Ректор академии и противная адептка - Анастасия Алексеевна Смирнова

Эванс и загадочном амулете. Лунный свет за окном казался ему символом надежды и новых начинаний. Он знал, что впереди его ждёт непростая ночь, но был готов ко всему ради неё. Внезапно его размышления прервал громкий грохот, донёсшийся из комнаты. Теор вскочил со своего места и, не теряя ни секунды, бросился к комнате.

— Лира! — воскликнул Теор, подбегая к ней. — Что ты делаешь? Ты же ещё не оправилась!

Он опустился на колени рядом, осторожно приподнимая её голову. Её глаза были закрыты, губы дрожали. Внутри Теор почувствовал, как поднимается волна тревоги и беспокойства. Он не мог позволить ей снова подвергать себя опасности.

— Пожалуйста, Лира, не вставай, — тихо произнёс он, голос дрожал от волнения. — Тебе нужно отдохнуть.

Но Лира не слушала. Она медленно открыла глаза и попыталась приподняться, но силы явно покидали её. Слабый стон сорвался с её губ, и она снова упала. Сердце Теор сжалось от боли и тревоги.

— Ты что, с ума сошла? — рявкнул он, не в силах сдержать гнев. — Ты же можешь навредить себе!

Лира посмотрела на него с виноватым выражением, но в её глазах всё ещё горела решимость.

— Я должна идти, — прошептала она, едва слышно. — Я не могу здесь оставаться.

Теор тяжело вздохнул. Он понимал, что должен найти способ её остановить, но при этом не лишить надежды и веры в себя.

— Лира, послушай меня, — сказал он, стараясь говорить спокойно, хотя внутри бушевала буря эмоций. — Я понимаю твоё желание уйти, но сейчас тебе нужно сосредоточиться на выздоровлении.

Он осторожно поднял её на руки и перенёс обратно на кровать. Её голова снова упала на подушку, и она закрыла глаза, пытаясь справиться с усталостью. Теор укрыл её одеялом и сел рядом, взяв её руку в свою.

— Я обещаю, что слухи о твоём пребывании в моей комнате не распространятся, — сказал он, глядя ей в глаза. — Но для этого тебе нужно немного отдохнуть. Я не позволю тебе снова подвергать себя опасности.

Лира слабо улыбнулась, и в её глазах промелькнуло что-то, чего Теор не мог объяснить. Его сердце наполнилось теплом и нежностью.

— Спасибо, — прошептала она, голос был тихим, но полон благодарности.

Теор кивнул, чувствуя, как в его душе рождается нечто новое и светлое.

Он продолжал держать её руку, пока она не погрузилась в сон. Лунный свет, пробивающийся сквозь окно, освещал её лицо, придавая ему нежный и таинственный оттенок. Теор смотрел на неё, чувствуя, как его сердце наполняется любовью и заботой. Он знал, что эта ночь станет началом чего-то нового и прекрасного в его жизни.

Глава 20. Лира Эванс — новая староста.

Следующее утро наступило тихо и незаметно, словно природа сама решила дать Теору и Лире время на отдых. За окном всё ещё царила предрассветная тишина, лишь лёгкий ветерок шелестел листьями деревьев, напоминая о том, что жизнь продолжается, несмотря на все испытания. Теор сидел рядом с Лирой, не отрывая взгляда от её лица. Её дыхание стало ровным и спокойным, а черты лица смягчились, приобретая умиротворённое выражение.

Он осторожно отпустил её руку, но продолжал сидеть, не в силах отвести глаз. Его мысли были полны размышлений о том, что произошло этой ночью. Он понимал, что Лира всё ещё не до конца оправилась от своих ран, но её решимость и сила духа поражали его. Она была как огонь, который невозможно потушить, даже если он обжигает.

Теор встал и медленно подошёл к окну. Лунный свет почти исчез, уступив место первым робким лучам солнца. Он открыл окно, впуская свежий утренний воздух, который наполнил комнату ароматом цветов и травы. Ветер трепал его волосы, принося с собой ощущение свободы и надежды.

Он вернулся к кровати и снова посмотрел на Лиру. Её лицо казалось ему каким-то особенно красивым в утреннем свете. Теор провёл рукой по её волосам, осторожно убирая пряди, которые упали на её лицо. Он чувствовал, как его сердце становится теплее с каждой минутой.

Следующее утро наступило тихо, словно природа сама затаила дыхание, давая Теору и Лире время на долгожданный отдых. За окном царила предрассветная тишина — мягкая, почти осязаемая. Лишь лёгкий ветерок скользил по листьям деревьев, словно шептал им свои тайны. Он приносил с собой свежесть и напоминание о том, что даже в самые тёмные моменты жизнь продолжает свой бесконечный танец.

Теор сидел рядом с Лирой на кровати, не отрывая взгляда от её лица. Её дыхание стало ровным, почти бесшумным, а черты лица смягчились под покровом сна. В этот момент она казалась особенно хрупкой и беззащитной, но в то же время её сила и решимость светились изнутри, словно два маленьких солнца, которые не могли погаснуть.

Он осторожно отпустил её руку, но не смог отвести глаз. Его мысли витали в хаосе, пытаясь осмыслить события прошлой ночи. Лира была для него загадкой, которую он не мог разгадать. Она была как огонь — яркий, обжигающий, но в то же время способный согреть даже в самые холодные времена.

Теор встал, чувствуя, как его тело наполняется энергией. Он подошёл к окну, и лунный свет, который до этого мягко окутывал комнату, начал уступать место первым робким лучам солнца. Они пробивались сквозь густые облака, окрашивая небо в нежные оттенки розового и золотого. Воздух стал прохладнее, но в нём уже чувствовалась свежесть нового дня.

Теор открыл окно, впуская в комнату утренний бриз. Он наполнил помещение ароматом цветов и свежей травы, который смешался с запахом лекарств. Ветер трепал его тёмные волосы, играя с ними, как с нитями паутины. В этот момент он почувствовал, как его сердце наполняется свободой и надеждой.

Вернувшись к кровати, Теор снова посмотрел на Лиру. В утреннем свете её лицо казалось особенно красивым — нежным, как утренний туман, и одновременно сильным, как закалённое лезвие меча. Он провёл рукой по её шелковистым волосам, осторожно убирая пряди, которые упали на лицо. Его пальцы дрожали, но он не мог сдержать этого жеста.

Теор, понимал, что он только напугает ее, своим присутствием и пошел, по своим делам, в ректорский кабинет.

Внезапно Лира пошевелилась. Её глаза медленно открылись, и она посмотрела на комнату, которая не могла вспомнить. Ведь она не в своей комнате. Она вспомнила, вчерашний вечер. Быстро встал, но еще была слаба. Ее