Община - Виктория Анкай

видела за сегодняшний день достаточно мужиков, чтобы сравнить торчащие в разные стороны мочалки-лопаты и тронутую сединой бороду Луки. Не такая... Впрочем, он - лицо в общине видное, ему положено выглядеть более-менее нормально, да. Колька вот за бородой точно ухаживал, но это прям сразу было заметно, а тут вроде как с первого взгляда и не поймёшь, сама она такая опрятная растёт, или всё-таки мужик с триммером знаком...

- Что, совсем не нравлюсь? - Лука неожиданно криво улыбнулся.

Невольно вздрогнула, осознав, что открыто пялилась в его лицо. Опустила взгляд ниже, разглядывая ворот футболки, ощущая, как сердце делает мощный толчок, который тут же расходится по телу мурашками смущения...

Машинально закусила губу, пытаясь придумать подходящий ответ. Не придумала...

- Не знаю, - пробормотала, опуская голову. - Не привыкла...

Тишина стала какой-то плотной, почти осязаемой. Стремительно темнеющее за окном небо, стрекотание кузнечиков, шум ветра в окружающих деревьях... И чужое дыхание, глубокое, контролируемое, изредка подрагивающее...

- Есть... фотография мужа бывшего? Поглядеть потом хочу... - Лука снова грубовато усмехнулся.

Фотография Глеба?! Господи Боже...

Впервые в жизни мне внезапно стало стыдно... Нет-нет, Глеб, конечно, очень симпатичный! И... И я всю жизнь смотрела на него с обожанием! Просто... Как их вообще сравнивать?! Как в принципе можно сравнивать ту же садовую тую и лесную ель?! И Глеб... Он же... Он просто родной! Просто я привыкла за столько лет! И мне совсем неважно, как он выглядит в чужих глазах...

- Есть... - я сглотнула слюну. - Когда-нибудь покажу.

Лука кивнул.

Наверное, мне тоже было бы интересно посмотреть, какой была Ольга... Светлая, статная, высокая, я помню. Я совсем не такая, да. Но посмотреть... Нет, не чтобы сравнить, естественно. Просто знать...

Снова подняла глаза. Поджала губы, почему-то отметив про себя, что со стороны в стоявшем передо мной мужчине нет ничего отталкивающего...

Лука медленно поднял руку. Протянул ладонь ко мне, прикоснулся к шнуровке на воротнике балахона, потянул завязки...

Задержала дыхание, чувствуя, как по телу прокатывается липкий холодок. Ощутила почти болезненную тяжесть между ног, прекрасно понимая, что последует дальше...

Его пальцы, развязывающие узлы прямо под горлом, иногда касались кожи. Двигались неторопливо, то ли растягивая момент, то ли опасаясь меня спугнуть. Пахли воском и почему-то свежими опилками...

Интуитивно дернула локтём, помогая ткани освободиться, когда горячая шершавая ладонь легла на основание шеи, сталкивая с моих плеч ставший широким ворот платья. Даже выдохнула, едва одеяние поползло вниз, падая к ногам - пусть всё уже побыстрее случится...

Мужское дыхание стало совсем шумным, сбивчивым. Моё тоже, но лишь потому, что хотелось оттолкнуть этого человека и броситься прочь отсюда - чужой... До боли, до отвращения, до тошноты...

Это совсем не то, что было с Колькой - тогда эта чуждость почти не ощущалась, ибо мы оба знали, что секс между нами на один раз. А сейчас... Внутренности жгло осознанием того, что подобное повторится не раз, что мне всю жизнь терпеть рядом этого мужчину, что для меня происходящее должно стать нормой...

К горлу подступила горячий ком. Сердце практически остановилось, когда Лука почти бережно огладил мои оголившиеся плечи, тут же ударилось о рёбра, когда он накрыл ладонями мгновенно покрывшуюся мурашками грудь, сжал так, что стало больно, одновременно накрывая моментом неистовой интимности происходящего...

Осознание того, что у меня нет выбора, давило сильнее чужих сильных рук, ломало волю, душило сопротивлением. Нет, я могла бы отказаться сейчас, могла бы разреветься, могла бы честно признаться, что не могу вот так сразу, что мне нужно время... Но меня крыло не этим. А тем, что я действительно сама по доброй воле подписалась на всё происходящее, наивно решив, что это будет невероятно легко и просто - пойти на подобный шаг ради своих эгоистических целей. И признать собственную слабость перед самой собой я просто не могла...

Мужские пальцы с какой-то маниакальной силой прочертили дорожку вдоль ключицы, поднялись выше, мертвой хваткой вцепились в подбородок, заставляя меня запрокинуть голову... Чужое надсадное дыхание буквально оглушало, затмевая остальные звуки... Жёсткая борода коснулась лица, почти впечаталась в кожу...

Сейчас Лука целовал совсем не так, как за столом на свадьбе - он нависал сверху, давил, почти лишая опоры и равновесия, острвенело впивался в мои губы, безжалостно стискивая их зубами, беззвучно рычал, вбивая эти вибрации в моё горло...

Задыхалась от переизбытка чужой и собственной слюны, в панике пытаясь дышать носом, беспомощно вцепилась в мощную каменную шею, инстинктивно пытаясь оттолкнуть оромного озверевшего мужика, хотела заплакать, но оказалось, беспомощные слёзы и без того струятся по мокрому лицу, лишь усиливая болезненное трение бороды о кожу...

Я остро чувствовала энергию этого человека. В ней не было страсти, вожделения, похоти, желания... В ней был долго сдерживаемый безумный голод. И сейчас он бушевал, найдя точку выхода... И плевать было Луке, кто перед ним, нравилась я ему или нет, главное, я - законная жена перед людьми и Богом, а остальное не имело значения...

Он приподнял меня от пола, сделал шаг, почти сразу повалил на кровать, не прерывая этот дикий поцелуй и продолжая лихорадочно ощупывать тело - грудь, живот, плечо, снова грудь, вторую...

Знала, что от его касаний останутся синяки, но почти не чувствовала боли - хотелось просто быстрее покончить с этим и не задохнуться, остаться целой и невредимой после этой... брачной, блять, ночи...

Он отпустил меня лишь на секунду, чтобы рывком скинуть через голову футболку. После буквально рухнул сверху, будто нарочно вдавливаясь в меня своим разгорячённым огромным телом, вжимаясь так, чтобы на мне не осталось не единого свободного места, словно хотел подстроить меня под себя как текучую воду...

Во мне больше не было отторжения. Оно будто сломалось в тот момент, когда я неосознанно ощутила горячую пульсирующую влагу между ног... Да, защитная реакция организма и всё такое, но мне стало несоизмеримо легче от осознания того, что моё тело откликается на этого человека...

Доли секунды, но они длились слишком долго. У меня не было выхода избавить себя от боли и тяжести, кроме как обхватить коленями узкие мужские бёдра, раскрываясь перед Лукой раньше, чем он потребовал...

Выгнулась всем телом, широко распахивая глаза, когда горячий член наконец судорожно толкнулся внутрь. Ощутила вибрирующий спазм внизу живота, несколько мгновений привыкая к этому ощущению наполненности и стянутости...

За окном уже стояла тьма. Настольная лампа горела тускло, будто ограничиваясь световой сферой и не рискуя проникать в тёмные углы этой комнаты. И я здесь, на