Реванш-2 - В. В. Адамчик

сказала, что деньги ничего не решают, но я дополню, что без денег никуда не пойдешь. Если бы у меня не появилась эта работа, которая так тебе не нравится, что бы делал Алехандро? Что бы делала его Исамар, твоя подруга? И что бы делал Кике? Ведь только благодаря корпорации я могу помогать им!

Он был прав. Виолетта поднялась с кресла, газета упала на пол. Женщина не стала ее поднимать.

— Милый Гильермо, иди ко мне, — попросила Виолетта. — Господи, так трудно жить, когда между нами кто-то стоит. Я просто сама не своя, так тебя люблю, и потому мне в голову лезут всякие глупости…

— Не наговаривай на себя, Виолетта, ты рассуждала правильно, — проговорил Мальдонадо, приближаясь. — Что делать, если нам нужны эти проклятые деньги…

— Нам нужны деньги? — Виолетта ласково посмотрела на мужа. — А кто тебе сказал, что они нам нужны? Я имею в виду, что они нам нужны в таком огромном количестве?

— Господи, Виолетта, ты опять за свое! — Гильермо не столько рассердился, сколько удивился. — Тебе же ясно сказано: деньги нужны хотя бы для того, чтобы помогать Исамар и Кике.

— Лучше бы ты подумал, как вытащить Алехандро, — заметила жена. — Тогда бы ты выполнил свое oбещание, Алехандро был бы на свободе прокормил себя и семью, а ты смог бы меньше сидеть на работе и больше — со мной.

Руки Гильермо опустились.

— Виолетта, ты неисправима, — тихо сказал он. — Мне кажется, ты так упорно рассуждаешь о том, что я должен именно сейчас все бросить и заняться освобождением брата не потому, что жалеешь его и Исамар, а потому, что тебе жалко денег. Тех денег, которые я перевожу на счета Исамар и Кике…

— Что? — на глазах Виолетты показались слезы. — Господи, да как у тебя язык повернулся сказать такое? Господи, Господи… — жена заплакала. — Не понимаю, как я тебя терплю. Как я тебе говорю, что люблю тебя… — она сделала паузу, после которой сказала: ловлю себя на мысли, что порой я тебя просто ненавижу…

Гильермо промолчал. Это было слишком. Поссориться перед командировкой на остров Орчила! Что же, она сама завела разговор, она же и получила.

Он не стал с ней разговаривать, не притронулся к приготовленному и укрытому полотенцем ужину. Молча разделся, лег в постель и отвернулся к стене.

Завтра утром он постарается улизнуть из дома пораньше, чтобы с ней не встречаться. Позавтракает где-нибудь по дороге на работу — да хоть в той самой пиццерии, ведь она работает круглосуточно!

А потом будет командировка, которая продлится, минимум, два дня. Когда он вернется в Каракас, может быть, они и помирятся.

Глава 12

На остров Орчила можно было попасть и по морю, но разве сотрудники корпорации позволят себе терпеть такие неудобства в пути?

Эрнесто Гуттиеррес и Гильермо Мальдонадо летели в самолете.

Гуттиеррес внимательно слушал рассказ Гильермо о том, как они могут прибрать к рукам бизнес сеньора Камаччо на очередные два года.

— Что же, парень, я вполне доволен твоим рассказом, — заметил Эрнесто после того, как Мальдонадо кончил. — Память у тебя великолепная, умишко тоже проблескивает… Удивительно, почему тебя не любили клиенты на твоей прежней работе. Что касается меня, я бы просто не вылазил из судов. Все судился бы и судился, только чтобы иметь тебя своим адвокатом…

Мальдонадо улыбнулся. Он был польщен такой оценкой.

— Если так же будешь отвечать на экзамене, университетские преподаватели предъявят нашей корпорации серьезные претензии, что мы переманиваем наиболее способных специалистов, — шутил Гуттиеррес.

Гильермо так и подмывало спросить пожилого собеседника о Домакесе и Пардо. Но Эрнесто разошелся так, что его было просто трудно остановить.

— Знаешь, куда мы с тобой летим? — болтал Гуттиеррес. — Это же не просто остров, это рай! Там пляжи, бары, танцы, рестораны. А какие девочки ходят! Ноги растут просто из головы. Не знаю, как ты, а я не прочь позабавиться с какой-нибудь кошечкой из местного населения. Говорят, в постели они творят чудеса… Но мне больше нравится пляж. Знаешь, ночью там никого не бывает, светит луна, плещет прибой… А постанывания твоей подруги разносятся так далеко, что, кажется, сейчас прибежит куча народу, чтобы прервать это безобразие… Но в ответ слышишь такие же стоны, потому что за соседним камнем, как выясняется, занимаются тем же… Фантастика!

Гильермо было очевидно, что рассказ коллеги навеян прежними воспоминаниями, конкретными событиями, которые произошли с Эрнесто на острове Орчила. Описывая свои видения, Гуттиеррес оживленно жестикулировал, все время менял интонацию голоса и выражение лица. Это было так образно, так красочно, что, казалось Гильермо, все, о чем спутник упомянул, сейчас так и стоит перед глазами.

— Послушай, Эрнесто, — решился спросить Мальдонадо, когда Гуттиеррес на секунду замолчал. — Как думаешь, что случилось с Домакесом и Пардо?

Он осекся — настолько резко поменялось выражение на лице спутника.

— Почему ты спрашиваешь? — быстро произнес Эрнесто.

— Так ведь мы летим на Орчилу, — Гильермо пожал плечами как можно более небрежно. — Откуда мне знать? Может на острове всегда происходит что-то такое…

Гуттиеррес покачал головой.

— Чушь! — уверенно проговорил он. — У Домакеса и Пардо тогда взорвался двигатель в моторной лодке. Мы сейчас летим самолетом, ну и что? Вчера произошла авиакатастрофа! Вроде бы самолет похлеще мотороной лодки, а мы с тобой летим и — ничего…

И пожилой адвокат снова ударился в воспоминания о былых командировках на остров.

* * *

…Прямо с аэродрома Гуттиеррес сделал несколько звонков. Каждый раз он спрашивал сеньора Риккардо Камаччо. Наконец, после третьего звонка Эрнесто удалось связаться с самим бизнесменом, ради которого они прилетели.

Камаччо и Гуттиеррес договорились о встрече, назначив ее на два часа.

Отлично! — сказал Гуттиеррес, похлопывая по плечу своего молодого спутника. — Это значит, что у нас будет свободный вечер.

Ты что-то задумал?

— Ничего конкретного, — ответил Эрнесто. Хотя я уже начинаю жалеть, что во время предыдущих посещений не разжился ни одним адресом…

— Что ж так? — Гильермо стало весело.

— А ну их! — махнул рукой Гуттиеррес. — Ну скажи, разве ты был бы спокоен, если бы знал, что у тебя в блокноте можно обнаружить несколько непонятных адресов?

— Нет…

Вот и я решил не рисковать… Терпеть не могу, когда что-то связывает меня с тем, что может быть опасным…

Гильермо посочувствовал спутнику. Сам Мальдонадо не собирался пускаться в разгул и изменять Виолетте с местными красотками. Но из чувства мужской разгульной солидарности сказал Гуттиерресу.

— Если на пляже будет холодно, Эрнесто, или чересчур много занимающися тем же, что и ты,