Берта сдаваться не умеет - Екатерина Началова

— ...мужик, который раз спускает с тебя штаны, и после всего не трогает?! Бертуся. Это странно. Я бы такого обходила стороной... Хрен знает, что у него в голове. Может больной или ещё чего похуже...

Я вполуха слушала ее, думая о Крисе. У него в голове? Тайны. Мысли, которые я хочу знать. Он говорит, что видит меня, но ведь и я не слепая: там внутри у него выстроена толстая ледяная стена, которая ограждает непокорно пылающий огонь. Это он светится через прозрачные куски льда. Это его пламя отбрасывает темно-красный свет в глаза и обжигает через горячие руки. Обходить? Фэа ничего не понимает. С каких пор таран идет в обход?

«Встретимся после отдыха, Берта».

Прислушалась к себе. Обходить этого мужчину я не собираюсь, напротив: я однозначно желаю пойти на него.

***

Неслышно удаляясь от комнаты Берты, бывший Змей внешне выглядел невозмутимым, а вот внутри... Внутри пылал.

Перед глазами все ещё стояли отчаянные карие глаза и губы, бросающие ему вызов.

Чуть не поцеловал! И не остановился бы!!!

И кто тут глупец?! Уж точно не пушинка! Она-то все виртуозно провернула. Убедила, да так, что почувствовал себя ещё большим болваном, чем тот Бык. Расшатала да так, что совершенно потерял контроль! И все это она сделала совершенно бессознательно.

Вызов! Крис мысленно восхищенно выругался. Не драться хотелось, ох не драться... А Берта, она хоть осознает, что напрашивается не на драку? В этом уверенности не было.

Зная коровку... Она может даже не подозревать.

В свою комнату он пошел не сразу, а сначала направился в купальню, где набрал в чашу ледяную воду, разделся и ополоснулся, смывая с себя следы сражения и чужую кровь. Заодно немного остыл, привел мысли в порядок. Холода не чувствовал: Змеи, выросшие на берегу моря, с детства плавают при любой температуре, не мерзнут и в ледяной воде. Это из того, что осталось от прежней жизни.

Добравшись до своей комнаты, Крис с облегчением лег на жесткую кровать и попытался разобраться. Казалось, мир зло и жестоко потешается над ним, регулярно играючи переворачивая жизнь с ног на голову. Этого всего не должно было случиться. ВСЕГО. Он, змеиный аристократ, в этом возрасте уже должен был мирно жить в своем большом богатом доме, управлять своими землями, а на его локте должна была лежать тонкая рука изящной воспитанной змейки, такой же как он. Крис даже знал, как она должна разговаривать: негромко и тихо, без лишних эмоций. Они бы решали все вопросы спокойно и разумно. Разум и такт — первостепенны... были бы.

Вместо этого... Крис негромко рассмеялся.

«Вместо этого мы имеем то, что имеем».

Снова и снова Порядок подбрасывает ему странные, совершенно несмешные шутки. От прежних грез веяло архитекторски-точным холодком, грезы нынешние, еще толком не сформированные, уже жарили непредсказуемым огнем. Язычки пламени принимали любые формы, если всмотреться. Любые.

Что мне с тобой делать, пушинка?

Опять этот вопрос. Крис закрыл глаза.

Первым вариантом все еще стояло логичное: не трогать. Он представил, что держит себя в руках. Не поддается на провокации. Не трогает. Не прикасается. Их дороги расходятся. Он отправляется к магам, обучается у Верховного. Однажды кого-то находит. Берта отправляется в свои земли, встречает путного высокородного Быка, который... В общем, понятно, уже было задумано.

Все еще логично. Все еще разумно. Холодный расчет, в котором все прекрасно и не осложнено. Открытый путь, он ясно видел его.

Только вот теперь в нем поселился крошечный изъян. Совсем небольшой, но живой, упрямо разъедающий логичный вариант, как огонь бумагу.

Я этого не хочу.

Крис смотрел на первый вариант с холодом бывшего Змея. Вариант с изъяном — пусть, не существует совершенных планов. Желание — ерунда. Огонек пламени ехидно усмехнулся в ответ и слизнул с воображаемой бумаги пару слов, касающихся «путного быка» и несколько лишних «не».

Я могу сдержаться. Разумеется. Но это я хочу быть тем, кто закроет ей рот поцелуем. Я желаю просветить, кто тут и в чем сильнее. Я хочу быть тем, кто обучит способам... взращивания огуречных культур в условиях теплицы. Хочу, чтобы она мне сдалась. Мне!

Всё можно списать на примитивную похоть. Списал бы! Только вот не похотью веяло от дикого желания растерзать Быка, потребности защитить, уберечь от опасностей стены и свирепеющего примитивного собственничества.

«Это моя бешеная телочка», — упрямо горело на изнанке сознания. Когда, как это произошло? Когда, разъярившись, прилюдно назвал своей? А почему сказал «моя» так легко, почему слова сами вылетели изо рта, прежде чем успел подумать? Тогда раньше. Когда впервые рассмешила? Когда спустила одежду, обнажив белую кожу? Когда кровь принудительно смешали?

Второй вариант замаячил перед носом с неотвратимостью возникшего на пути пожара, суля трудности и ожоги. Дым заслонял видимость. Провалившись в сон, Крис оказался перед бушующим пламенем. Пожар рос, разрастался, окружал, не оставляя шансов обойти или потушить... Призрачный образ изящной покорной змейки у руки пополз, расплываясь и трансформируясь в совершенно живую, плотную и однозначно горячую женскую фигуру. Растрепанная коса огненной змеей взметнулась на фоне огня. Черта с два она мирно держится за локоть, ее ещё надо прихватить, удержать... Вспыхнув, высший маг сузил глаза, успевая схватить кончик косы пальцами...

Я этого хочу.

Глава 24. Ничего необычного

Мы с Фэа проспали весь день, а затем опять прозвучала труба. Неумолимый, безжалостно низкий гудок махом выдернул меня из объятий сна, настойчиво призывая открывать глаза и начинать шевелиться. Я еще лежала несколько минут, надеясь, что мне это снится, что атака мануарцев была однодневной. Такое редко, но бывает. Вдруг сегодня именно такой день?

Увы.

Судя по подскочившей Волчице, труба приснилась не только мне, а это означало, что предстоит и вторая ночь.

— Туся-Бертуся, — Фэа, как всегда, полуулыбалась, пристраивая на бедре ножны. — Двинули! Повеселимся еще разок.

— Угу, — я мрачно сползла с кровати. — Чую, будет особенно весело.

— Как твой зад?

Покосилась на нее. Фэа не обо мне переживала, я знала и не заблуждалась на ее счет. Волчица прикидывала, насколько опасно становиться со мной в одну команду, помогу ли я выжить или наоборот, подставлю под удар. Слабый Бык не может вовремя откидывать штурмующих, а значит Волки вытаскивают мечи.