Заклятие истинной любви - Стефани Гарбер

снова потеряла счет времени, пока они брели под дождем. Когда они выбрались из леса, уже было темно, и становилось только темнее. Джекс больше не произнес ни слова, а Эванджелина изрядно проголодалась.

Она не помнила, когда в последний раз ела или пила. В Проклятом лесу такая мелочь не имела значения. Но теперь у нее урчало в животе, ноги подкашивались, а в каждом камне и желуде ей чудилась какая-то вкусность, от которой так и хотелось откусить кусочек.

Эванджелина уже начинала ощущать последствия целого дня без еды и воды. По крайней мере… ей казалось, что прошел целый день. Она даже не знала, сколько времени минуло с тех пор, как попала в лес.

Уверена Эванджелина была только в одном: снова наступила ночь, во рту пересохло, а ноги, казалось, вот-вот подкосятся. Джекс шел рядом с ней, но Эванджелина подозревала, что она его тормозит.

Плащ промок насквозь, пропуская холод, и Эванджелина продрогла до костей.

– Мы почти на месте, – сказал Джекс.

Капли дождя падали с кончиков его золотистых волос и стекали по щекам, вниз по шее и по камзолу. В отличие от Эванджелины, на нем не было ни капюшона, ни плаща – только дождь, который, как и все остальное, очень ему шел.

Джекс искоса посмотрел на нее.

– Не смотри на меня так.

– И как я должна смотреть?

– Ты вообще не должна смотреть на меня, – пробормотал он и резко отвел взгляд.

Эванджелина почувствовала нечто похожее на укол боли. Джекс привязал ее к себе, спас ей жизнь, а теперь просил на него не смотреть.

– Что нам делать дальше, Джекс?

– Укрыться от дождя, – ответил он.

Стоило ему произнести это, как вдалеке показался постоялый двор, словно сошедший из книжки с объемными картинками, на которых постоянно всплывает дождь. Но Эванджелину это не волновало – лишь бы внутри можно было согреться и поесть. Сапоги ее промокли насквозь, пропитавшийся дождем плащ неприятно лип к телу, и даже веревка, связывающая их с Джексом, была мокрой. Но когда они подобрались ближе, Эванджелина увидела, что трактир выглядит теплым и уютным, даже несмотря на проливной дождь.

Здание из красного кирпича сверкало, а клумбы перед ними пестрели пушистыми лисьими цветами, по лепесткам которых стекали крупные капли. Из трубы на покрытой мхом крыше тянулись серые клубы дыма, наполняя влажный воздух древесным ароматом, а вывеска перед трактиром раскачивалась на ветру.

Старый постоялый двор на краю леса:

для заблудших странников и искателей приключений.

Под вывеской находилась другая табличка, гласившая: «Свободно».

Приглядевшись, Эванджелина увидела еще одну маленькую дощечку со словами: «Одна кровать».

28. Аполлон

Прежде Аполлон никогда не участвовал в Охоте.

Его отец всегда говорил, что это отличный способ умереть. «Присутствуй в самом начале, – советовал он. – Издай боевой клич, а потом убирайся оттуда подобру-поздорову».

Аполлон всегда именно так и поступал. Никогда не покидал пределы королевского лагеря и не вступал в Проклятый лес.

Единственное, что могло заставить его войти в Проклятый лес, – это поиски Эванджелины. Как только в его шатер ворвался мальчишка и рассказал, что кто-то пытался ее убить, Аполлон преисполнился желания тотчас броситься в лес, чтобы спасти ее.

Потом он понял, что именно этой возможности он так долго ждал. Возможности доказать, что всегда сможет позаботиться о ней.

– Ваше Высочество, – позвал стражник. Затем отодвинул полог шатра в сторону и быстро проскользнул внутрь. – Пришли лорд и леди Вейл.

– Пусть войдут, – сказал Аполлон.

Полог откинулся еще шире, впуская Вульфрика и Онору Доблестных.

Как только они появились, время будто остановилось. Пламя в очаге потухло, словно шатер сделал глубокий вдох и задержал дыхание.

Вульфрик даже не позаботился надеть плащ. На нем была лишь старая домотканая рубашка с завязками у горла, плотные черные брюки и поношенные кожаные сапоги. Одежды его жены были столь же простыми. С виду они оба, казалось, походили на обычных простолюдинов, но все их движения и осанка выдавали принадлежность к высшей знати. Прежде чем стражники опустили полог шатра, Аполлон успел заметить, что на пару они смотрят почти с благоговением, хоть и не знают, кто эти люди на самом деле.

– Прошу, присаживайтесь. – Аполлон указал на скамью напротив низкого столика, уставленного свечами, а сам устроился на стуле рядом. Поскольку он планировал провести здесь несколько дней, то позаботился о том, чтобы в шатре было как можно больше удобств: мягкие подушки, одеяла, стулья, а в углу даже стояла ванна для купания.

– Спасибо, что присоединились ко мне этим вечером. Рад снова видеть вас обоих, Ваши Величества. Хотелось бы мне, чтобы наша встреча произошла при более благоприятных обстоятельствах. Уверен, вам уже известно, что моя жена пропала.

– Моя семья готова оказать любую помощь, – сказал Вульфрик.

– Рад это слышать, поскольку, как я полагаю, у вас есть доступ к единственному, что мне нужно.

Аполлон достал свиток, который не так давно ему передал лорд Робин Слотервуд, и осторожно развернул его. В тот же момент нижняя часть страницы, как и прежде, загорелась. Медленно, строка за строкой, пламя пожирало слова.

После того как получил свиток от Слотервуда, Аполлону потребовалось восемь попыток, чтобы прочесть текст на бумаге, но даже тогда ему не удалось уловить последние несколько строк – они всегда сгорали слишком быстро. Тем не менее он узнал достаточно и понял, что не стоит тратить время на поиски браслета Венджинса Слотервуда. Вместо этого нужно сосредоточиться именно на истории в свитке.

– Вы знаете, что это? – спросил он у Доблестей, пока бумага перед ними превращалась в пепел.

– Нет, – ответил Вульфрик. – И вам должно быть известно, что я не сторонник излишней театральности. Если хотите что-то спросить, задавайте вопрос прямо.

– Я вовсе не пытаюсь устроить сцену, – извинился Аполлон. – Все дело в проклятии сказок. – Он старался говорить так, чтобы голос его не звучал снисходительно. Если это сработает, то старый король не увидит в нем угрозы. – В этом свитке записана давно утерянная история о древе, единственном в своем роде. Древе Душ.

Аполлон сделал паузу, чтобы оценить реакцию Вульфрика, но несгибаемый бывший король не повел и бровью. Эмоции не отразились и на лице его жены Оноры. Впрочем, в свитке ее имя не упоминалось, так что, возможно, она ничего не знала о древе.

– Я никогда не слышал об этом дереве, пока друг не подарил мне свиток. Согласно истории на нем, ветви Древа Душ наполнены кровью, и тот, кто достаточно умен, чтобы отыскать дерево, и достаточно храбр, чтобы испить его крови,