Как приручить холостяка - Аня Истомина

что вообще не понимаю, что делать дальше. Понятно, что это не последний наш секс – судя по тому, как Лена отдавалась в момент близости, это не только про донорство.

Нравлюсь я ей. И она мне. Но, ни она, ни я не планировали отношений и нужно как-то обсудить дальнейшую линию поведения, чтобы потом избежать претензий друг к другу – взрослые же люди. Только сейчас об этом говорить не очень хочется, чтобы не спугнуть тот самый флер романтики, что все еще накрывает нас обоих.

– Ну что, катастрофа? – мягко усмехаюсь и присаживаюсь на корточки у головы Лены, а она, подняв глаза, с улыбкой смотрит на меня. – Мужиков после секса полагается кормить. А из меня не только сперму, но и кровь всю выкачали. Поехали куда-нибудь, позавтракаем?

– Поехали, – соглашается она и встает. И мне тепло на душе от этого быстрого “поехали” без лишних смущений и танцев с бубнами.

Падаю на диван и с удовольствием наблюдаю, как Лена быстро застегивает блузку и поправляет волосы. И все равно по ее светящейся мордашке видно, что мы тут лишний час зависали не картинки разглядывая.

Усмехнувшись своим мыслям, встаю и подхожу сзади, пока она подкрашивает губы, глядя в зеркало и смешно приоткрыв рот.

– Елена Александровна, – склонившись, мурлычу ей в ушко, – а когда у нас по графику следующий сеанс?

– На сколько я знаю, рекомендуют раз в три-четыре дня для верности, – оборачивается она, поежившись от моего шепота.

– Ммм, – вздыхаю. – А можно как-то по настроению? Тебе не кажется, что так полезнее для организма?

– Нет, ну если тебе удобнее в другое время, то, как скажешь. – пожимает Лена плечами, закрывает помаду и разворачивается ко мне. – Я понимаю, что с постоянными дежурствами и раз в неделю – везение. Я не настаиваю.

– Зато я настаиваю, – подхватываю ее под бедра и прижимаю к стене, а она лишь перепуганно пищит мне в губы, но быстро перестает сопротивляться, обмякая и позволяя мне делать с собой все, что вздумается.

Выходим из кабинета уединения взлохмаченные, красные и с лихорадочно блестящими глазами. Тяну Лену к выходу, потому что у меня уже кишки скручивает от голода.

– Как успехи? – слышится, когда мы проходим мимо процедурного кабинета.

– Эмм, – притормаживаю и краем глаза замечаю, как фурия покрывается фиолетовыми пятнами, прикрываю ее собой от медсестры. – Не получилось. Можно в следующий раз сдам?

– Чек сохраните только. Можете, кстати, дома собрать и привезти нам. Дома, как говорится, и стены помогают.

Ага. И диван. И душевая. И много что еще можно использовать в помощь.

– Отличный вариант, – киваю. – Так и сделаю. Всего доброго.

– Боже мой, стыдно-то как! – шепчет Лена, когда мы спускаемся по лестнице.

Закатываю глаза. Хочется пошутить, но я лишь подхватываю ее за талию и молча вывожу из клиники. Все, нахрен нам репродуктивный центр. Сами справимся.

Садимся по своим машинам.

У меня отличное настроение. Я бодр и полон сил. Кажется, поставь мне сейчас три дежурства подряд – я запросто оттарабаню и не устану. Но, я не тороплюсь на работу, я и так посвящаю ей все свое свободное время. Я хочу урвать еще немного позитивных эмоций от той, ради которой переломал себя и решился на пипец какой ответственный шаг.

Встречаемся возле ресторана.

– Вау! – смотрит Лена на яркий внутренний интерьер, где светлые стены и лаконичная мебель перемежаются со свисающими с потолка связками жгучего перца и кухонной утварью.

– Это рыбный ресторан. Я надеюсь, морепродукты ты любишь не только в роллах? Здесь офигенно кормят. – отодвигаю ей стул за столиком возле большого панорамного окна.

Когда нам приносят меню, Лена округляет глаза.

– Как-то дорого, – косится на меня.

– Знаешь, что? – усмехаюсь. – Могу себе позволить. Гулять так гулять.

– Давай я оплачу, – аккуратно предлагает она, но осекается под моим быстрым хмурым взглядом. – Ну, ты и так потратился, мне стыдно.

– Лен, ты мне самооценку не порть, – бросаю со вздохом. – А то я обижусь и буду приходить раз в неделю, по графику… Вот эти креветки просто отвал башки. И кальмар очень вкусный. Эклеры охрененные до безобразия. Берем?

– Берем, – соглашается фурия. – И кофе, пожалуйста, а то я всю ночь не спала.

– Волновалась? – вздыхаю, отдавая меню официантке.

– Да не то слово, – пожимает плечами. – Столько мыслей в голову лезло.

– Каких? – смотрю на нее с интересом.

– Всяких, – с улыбкой отзывается она и замолкает, но под моим пристальным взглядом смущенно опускает глаза и вздыхает. – И про донорство, и про беременность, и про то, что, наверное, домой придется уехать перед родами. В столице жить дорого, если нет своей квартиры. Я не местная. Или придется машину продавать, как вариант.

– Не придется, – перебиваю ее, глядя в окно на проходящих мимо людей. – Я подстрахую.

45. По-мужски

Как рыба молча открываю и закрываю рот несколько раз. Собираю разбежавшиеся мысли в кучу.

– Кирилл, ты, конечно, настоящий мужчина, но ничем мне не обязан, – выдыхаю наконец.

Добрынский будто нехотя отрывается от созерцания улицы и переводит взгляд на меня. Смотрит прямо.

– Я знаю, – кивает. – Я это делаю не потому, что обязан. А потому, что я так хочу. Ты мне лучше расскажи: пойдешь на собеседование?

– Да пойду, куда ж я денусь? – улыбаюсь. – Уговор дороже денег. Только вот мне кажется, что Паша не успокоится и надавит и на твое руководство через свои связи.

– А если я ему руку сломаю? – усмехается Кирилл так добродушно, что у меня по спине пробегают мурашки. – Две.

– Господи, Кирилл Сергеевич, у вас профдеформация! – всплеснув руками, повышаю голос.

– Не “выкай”. – хмурится он, но тут же с улыбкой принимает у официантки тарелку с креветками и ставит передо мной. – Я к тому, что если ты его боишься, то не бойся.

– Я не боюсь Пашу. Просто понимаю, что, чтобы выносить беременность без нервов, лучше устроиться куда-нибудь не в сферу здравоохранения.

– Или сломать ему руку, – усмехается Добрынский снова,