По следам Богов - Анна Холодная

– Вы что тут делаете?! – возмутилась, спрятавшись за дверь, которую открыла секунду назад.

– Нужно поговорить.

– Прямо сейчас?! – недоумение заставило меня шумно дышать. – Выйдите из комнаты, мне надо переодеться!

Сделав шаг назад, я вернулась в ванную, оставив лишь небольшую щель, через которую просачивались звуки. Мужчина устало вздохнул и, встав с кресла, направился к кровати. Моя рука сжимала ручку двери так крепко, что пальцы побелели. Вильгельм прошагал к постели, затем подошёл к ванной и просунул в щель стопку одежды, которую я заблаговременно подготовила.

– Переодевайся, – требовательно сказал он, когда я приняла подношение, – жду внизу!

Хлопнула дверь, и с моих губ слетел облегчённый вздох. Незваный гость ушёл… хотя гостем скорее была я.

Я переоделась в лёгкие хлопковые шорты и футболку и, сунув ноги в резиновые тапочки, покинула свою комнату.

Вильгельм нашёлся в просторной гостиной: он уютно устроился на мягком диване, в руке держа стеклянный бокал с янтарным напитком.

– Из двенадцати божеств осталось шестеро, – проговорил он, заметив меня в дверном проёме, – местоположение одного неизвестно. Но он жив.

– Откуда Вы знаете, что он жив? – я прошла в комнату и опустилась в кресло напротив дивана.

– Я чувствую, когда бог исчезает…

Он повертел стакан в руках, словно пронзая его взглядом, и сделал небольшой глоток. Из-за молчания, которое окутало нас, тишина стала такой густой, что казалось, будто она легла на наши плечи.

– Как происходит перерождение? – неожиданно для себя самой нарушила тишину я. – Как ощущается этот момент?

– Я ещё не перерождался, – Вильгельм перевёл взгляд на меня и, немного помолчав, добавил, – никогда. Знаю только, что, когда бог исчезает, в мире становится более пусто… но когда он через время возвращается, всё вокруг снова становится целым.

Страшно представить, сколько ему лет… хотя вряд ли боги считают прожитые годы.

– А как боги перерождаются?

– Когда приходит время, – мужчина сделал ещё глоток, осушив бокал, – бог является на Совет в новом облике, сохраняя воспоминания прошлых воплощений.

– И как долго нужно ждать? – спросила я, мысленно готовясь к невообразимой цифре.

– Иногда век, а иногда и десять… – он пожал плечами, – каждый раз по-разному. – Мужчина поднялся с места, направившись к комоду, на котором расположились бутылки с алкоголем, и долил в свой бокал виски. – Выпьешь?

Я повернула голову в сторону собеседника и посмотрела на ассортимент.

– Да. Мне тоже виски, а то разговор тяжёлый, – я неловко улыбнулась, стараясь сгладить напряжение. Вильгельм слегка приподнял уголок губ в усмешке, и, наполнив второй бокал, поставил его на столик передо мной. – Благодарю. Как думаешь, кто всё это заварил? Фертилитас связана с тем богом – в этом я почему-то уверена.

– У меня есть предположение, – он вернулся на своё место, – но я не могу понять причину, и оттого оно кажется нереалистичным.

– Может, это банальная алчность? – хмыкнула я, на что мужчина вскинул бровь.

– Думаешь, боги способны на человеческие эмоции?

– Ну знаешь, – я забралась в кресло с ногами и сделала глоток, – судя по тому, что я видела… вполне способны. На вожделение, например.

Вильгельм молча усмехнулся, оскалившись.

– Хорошо, учитываем, – кивнул он, – тогда если, например, человек стоит у власти, он может возжелать большего?

– Что за глупый вопрос? – засмеялась я. – Вы видели изменение мира, смену цивилизаций! И хотите сказать, что не поняли человеческой сути?! Разве не жажда большего заставляет человечество двигаться вперёд, изучать и создавать? – Вильгельм открыл рот, чтобы ответить, но я его опередила: – А ещё люди могут прикрывать свои алчные, жадные и другие иррациональные поступки благими целями.

Он задумался, медленно скользя пальцами по сверкающему стеклу опустевшего бокала. На его лице отражались порывы самых разных эмоций, а взгляд терялся. Мне было сложно разгадать, что за этим скрывается, а потому я просто молча наблюдала.

– Это многое объясняет, – наконец ответил он, отставив бокал на столик.

– Появилась догадка? – осушив свой, спросила я. Уголки губ Вильгельма приподнялись, но ответа не последовало. Мужчина встал с места и подошёл к стеклянным дверям, ведущим на задний двор, за которыми солнце уже перешло линию горизонта – ночная тьма постепенно окрашивала небо в глубокие оттенки. Вильгельм распахнул двери, пропуская в дом вечерний воздух, и расстегнул свою рубашку, которая была на нём ещё с прогулки на яхте.

За дверями раскинулась зелёная лужайка с большим фигурным бассейном, фонари в котором создавали образ волшебных голубых вод. Мужчина подошёл ближе и нырнул, расплескав воду.

– Не хочешь окунуться? – спросил Вильгельм, вынырнув на поверхность. Мужчина пригладил свои волосы и пристально посмотрел на меня.

Я поднялась с места, слегка пошатываясь от алкоголя, ударившего мне в голову, и подошла к дверям, облокотившись о дверной косяк.

– Боюсь, я слишком опьянела, – проговорила я, наблюдая за собеседником. Он опёрся о бортик бассейна и смотрел на меня в ответ; капли падали с его волос и стекали по плечам.

– Уверена? – в глазах читался вызов. Внутри меня происходили метания: с одной стороны, очень хотелось принять вызов и приблизиться к нему, ощутить под пальцами тугие жгуты мышц, прохладу кожи и обжигающее дыхание… С другой, я понимала, что, скорее всего, это алкоголь вытащил наружу потаённые мысли.

Я подошла к бассейну, остановившись у бортика; теперь Вильгельм был у моих ног, находясь достаточно близко. То ли от воды, то ли от мужчины веяло прохладой, вызывая мурашки по коже. Оставив тапочки на траве, я присела на корточки и коснулась глади рукой.

– Приятно? – улыбнулся мужчина, всё ещё наблюдая за мной. Неожиданно он схватил меня за ногу, и вмиг я оказалась в воде – в его руках.

– Что ты делаешь?! – воскликнула, стараясь замедлить дыхание и поправляя и без того влажные волосы, растрепавшиеся из пучка. Вильгельм засмеялся, наклонившись к моему лицу.

– Ты слишком долго думаешь, – прошептал он мне в ухо, вызывая ещё более сильную волну мурашек. Моя одежда намокла, прилипнув к телу. Я абсолютно забыла про лифчик, и теперь мокрая ткань чётко выделяла мою полную грудь и затвердевшие от прохлады соски. Густо покраснев, я выставила руки вперёд, отталкивая мужчину.

– Думаю, я достаточно окунулась, – пробормотала, отплывая к лестнице, и с усмешкой добавила, – кажется, заодно отрезвела.

Мужчина покинул бассейн следом за мной; его вид вызывал у меня и смех, и вожделение. Волосы торчали в разные стороны, как колючки у ежа, шорты прилипли к бёдрам. Его торс, по которому скатывались капли, казался будто выточенным из камня.

– Согласен, – Вильгельм приблизился ко мне, касаясь моего лица