Между Пламенем и Тьмой. Академия Пограничья - Лена Бутусова

всегда был рядом со мной и никогда не бросал меня. Даже перед лицом страшной гибели. И мне стало стыдно за свои подозрения. Я сжала левый кулак и осторожно коснулась губами подаренного колечка.

– Что с вами? Вы поранили руку? – Библиотекарь тут же подорвался посмотреть, но я не дала ему.

– Все хорошо. Показывайте, где у вас тут… э-э-э… картотека.

Он покорно кивнул и, чуть помедлив, тихонько проговорил:

– А зовут меня Лукас.

Какой-то хитрой короткой тропкой Лукас провел меня в самое сердце библиотеки. И там, где мы проходили, тотчас вспыхивал яркий свет. Не от магического факела, который принес с собой крылатый, а качественный такой верхний свет, при котором вполне комфортно можно было бы читать. А также рассмотреть лицо спутника.

Лукас был обычным. Небольшая пегая бородка, широкие скулы и миндалевидные глаза блеклого желто-зеленого цвета. Ни следа той гордой породистой красоты, которой мог похвастать Тарлан, ни даже яркой броской красивости Нарда или утонченной мягкой миловидности Элмора в его лице не было. И Лукас наверняка знал об этом и, возможно, даже грустил по этому поводу. Но вот когда он говорил о книгах или о своем книгохранилище, глаза его вспыхивали таким увлеченно-азартным светом, что невозможно было не проникнуться к нему определенной симпатией. И интересом к его делу.

– Вы научите меня, чтобы не теряться в библиотеке? Здесь столько книг, – мы прошли мимо очередного книжного шкафа-гиганта размером, наверное, с целый дом.

– У вас есть формуляр? – Лукас шел быстро, мелкими шаркающими шажками.

– Да, вот он, – протянула Библиотекарю небольшую плотную картонку с нарисованными на ней непонятными знаками.

– Ну, так здесь же все написано, – он расплылся в довольной улыбке, демонстрируя мне карточку.

И действительно, в его руках странные пиктограммы удивительным образом сложились в осмысленные слова и схемы-картинки с изображением секций и отделов библиотеки.

– Главное, правильно спросить, и формуляр покажет, где искать, и даже поможет найти нужное, – видя изумленно-восторженное выражение моего лица, Лукас улыбнулся еще шире. – Всегда самое главное, это правильно задать вопрос. В любом деле.

– Да, уж, – вспомнив наш с Тарланом последний разговор и множество моих вопросов, которые так и остались не то что неотвеченными, но даже незаданными, я вздохнула. – А можно я вас поспрашиваю кое о чем?

– О чем, угодно, – мужчина широким жестом развел руки, словно собираясь меня обнять. Вроде бы жест был радушный, но я отступила от него на полшага.

– О чем, угодно, значит, – я озадаченно закусила губу. – А расскажите мне о Пламени и Пустоте. Что это за напасти такие, от которых вы тут все время отбиваетесь? И почему Пустота страшнее Пламени? Как по мне, так огонь – это самое страшное, что может приключиться с живым существом.

При воспоминании об огромном огненном грибе, выросшем на месте моего родного города, о потоках пламени, сметающих на своем пути все, что когда-то составляло мою жизнь, по моим плечам пробежали гадкие липкие мурашки. Я зябко передернула плечами.

– Вам холодно? – Лукас тут же отреагировал на это движение.

– Нет-нет, просто вспомнила кое-что… неприятное, – я ответила негромко.

А вокруг возвышались целые здания из книг, и я наконец-то увидела других посетителей библиотеки. Покрытые мехом небольшие хвостатые существа сновали между книжными полками по тонким приставным лесенкам, донельзя напоминая при этом шустрых паучков или, вернее, обезьянок, потому что у них были длинные гибкие хвосты, которыми они активно помогали себе при поиске книг. Другие посетители, обычные с виду люди, просто ждали внизу или перебирали книги на нижних полках, раздавая мохнатикам указания. Видимо, подниматься на верхние этажи… то есть стеллажи, можно было не всем.

Библиотекарь, между тем, начал лекторским тоном:

– С Пустотой действительно сложнее иметь дело. Пламя, он же Негасимый Огонь, суть субстанция созидающая. Какой бы разрушительной ни была его мощь, она всегда направлена на творение, и если правильно использовать эту мощь, то можно делать дивные вещи…

– Но можно ведь и разрушать? – поскольку Лукас замолчал, я решила подбодрить его вопросом.

– Можно, – он согласно поднял брови. – Даже самой мудрой и доброй в мире книгой можно убить человека, если ударить его ею достаточно сильно. А уж если неправильно использовать написанные в книге слова, то… можно убить не одного, а тысячи…

– Мне можете не рассказывать, – процедила сквозь зубы, вспомнив политическое безумие последних дней родного мира. – А Пустота? Ее можно использовать?

– Увы, только для разрушения. В этом ее суть, ее предназначение. Но уверяю вас, что тот, кто пожелает укротить Тьму и использовать ее для своих целей, очень быстро об этом пожалеет. Она не поддается дрессировке, – Лукас нервно усмехнулся.

– Но как же? – я недоуменно нахмурилась. – Врач по имени Катара сказала, что средство для борьбы с Пустотой есть. И Тарлан… в смысле, командующий Тарлан при мне укрощал этих… тварей Пустоты. Так что это за средство такое?

Почему-то Лукасу этот вопрос не понравился. Он скривился, точно собирался плюнуть, но сдержался.

– Единственный способ остановить абсолютное разрушение – это абсолютное созидание, – проговорил, словно через силу.

– В смысле Пламя? – я опять запуталась. Есть вообще в этой Академии хоть кто-то, кто не будет говорить со мной загадками?

– В смысле любовь, – Лукас ответил со вздохом. – Абсолютная, безусловная любовь. Ее еще называют истинной.

– А-а-а… Тарлан… то есть, главнокомандующий Тарлан здесь при чем? – пропищала, понимая, что вопрос мой звучит в высшей степени провокационно.

– В том-то и дело, что не причем, – а вот Лукас, наоборот, развеселился. – Командующий не имеет никакого отношения к любви, зато к Пустоте имеет непосредственное. Он же… – Библиотекарь быстро огляделся, чтобы удостовериться, что нас никто не подслушивает, – он же и есть одна из тех тварей Пустоты, с которыми мы так отчаянно сражаемся.

– А-а-а?.. – на сей раз дальше междометия мой вопрос не дошел.

– Да, вот так, – довольный произведенным эффектом, Лукас сложил ручки на груди. – Показать вам, как выглядят твари Пустоты, когда не маскируются под нормальных людей?

– Н-н-не… н-н-надо, – с трудом выдавила из себя.

– Вы так не переживайте, Леночка, – Лукас попытался ободряюще похлопать меня по плечу, но я увернулась. – В отличие от остальных, у этой… хм… особи есть оформленное самосознание. Уж,