Червонное золото - Антонио Форчеллино

Северный ветер задул сильнее, улыбка Ренаты погрустнела, и она зябко обхватила себя руками. Она вряд ли поняла и разделила мои мысли, но была счастлива просто оттого, что пообщалась со мной. Она опустила голову и взяла меня под руку.

— Пойдем, сегодня надо заниматься брачными делами и помочь Элеоноре пройти через это испытание. Из Виттории помощница не получится, потому что ее племянник Асканио — тоже один из претендентов на руку бедняжки, которая имела несчастье родиться в семье Фарнезе и, как все, несет на себе семейное проклятие.

Рената обернулась к башне аббатства, видневшейся напротив, и окинула взглядом напитанные влагой холмы с пожелтевшими виноградниками. Серые облака на небе таяли, приближаясь к солнцу. Рената покорно отказалась от очередного желания, долг велел ей идти во дворец к мерзкому чудовищу.

Не успели мы подняться с каменной скамьи, как увидели Элеонору. Она легким шагом вошла в сад, словно ее, как листок, внесло ветром. Лицо ее покраснело от холода, она улыбалась, и ей явно не терпелось что-то нам сказать.

— Хорошая новость! Сегодня в Орвьето приезжает дон Диего. Он возвращается в Германию, чтобы передать императору деньги, выбитые у Папы на оплату жалованья войску, нанятому для борьбы с еретиками из лиги Шмалькальдена.

Рената повеселела и снова уселась на скамью.

— Тем лучше! По крайней мере, нам не придется одним терпеть тошнотворное присутствие Пьерлуиджи и Орсы. А Джулия получит единственного ухажера, которого она выносит, и у нее поднимется настроение.

— Если только ему удастся прибыть вовремя, чтобы успеть сбрить бороду, как положено по этикету. Он может не явиться к обеду, если не успеет привести бороду в порядок. Уж не знаю, удастся ли нам приспособить свое гостеприимство к его привычкам в такой дыре, как Орвьето, и за такой короткий срок. Но во всяком случае Джулия без компании не останется. Легким конным отрядом, который сопровождает посла, командует ее кузен Федерико Гонзага.

Элеонора многозначительно посмотрела на Ренату и подмигнула.

— Федерико? Красавец Федерико! Ну тогда будет настоящий праздник, несмотря на Фарнезе.

— Если только ему не надоест присутствие старшего соперника.

Я следила за разговором, стараясь не показать, какую скуку навевают на меня эти игры престарелых девиц.

Приняв мое молчание за сдержанное участие, они с новой прытью пустились в свои любовные фантазии. Рената так разгорячилась, что ее грива высвободилась из золотой сетки.

— Если бы мне выпало выбирать, я бы не сомневалась. Дон Диего хорош и элегантен, но Федерико! К ногам Джулии положены двадцать лет юности и мужества, да к тому же внешность архангела Гавриила. Чего еще можно желать в жизни?

— Например, чтобы тебя оставили в покое. Или ты считаешь, что этого мало, Рената?

Джулия вошла в сад за Элеонорой и слышала почти весь разговор. Она протестовала жестко, но не переходила границ вежливости. Рената посмотрела на нее с состраданием и пожала плечами:

— Ты сама не знаешь, что теряешь.

— Чем тратить попусту время в поисках мужа для меня, не лучше ли отправиться в собор? Ты, Маргарита, его ни разу не видела, и ты, Рената, тоже. Пойдемте, никогда не лишне узнать что-то новое, а Микеланджело говорит, что без «Воскресения», написанного Лукой Синьорелли для капеллы Сан Брицио, не было бы его «Страшного суда». Элеонора, ты ведь хотела пообщаться наедине с Витторией? Тогда мы пошли, а у вас будет достаточно времени.

Джулия повернулась и направилась к двери в дворике, ведущей в монастырь, не дожидаясь нашего ответа: она была уверена, что мы следуем за ней.

Туман, выползший из расщелин вокруг скалы, собрался в верхней части города, проникнув во все щели между домами. Площади, огороды и переулки волшебным образом исчезли. Только улицы были свободнее от тумана, и темный туф выступал из него на уровне нижних окон. Три женщины, шедшие рядом в черных плащах, двинулись по лабиринту домов, переулков и лестниц, теснившемуся вокруг собора. Резкие тени арок из туфа еще более грозно выглядывали из тумана.

Вскоре им пришлось разделиться и идти гуськом, чтобы не цепляться плащами за светлые от мха стены. После короткого спуска они поняли, что находятся на соборной площади, которую целиком, насколько позволял видеть туман, перегораживал фасад здания.

В нескольких шагах от переулка шесть ступеней из красного мрамора поднимались от темного края площади к огромной каменной горе собора.

Витые колонны, испещренные золотой и синей мозаикой, были окружены четырьмя широкими пилястрами с высеченными на них сценами из Библии. Кульминацию представляла сцена Страшного суда на пилястре, обращенной к долине, где жмутся друг к другу спасенные и обреченные, с геометрическим совершенством оттененные фигурой Христа, которого херувимы вознесли на вершину славы. Первые полны надежды, вторых судорогой свел ужас, их мучают дьяволы, и змеи рвут их тела, с жестокой правдой изваянные скульптором. Внизу их ожидает стена огня, изображенная сразу над мраморным карнизом с золотой мозаикой, сверкающей даже в тусклом свете утра. Туман над порталами так сгустился, что фигуры святых и пророков, населяющие огромный фасад, стали невидимы.

— Можно подумать, что ступени ведут в бесконечность, — с досадой сказала Рената.

— Не огорчайся, Рената, вот увидишь, туман рассеется, и мы рассмотрим весь фасад.

Джулия приподняла черную вуаль, чтобы различить тень собора в молочной дымке.

— Может, туман и рассеется, но золотые мозаики и синие витражи нельзя будет в полной мере оценить без солнечного света. Виттория говорила, что фасад собора в Орвьето ближе всего подходит под описание врат рая, а теперь, когда я его увидела, я едва могу различить его контуры.

На эти слова Маргарита улыбнулась:

— Нет другого рая на земле, кроме собора Сан Марко в Венеции. Там даже в туманные дни под широкими, как опрокинутые корабли, порталами, сверкают мозаики и мрамор.

Рената огляделась по сторонам.

— Но какова вера жителей Орвьето! В таком маленьком городе такой огромный собор. Ради него они пожертвовали единственным пригодным для строительства местом на скале из туфа.

— Не стройте иллюзий, Рената, строительство начали этруски или греки, у которых здесь была колония. Это они построили акрополь.

Преподав урок древней истории, Маргарита уязвила герцогиню.

— Однако христиане его укрупнили, я уверена, такой огромный храм до христиан был просто немыслим.

— Ну да, ты права, это заслуга христиан.

Джулия улыбнулась Маргарите, и та, ободренная поддержкой, возобновила атаку на герцогиню:

— Глядите-ка, они так ревностно относятся к своей вере, что охраняют храм с оружием в руках.

— Где? Ах, эти, с аркебузами? Странно, в Орвьето не должно быть вооруженных людей. Скала так надежна, что Пьерлуиджи велел закрыть все остальные ворота и оставил только ворота Сферракавалло, где поставил десять стражников. Так он чувствует себя увереннее после того, что произошло в Риме.