Хочу ребёнка от лучшего друга - Анфиса Рэйса

– Правда, Сонь, я не хочу церемоний, – объясняю я ей. – Просто распишемся и отметим в кругу друзей – этого будет достаточно.

– Не достаточно, но… – она бросает взгляд на настенные часы. – Мне бежать пора. Обсудим это позже, Лера! Вопрос со свадьбой ещё открыт.

– Спасибо, что заехала, – улыбаюсь я. – Мы с Милой всегда тебе рады!

– Я тоже всегда рада! Моё сокровище, – она наклоняется к племяннице, чтобы поцеловать её. – Ладно, Лера, пока-пока!

Я провожаю Софию, а затем замираю в коридоре, размышляя, что мне ещё надо сделать, пока малышка спит.

Мы с Русланом только недавно переехали в новую квартиру, так что не все вещи ещё разобраны. Но всё равно, тут я чувствую себя как дома. Наконец-то, впервые за долгие годы. С того момента, как умер мой отец, когда мне было восемь, я не чувствовала себя как дома нигде. Но здесь… Эта квартира ощущается как наше гнёздышко. Я хочу, чтобы тут нам троим было уютно и хорошо.

Решаю приготовить что-нибудь на ужин Руслану. За несколько месяцев жизни с мамой я вполне освоила готовку, хотя до уровня шеф-повара мне ещё как до луны.

Когда Руслан дома, то настаивает, чтобы я не утруждалась такими вещами, потому что у меня маленькая дочь. Конечно, приятно, что он так заботится обо мне, но временами он даже перегибает палку. Да, ребёнок отнимает очень много сил, но это не значит, что я вообще больше ничего не могу делать.

Уже делаю шаг в сторону кухни, как вдруг раздаётся звонок в дверь.

Это, должно быть, София, как обычно что-то забыла. Иду к двери и торопливо распахиваю её.

Чувствую, как сердце пропускает удар. Потому что на пороге не София. На пороге – Эмиль Георгиевич, отец Руслана.

– Ну здравствуй снова, Валерия, – проговаривает он медленно. – А я в гости. Ты не против?

Смотрю на сопровождающих его двух охранников и понимаю, что этот вопрос задан просто ради издёвки. Даже если я сейчас попытаюсь захлопнуть дверь, они не позволят.

У меня холодеют руки от страха. Я боюсь не за себя – за дочку, мирно спящую в своей кроватке.

Отец Руслана – опасный человек. Я точно знаю, что совесть у него нечиста. Так много денег, как у него, честно не заработаешь, да и такую корпорацию так не создашь. Он на многое способен.

Я отступаю, вынужденная пропустить его в квартиру. На глаза просятся слёзы, но я должна быть сильной. Надо придерживаться нашей с Русланом «официальной» версии. Надо отрицать, что моя дочь от него.

– Подождите на улице, – велит он своим охранникам, и те разворачиваются, чтобы уйти.

Эмиль Георгиевич сам закрывает за собой дверь. Не слепой и видит, как я буквально оцепенела от ужаса.

Однажды он уже приходил ко мне вот так, предлагал деньги за то, что я оставлю в покое его сына. Тогда мне было не так страшно. Тогда у меня ещё не было маленькой дочки.

– Валерия, разговор предстоит долгий. Не предложите ли мне чаю?

Я не хочу чаи с ним распивать!

– К чему это всё? – нахожу в себе силы спросить в лоб. – Мы оба знаем, что вы тут не для любезной беседы. Давайте сразу к делу. Что вам от меня нужно на этот раз?

Я пытаюсь придать голосу твёрдости, но это не так-то просто. Но осознание, что в одной из комнат спит моя маленькая дочь, которую некому сейчас защитить, кроме меня, придаёт мне сил.

– Я всего лишь зашёл поздравить. Слышал, вы стали мамой?

– Это было ожидаемо. После беременности рождаются дети, а ведь о том, что я беременна, вам своевременно доложили.

– Я бы так не сказал, – Эмиль Георгиевич изображает задумчивость. – Твой дружок Ренат подкупил приставленного к тебе человека, так что… Я узнал где-то на пятый месяц вашей беременности. И, как видите, решил не вмешиваться.

– А зачем? Вы до этого уже вмешались! Из-за вас Руслан… – я осеклась. Может, и не стоило ему напоминать про подделанные анализы.

– Руслан должен был порвать с вами все связи, Валерия, – холодно продолжает он. – А вместо этого я узнаю, что он намерен жениться. А знаете, что самое интересное? Он заявил, что больше не станет работать на меня и в доме моём больше не появится. Собственно, вы добились, чего хотели?

– Я никогда не хотела ничего подобного… – пробую защититься я.

– Знаете, я никогда не ошибаюсь в людях. И на ваш счёт не ошибся. Годами ты, Лерочка, изображала лучшую подружку, – он резко переходит на «ты». – И в это время планомерно пудрила мозги моему сыну. И добилась своего, верно? Думала, я это так и оставлю?

– Я люблю Руслана! Я никогда не лгала ему!

– Довольно! – он показывает ладонью, что больше не желает меня слушать. – Скажи мне правду, раз такая честная. Твой ребёнок от Руслана?

– Нет! – выкрикиваю я, возможно, слишком торопливо. – Нет, мы… мы расстались, а потом сошлись, и я… я… – лгать я никогда особо не умела, а сейчас ещё и разнервничалась.

– Ну хватит. Где ребёнок?

Скорее инстинктивно я встала напротив двери в комнату дочери, загораживая её собой.

– Отойди в сторону, – требует он.

Но я ни за что не отойду. Как бы мне ни было страшно – там моя дочка. Я никому не позволю обидеть её, я буду защищать её, ведь на то я и её мама.

Эмиль Георгиевич делает шаг в мою сторону.

– Если вы притронетесь ко мне хотя бы пальцем, Руслан вам этого никогда не простит! – бросаю ему я, ощущая, как страх окончательно отступает.

Удивительно, но это действует. Отец Руслана замирает, лицо его меняется.

– За кого ты меня принимаешь? – медленно проговаривает он. – Я хочу посмотреть на ребёнка – только и всего. Поняла?

– Зачем?!

– Потому что сразу пойму, моей ли он крови. И если это так, то можешь даже не надеяться, что сможешь встать между мной и моим внуком. Я уже потерял сына по твоей милости – но внука не потеряю.

Сказав это, он, наконец, разворачивается и уходит. Хлопает за собой входной дверью, и я крупно вздрагиваю от громкого звука. Бросаюсь к двери и торопливо запираю сразу не два замка.

Медленно сползаю по стене, закрывая лицо руками. Ощущаю, что до сих пор дрожу.

Слышу, как Мила начинает плакать. Заставляю себя подняться и подойти к дочке, взять её на руки.

– Ну что