Злодей и фанатка - Фэя Моран

этот пистолет сейчас влетит мне по физиономии и оставит меня без зубов. А кому я нужна буду беззубая? Это совершенно несексуально. Разве что удобнее будет делать минет Кошмарику, но, пожалуй, оно не стоит таких жертв.

И тут, когда Поросёнок уже собрался, кажется, направить пистолет на меня, телефон в его кармане завибрировал. Он цокнул языком, отводя дуло в сторону, и вынул мобильник.

– Сука! – процедил он сквозь зубы. – Это босс… Не сводите с неё глаз, ясно? Я сейчас вернусь.

С этими словами Поросёнок преодолел несколько метров до выхода и вылетел из дома, громко захлопнув за собой дверь.

«С неё»? О существовании Эмбер забыли, что ли? Я представляла для них больший интерес, получается? Это плохо или хорошо?

Я повернула голову в сторону Эмбер. Кажется, она была на грани истерики. По щекам уже стекали слёзы, пропитываясь в тканевый кляп у неё во рту, который и без того намок, пропитавшись её слюной.

– Хватит реветь, – буркнула я. – Это не поможет.

Она посмотрела на меня красными глазами, полными страха. Как же сильно она боится смерти.

– Эй, не болтай! – рявкнул один из мужиков, тот, что был потише своих компаньонов.

Он нервно теребил в руках нож, глядя то на меня, то на дверь, за которой скрылся Поросёнок.

– А что, поговорить уже нельзя? – спросила я, изображая наивное удивление. – Свободу слова, знаете ли, ещё никто не отменял. Даже для тех, кого вот-вот… Ну, вы понимаете.

Второй мужчина, тот, что побольше, хмыкнул.

– Заткнись, – пробасил он. – А то и тебе кляп в рот засунем.

– Только не это. У меня аллергия на синтетику. Только натуральные ткани, пожалуйста. Шёлк, например, или кашемир… – Я помолчала какое-то время, но меня хватило только на несколько секунд, прежде чем я снова открыла рот: – А вообще, знаете, из вас никудышные мужчины. Вы всерьёз заявились всей толпой для того, чтобы кошмарить одну-единственную девушку. Где ваше рыцарство? Где ваша честь?

Один из них расхохотался, а второй нервно передернул плечами.

– Рыцарство? – переспросил он. – Ты о чём вообще? Мы выполняем свою работу, девочка.

– Работу? – Я изобразила удивление. – И в чём заключается ваша работа? В том, чтобы пугать беззащитных женщин? Очень впечатляет. Прямо герои нашего времени.

– Ты слишком много болтаешь. А болтливые долго не живут.

– А вы слишком мало думаете, – парировала я.

Мужчина, сжав челюсть, дёрнулся вперёд, видимо, чтобы налететь на меня, но его друг его остановил, толкнув в грудь.

– Эй, не трогаем её, пока не вернётся Рикки.

– Но она…

– Завались! Просто выполняем поручение Рикки!

В комнате повисла напряжённая тишина.

Эмбер продолжала тихо плакать, её всхлипывания едва доносились из-за кляпа. Я пыталась придумать, как выбраться из этой ситуации, но голова отказывалась работать. Вариантов не было. Мы были в ловушке.

Но я не хочу умирать девственницей…

– Неужели нельзя придумать компромисс? – заговорила я снова.

Один из мужчин закатил глаза, второй фыркнул, третий усмехнулся, обнажив желтоватые зубы.

– Какой, например? – спросил Третий, в голосе послышались издевательские нотки.

– Ну… – Я попыталась придать своему лицу выражение невинной кокетливости, что в данной ситуации казалось даже мне самой совершенно идиотским. – Например, вы нас отпускаете, а я… ну… скажем, выполню одно ваше желание. Любое. В пределах разумного, конечно.

Второй прыснул со смеху.

Но моё предложение успешно проигнорировали все трое. Чтоб вас трахнули бомжи со всеми венерическими заболеваниями мира, кучка дегенераторов!

Интересно, почему этот долбаный Алессио представляет такой интерес? Означает ли это то, что если эти бугаи узнают о том, что я сломала ему шею и закопала на окраине, то мне самой сломают шею?

Поэтому я не могла сказать им правду. Это не поможет ни мне, ни Эмбер. А она уже и без того помирала от страха.

Входная дверь неожиданно распахнулась, и на пороге снова возник Поросёнок. Он только закончил разговаривать по телефону, когда вошёл в дом, и едва успел убрать телефон обратно в карман, как его лицо снова приобрело багровый оттенок.

– Одна из этих шлюх точно знает, что случилось с Алессио, – выругался он. – Есть подозрение, что они работают на Палермо. Алессио ведь давно у них вроде подсадной утки. Может, они узнали об этом и заплатили этим сучкам заманить его куда-то, учитывая его страсть к молоденьким шлюхам.

– Эй, никакая я не шлюха! – почти обиженно пробурчала я. – Веду себя как шлюха, да, но не являюсь ею. Вообще-то у меня даже парня не было. Так, разок поцеловалась с одним идиотом, но это было давно и мы были пьяные, и он первым полез, так что…

– Заткнись! – крикнул Поросёнок. – Мне плевать, девственница ты или опытная проститутка! Где Алессио, спрашиваю ещё раз?! Ты работаешь на Палермо?!

Да кто это, блядь, такие?!

– Я же говорила, понятия не имею! – воскликнула я. – Если бы знала, разве стала бы тут сидеть?

Поросёнок злобно оскалился, потом перевёл взгляд на Эмбер, которая всё ещё тихо всхлипывала, съёжившись на стуле.

– Эй! – гаркнул он на неё.

Эмбер подняла голову. Поросёнок, грубо схватив её за подбородок, выдернул ткань, и она судорожно вздохнула.

– Может, ты заговоришь? – Дуло пистолета снова поднялось и было направлено ей в лоб.

Поросёнок снял его с предохранителя, о чём свидетельствовал щелчок, заставивший её вздрогнуть.

Мне уже надоело за всем этим наблюдать.

– Ладно-ладно! – сдалась я. – Это было моих рук дело! Признаюсь.

Мужчина убрал пистолет с головы Эмбер и направил всё своё внимание на меня.

– И что ты хочешь этим сказать? – спросил он, наклоняясь ко мне.

– То, что слышал, балда. Он хотел изнасиловать Эмбер, когда пришёл в последний раз. Я просто не дала этому случиться.

– Подробнее!

– Ударила его по голове лампой. – Кивнув в сторону, я добавила: – Вон той. Он умер сразу. Я проломила ему череп. А потом я увезла его тело отсюда и закопала в одном заброшенном карьере.

Наступила тишина.

Поросёнок уставился на меня, словно пытаясь понять, говорю ли я правду. Он тяжело дышал, ноздри активно раздувались. Мужчины переглянулись. В воздухе повисло напряжение, густое, как смог.

– Ты… ты убила Алессио? – наконец выдавил он, голос хрипел.

– Он сам виноват, – пожала я плечами. – Надо было принять от девушки слово «нет», а не продолжать лезть.

Поросёнок резко выпрямился. На его лице промелькнула злость. Он медленно обвёл взглядом комнату, задержавшись на лампе, которую я указала.

– А теперь, когда я призналась, отпустите Эмбер. Она тут не причём.

Мужчина снова взглянул на меня. Его губ коснулась злобная усмешка. Она мне не понравилась. Настроения шутить больше не было.

И тогда Поросёнок поднял руку