Ожог Крапивы - Галина Валентиновна Чередий

более, что мальчишка тогда был совсем же. И Марина эта была, наверное, совершенно необыкновенная девушка, если ветреный Антон оставался с ней так долго. Жаль, я ее совершенно не помню. Хотя… какая уже разница, какой она была, эта Марина. Тут проблем выше головы, чтобы ещё о таком думать.

Я невольно прикусила губу и поежилась от едкого жжения, невесть откуда появившегося за ребрами. Я знаю, что оно означает, но это так глупо — ревновать к прошлому, тем более сейчас. Тем более Антона, каким он стал.

Мы въехали во двор, и Артем тут же резко затормозил, как-то весь мигом собираясь.

— Так, Алис, походу гости опять какие-то, — проворчал он, уставившись на здоровенный черный джип с наглухо тонированными стеклами, стоявший перед подъездом Антона. — Я сейчас, сначала подъезд свой бегом проверю, потом тебя в квартиру свою отведу.

— В смысле отведешь? А сам? — я всмотрелась в машину, но она была мне точно незнакома. — А сам схожу и поинтересуюсь, какого хрена тут им понадобилось.

— Нет! — я испуганно схватила Артема за руку. — Не хватало ещё, чтобы и ты пострадал.

— Да угомонись, ты, — он мягко вывернул руку из моего судорожного захвата. — Я не один пойду интересоваться и не с пустыми руками. Я же на своем районе.

— И что? Это помогло как-то Антону?

— Антоху они врасплох застали. Тихо, Алис, все норм будет.

— Не надо, пожалуйста! — взмолилась я. — Лучше отвези меня куда-нибудь.

— Куда? И на черта?

— Да куда угодно, только чтобы больше вас не трогали.

— Чушь не городи! — он распахнул дверь в машине, но и я не собиралась уступать.

Тоже выскочила из салона и рванула к джипу бегом. Само собой, Зима догнал меня уже шагов через десять и схватил, собираясь тащить назад и тихо матерясь сквозь зубы.

— Эй, вы, уроды! — заорала я. — Оставьте нас в покое, сволочи!

У джипа распахнулись практически одновременно все четыре двери. Из передних вывалились два рослых мордоворота в почти одинаковых черных рубашках, а вот из правой задней выбралась мать, которую я не сразу и узнала без каблуков и в каком-то простоватом для нее платье, и какой-то совершенно незнакомый мне тип средних лет.

— Что тебе опять нужно? — потребовала я ответа у матери, пытаясь вывернуться из захвата Артема.

— Молодой человек, немедленно отпустите мою дочь! — приказала мать. — Алиса, кто это ещё такой?

Она и мужчины надвигались на нас решительно, Зима же пятился вместе со мной и вдруг оглушительно свистнул, даже ухо левое у меня заложило.

— Только сунетесь и вас с района вперёд ногами унесут, — прорычал он.

— А он борзый, смотрю, — с ухмылкой сказал матери мужчина постарше. — Это и есть тот самый Крапивин?

— Нет. Я понятия не имею кто это, — ответила мама, а тем временем из подъездов стали выбегать парни, кое-кто с цепями и битами в руках, направляясь к нам. — Алиса, нам нужно просто поговорить с тобой.

— Говорите, мы вас прекрасно слышим, — вместо меня ответил Артем.

— А вас это не касается. Отпустите мою дочь! — повысила голос мать, не замечая, очевидно, что тучи сгущаются.

— Так, Вилка, примолкни! — в приказном тоне велел старший мужчина, немало удивив меня. Вилка? Это он моей-то матери? — Парень, расслабься и друзей своих тормозни. Мы не биться тут с вами приехали, а помочь.

— Интересно, кому и чем? — спросила я.

— Тебе, — ответил он и улыбнулся. По-хорошему так. И руку протянул. — Так что, давай-ка познакомимся. Ему на вид было лет сорок, высокий, крепкий, одет в свободные почти белые штаны и рубашку, будто только что по палубе какой-нибудь яхты тусил. Вокруг голубых глаз множество морщинок лучами, загорелый очень и рыжий, только на висках уже обильная седина. А на пальцах протянутой к нам руки — множество наколок.

— Слушайте, чтобы там не посулила или не наговорила вам моя мать, убеждая помочь вернуть меня домой — этому не бывать. Даже если силой увезете я снова сбегу. Так что, знакомиться с вами я смысла никакого не вижу.

— Алиса! — шикнула родительница на меня. — Хватит тут представление публичное устраивать. Садись в машину! Сказано же — нам нужно поговорить.

— А что мешает сделать это тут? — я коротко оглянулась, отметив, что уже около десятка парней с решительными и мрачными лицами встали рядом со мной и Зимой, а из некоторых окон тоже с любопытством выглядывали люди. Да уж, публичности действительно выше крыши, но это не моя проблема.

— Лично мне — вообще ничего, — не смутившись моим отказом знакомиться и руки жать ответил рыжий незнакомец.

— Не вздумай! — зашипела теперь на него мать, даже ногой притопнув. — Не хватало ещё чтобы все вокруг…

— Ты не шипи на меня, Вилка. Мне как-то нас… безразлично, кто там и что услышит, — ответил мужчина вроде и беззлобно, но что-то такое мелькнуло в его кратком взгляде на мать.

— Ну естественно, это же не твоя репутация пострадает!

— Репутация? — махнул он кистью так, словно какую-то гадость отряхивая. — Мало ты уже в жизни налажала, носясь с этой семейной и личной репутацией? Ничему не учишься?

— Прекрати меня отчитывать перед этими… — огрызнулась мать, осеклась и снова переключилась на меня. — Алиса, в машину, живо!

— Ни хрена, — спокойно возразил Артем. — Хотите поговорить — делайте это на нашей территории.

— Да кто ты…! — начала мать, но незнакомец резко протянул руку и накрыл ладонью ей рот, попросту затыкая.

Господи, я сроду не видела, чтобы вся из себя такая аристократичная мать вот так ошалело глаза таращила. Как она его ещё не цапнула, а просто отпихивать руку стала.

— А ты чей такой отважный будешь, пацан? — спросил между тем рыжий незнакомец, прищурившись.

Вот вроде бы вполне дружелюбно спросил, но у меня что-то аж изморозь по спине пробежала и почудилось такое нечто опасное… Казалось бы Антон и Артем тоже здоровенные, сильные, угрожающие и безусловно опасные, но … как-то по другому. От этого мужчины исходило нечто более зрелое, холодное… матерое что ли, если можно так это назвать.

— А не я к тебе явился, мужик, чтобы первым ответ держать, — невозмутимо ответил Зима.

Прищур и улыбка рыжего стали на пару секунд еще более напряженными, но потом он вздохнул, расслабился заметно и шагнул вперед, опять протягивая руку, но теперь именно Зиме.

— Справедливо. Моравский Павел Николаевич я. — представился он.

И только он это сделал, как в захвате Зимы что-то поменялось и вокруг зашептались, завыдыхали явно встревоженно одно и тоже. Мор-Мор-Мор.

— Зимин Артем, — сухо представился Зима.

— Я бы все же предпочел в данной ситуации и в присутствии этих дам — Павел