Долг Короля - Риссен Райз

зала. Рейко шла впереди с гордым видом, полностью уверенная в своей победе. Рин с горечью признала, что главное она забыла: прежде чем драться с Рейко, нужно было как-то освободиться. Как ни пыталась Рин сконцентрироваться и хотя бы понять, что за сеть ее опутала, — ничего не получалось. Она словно билась о глухую стену заклинания, не чувствуя в нем ни одной бреши. Противник был на несколько порядков сильнее ее.

Они пришли в небольшую каморку, где по стенам стояли стеллажи с бутылками вина. Им навстречу вышел крепкого телосложения мужчина с черными коротко стрижеными, кудрявыми волосами и смуглой кожей. Он вел связанную Розу, зажимая ей рот ладонью. Одежда на девочке пострадала: рубашка была разорвана, грудь обнажена, штаны расстегнуты. Глядя на ее совершенно пустой, бессмысленный взгляд, полные слез глаза, в Рин вскипело желание прирезать подонка, посмевшего тронуть невинного ребенка. Неподдельный гнев загорелся в душе, черное марево перед глазами пропало, Сила снова забурлила в ее жилах. Но в тот же момент и сеть плотнее окутала ее, очень больно впиваясь в тело. Девушка с трудом заставила себя не застонать.

— Не смог удержаться? — презрительно бросила Рейко, оглядывая их. — Знакомься, Френсис, вот — та, что победила псов твоих. Ирэн ее зовут. Сильна не по-людски, умна не по годам. Владеет магией и тайным знанием. Ее использовать хочу я, чтоб помогала нам вернуть свободу островам.

— Хорошенькая, — промычал Закари, огладывая Рин с неподдельным интересом. — Была бы ты лет на пятнадцать помоложе, я б тебя приручил. Ой-ой, не смотри на меня так! И как могла такая блондиночка стать такой жуткой? Неужели мужчина попался неласковый?

— Не заставляй меня говорить, а то узнаешь о себе много неприятного, — прорычала Рин, окидывая его убийственным взглядом.

— Молчать! — приказала Рейко, затем обернулась к Рин. — Решай скорее, деточка, терпение мое уж на исходе.

«Что будет, если я откажусь? — подумала Рин. — Скорее всего, Анхельма прирежут, а официальной версией будет то, что мы погибли в кораблекрушении. Они даже корабля для такого дела не пожалеют. С мертвым Алавой и того проще — скажут, что, мол, он и его дочка погибли от руки бандитов-беженцев, которые позарились на имущество губернатора. Роза послала письмо Гальярдо, так она говорила. Пока Гальярдо едет, Закари наведет в городе видимость порядка, а Рейко затем промоет герцогу мозги, она это умеет. Тот с легкой руки простит Закари и даже наградит его за старания должностью губернатора и браком с Розой. Роза, лишенная моей защиты и отцовской поддержки, замолчит и станет рабыней. А я в этом случае буду выполнять приказы Рейко поневоле, ведь она не хочет меня убивать. Так как Анхельм будет мертв, Ладдар придет по мою душу, и Фрис, думается, мне не поможет.

А если я соглашусь?

Удастся ли мне спасти Анхельма? Едва ли. Шансы призрачны. Нужно хотя бы с собой быть откровенной: скорее всего, Рейко заставит меня убить его, чтобы я доказала ей преданность. Смогу ли я убедить ее обойтись без этого? Я не смогу поднять оружие на Анхельма! А если она убьет его сама, то… даже смерть мне не поможет. В обещание Ладдара я верю.

Снова получается, что выбор как бы есть, но как бы его и нет. Как же это… мило!»

— Я снова вижу тень сомнения, — заговорила Рейко. — Сомнения… сомнения! Тебя они погубят! Наследника найдем, из рук хранителей захватим, проблему разрешим. Мир будет благодарен нам, ведь кто-то лишь слова красивые выкрикивает в воздух, а кто-то делает. На наши земли не пойдут войной. Кристалла власть поколебать ты можешь, не бойся ничего.

Рин сглотнула. За Наследником даже далеко ходить не придется, он уже здесь, сам пришел в лапы. Волосы скоро отрастут, а с кожи сойдет краска, и тогда Рейко все поймет.

— Как ты собираешься найти Наследника? Учти, пока не дашь прямой ответ, я не смогу принять решение. Я многим жертвую, хочу быть полностью уверена, что жертва не напрасна.

Рейко раздраженно выдохнула, сеть сдавила Рин еще сильнее, и та не удержалась от тихого стона. Ощущение было такое, что эти красные нити сейчас разрежут ее на маленькие кубики. Женщина тем временем шла по комнате, обдумывая ответ.

— Есть признаки. Наследник из числа аиргов. Их, странствующих, в мире крайне мало. Лишь об одном скажу я точно: Наследник след кровавый оставляет за собой, где бы ни шел и чем ни занимался. Смерть ходит неотступно, по пятам. Того аирга нам найти нетрудно будет, ведь человеческие слухи все доступны будут.

Сеть ослабла, Рин прерывисто вздохнула.

— Так что? Что ты решила? Готова ли себе свободу подарить? Ведь ты послушная марионетка, ты лишь танцуешь так, как говорят. Свободы собственной ты никогда не знала. Желаешь ли отрезать нитки кукловодов?

Эти слова словно пошатнули сознание Рин. Рейко знала, куда бить. К чему все это бессмысленное ожидание, эти глупые игры в шпионов, длящиеся больше двадцати лет? Невозможные задания, подковерные интриги, заговоры? Двадцать пять лет назад она дала клятву, которая вела ее с тех пор по жизни, стала ее единственной целью. Тогда лил дождь, от количества выпитого бренди плыло в глазах, на душе было такое же пепелище, как и сейчас. Арман бежал за ней следом, они сильно поругались в тот раз из-за решения Рин. «Я отомщу за родных любой ценой, Арман. Никто меня не остановит. Даю клятву аирга, что дороже золота, прочнее алмазов». Уже тогда Рин знала, что не сможет жить спокойно, пока не отомстит. И вот парадокс: она могла сделать это еще давно, но все время что-то отвлекало. То Арман со своими резонными увещеваниями, то герцог Кимри с твердым приказом не лезть, то собственное благоразумие, основанное на поговорке «не зная броду, не суйся в воду». Получается, все вокруг лгали ей и убеждали в том, чего не существовало? Не было — не было! — пути к победе! Они не сделали ни шагу для победы…

Вся жизнь была ложью? Все можно было осуществить без особых потерь? Все можно было сделать еще давно? Ей нужно было лишь признать себя… Признать себя той, кто может.

Той, кто может построить новый мир. Той, кто может сделать то, чего не делает никто: основать страну для аиргов, исчезающего народа…

Страну? Для народа, который сам сжигает свой дом? Зачем? Для чего страна народу, которому плевать на внешний мир настолько, что он готов игнорировать прямую угрозу от него? Зачем ей защищать тех, кто добровольно готов отправиться на свалку истории? Зачем ей защищать тех,