Чудесные куклы барышни-попаданки - Василиса Мельницкая

Во-первых, волосы. Огненно-рыжие, в завитушках. Перехваченные лентой – изумрудной, расшитой золотом. Огромной, пушистой, сияющей копной они лежали на спине, спускаясь до талии.

Во-вторых, платье. Влад засомневался, не змеиная ли это кожа. Оно обтягивало стан барышни, как перчатка. Однако двигалась барышня свободно. И цвет – тот же изумруд с золотом.

К слову, и стан барышни… ослеплял. Уже в переносном смысле. Высокая грудь, осиная талия, круглая… кхм…

Влад поймал себя на том, что пялиться на барышню, как голодный – на еду. А Добрыня и вовсе пальцы растопырил, пытаясь осознать размер ее груди.

Барышню сопровождала девушка, одетая гораздо скромнее. Влад принял бы ее за служанку, но на конкурс личных горничных не допускали. Исключение – толмачи, для иностранок. Из чего он сделал вывод, что барышня прибыла из другого государства.

- Слюни подбери, - посоветовал Влад Добрыне.

- Ты б себя видел! – парировал то. – И о жене, небось, забыл.

Влад лишь повел плечом. Тем более, на ответ на осталось времени. Служащий за стойкой отчаянно жестикулировал, определенно взывая о помощи.

- Проблемы? – спросил Влад, подойдя ближе.

Огненная барышня стала говорить, и он узнал англицкий язык. И даже понял, что барышня не желает расставаться с собакой. Англицкий Влад изучал в школе, но давно не практиковал. И все же рискнул обойтись без помощи толмача. Он представился и спросил, знает ли барышня, что по правилам конкурса нельзя привозить с собой домашних питомцев.

- О, вы знаете язык! – обрадовалась барышня. – Фрея О’Ши.

Она протянула Владу руку, тыльной стороной вверх, но он ограничился рукопожатием.

Фрея была ослепительно красива… во всех смыслах. Белокожая, с зелеными, как изумруды, глазами, обрамленными пышными ресницами, с тонкими чертами лица и чуть припухшими губами, она могла составить конкуренцию даже Марьяне. А Влад искренне считал свою жену красавицей.

- Я знаю правила, - продолжала Фрея. – Но в любом правиле могут быть исключения, не правда ли? Мой пес сильно ко мне привязан.

- Полагаю, у многих девушек есть домашние любимцы, что сильно к ним привязаны, - возразил Влад.

- Вы не понимаете. Это особенная связь. Он – моя тень. Телохранитель. Мы связаны магически, и не можем надолго расставаться. Без меня он сойдет с ума, понимаете? И умрет.

На всякий случай Влад попросил девушку-толмача перевести, что сказала Фрея, но расхождений в понимании не нашел. И прецедентов не припомнил.

- Мы можем сделать исключение для барышни Фреи? – спросил Влад у подошедшего к ним Афанасия Ивановича.

- Вы этого песика видели? – хмыкнул тот. – Советую полюбоваться. Он ждет хозяйку за дверью.

Получается, на территорию княжеских палат пса пропустили?

Вежливо улыбнувшись Фрее, Влад не преминул воспользоваться советом Афанасия Ивановича. В коридоре смирно сидел… зверь. Огромный, серый и лохматый. Не менее аршина в холке.

В звере Влад признал волкодава.

- Мы могли бы сделать исключение для маленького песика, - сказал он Фрее. – Но ваш… огромен.

- Зато он послушный. – Фрея очаровательно надула губки. – И ласковый, как котенок. Он никого не тронет. А маленькие собаки шумные и злые!

Влад взглянул на Афанасия Ивановича. Тот развел руками.

- Вопрос нужно решать с Владимиром? – спросил Влад.

- С начальником службы безопасности. Я уже послал за ним.

Как ни странно, но Фрее разрешили поселить Балора, так звали волкодава, в своей комнате.

- Иначе невозможно, - пояснил начальник службы безопасности. – Пес запечатлен на хозяйке. Странно, что ее пропустили на конкурс, но теперь иначе нельзя.

Добрыня вызвался проводить Фрею до комнаты. А Влад поздно спохватился, что его нельзя было отпускать. О расследовании он так ничего и не узнал.

Глава 37

Глава тридцать седьмая, в которой Марьяна готовится к конкурсу красоты

Марьяна

С нарядами Лидия Алексеевна управилась довольно быстро. Она выбрала несколько платьев, дала указания швеям по перелицовке и отделке. Вызвала на дом сапожника, тачавшего ей обувь, с образцами моего размера, и приобрела несколько пар туфель, не обращая внимания на мои протесты. Потом подобрала аксессуары к каждому наряду, из личных запасов – платки, шали, броши, сумочки, пояса.

- Переделки минимальные, к вечеру все будет готово, - довольно сообщила Лидия Алексеевна. – Осталось выбрать украшения.

- У меня есть, - поспешно произнесла я.

По моей просьбе Таня принесла шкатулки с драгоценностями.

- Богато, - сказала Лидия Алексеевна, осмотрев гарнитуры. – Не страшно такие вещи у служанки хранить?

- Если бы Таня хотела, давно сбежала бы с ними, - пояснила я. – Это она их сберегла. Все, что осталось в наследство Василисе.

- Знаешь… - Лидия Алексеевна задумчиво повертела в пальцах колье. – Решать тебе, но я не стала бы надевать их на конкурсе.

- Почему? – удивилась я. – Для конкурса это… слишком?

- Не в этом дело. Уверена, многие наденут семейные реликвии. Но ведь и это – семейное. Найдутся те, кто узнает драгоценности, принадлежащие Пронским.

- Так это…

- Наследство твоего деда, полагаю, - кивнула она. – Ты, верно, совсем не разбираешься в клеймах. Или твой отец не успел тебе показать…

- Или показывал, но я забыла, - вставила я.

- И не только клеймо. Вот это плетение повторяет узор на гербе Пронских. А еще… Ты их Владу показывала?

- Нет.

- Покажи. В них ведовство вплетено. Но мне не разобрать – то ли охранное, от воров, то ли… иное. Влад определит.

- Так их и продать не выйдет? – огорчилась я.

- Ты хочешь продать?

- Нет. Хочу сохранить… для Василисы. Если они не опасные.

- В вас кровь Пронских. Это ведовство не вредит роду. Так отчего ты заговорила о продаже?

- Если не получится выиграть конкурс…

Тут я сообразила, что собираюсь сказать. Да Влад меня прибьет, когда узнает, что я оскорбила его матушку!

«Если не выиграю конкурс, это единственная возможность открыть мастерскую, иначе мне Василису не вырастить».

Единственная! Это при том, что княгиня уже комнату готовит для внучки. Для чужой девочки, которая ей никто. Она ее принимает, а я легко отвергаю бескорыстную помощь. Я же решила дать нам с Владом шанс! И собиралась вести себя, как обычная барышня.

Я недоговорила, но Лидия Алексеевна прекрасно меня поняла.

- Ты, верно, сильно обожглась, потеряв наследство отца, - произнесла она