро добавил: — Или можешь просто рассказать мне любой другой из своих секретов.

Она облегченно рассмеялась.

— Кто сказал, что у меня есть секреты?

— У всех они есть.

— И у тебя?

— Может быть. Скорее всего.

— Я расскажу тебе свои, если ты расскажешь о своих, — легкомысленно пропела она.

— Я люблю спать голым, — соврал я.

Она рассмеялась.

— Сегодня тебе придется нарушить эту традицию.

— Да ладно. Я буду спать на диване, тебе не придется это видеть.

— Ошибаешься, — сказала она, отворачиваясь, чтобы снова посмотреть на небо.

Я пошутил только потому, что почувствовал, что она подобралась слишком близко, потому что часть меня хотела рассказать ей свои секреты, но я знал, что не могу. Я не хотел упускать момент.

— Эй, — сказал я, протягивая ей руку. Она взяла ее в свою и переплела наши пальцы. Ее рука в перчатке прижалась к моей голой.

— Смотри, — тихо сказала она. — Оно исчезает.

Я посмотрел в небо на исчезающее северное сияние. Мы оба перевернулись на спину и снова уставились в бескрайнее небо. Только на этот раз наши тела были ближе; на этот раз мы прижимались друг к другу, и наши руки были переплетены. Мы наблюдали за полосами цвета до тех пор, пока они не превратились в воспоминания, а затем полностью не исчезли.

Что-то внутри меня почувствовало себя одиноко, наблюдая за их исчезновением... словно исчезающие огни символизировали потерю чего-то большего. Чего-то важного.

Мы лежали там ещё долго после того, как небо почернело и стали видны звёзды. В конце концов мы встали, наши руки больше не соприкасались. И когда уходили, я понял, что потерял.

Этот момент.

Эту возможность.

Может быть, если бы я сказал что-то ещё,