Пара для киборгов - Грейс Гудвин

Она кивнула.

«Твоя уверненность ослабла, твоя защита исчезла. Твои пары пропали».

Слезы наполнили ее глаза.

«Ты была такой храброй, пара», − добавил Хант.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, слезы катились по ее щекам и капали на кровать.

«Тебе больше не нужно быть храброй. Мы здесь».

Да, Хант был прав. Ей больше не придется нести всю ответственность на своих хрупких плечах.

«Почувствуй нас, пара». Пальцем я повернул ее щеку к себе так, что ее блестящие глаза встретились с моими. «Почувствуй нашу силу. Она удерживает тебя между нами. Как раз там, где ты хочешь быть. Перестань бороться. Уступи», − настаивал я.

Слезы потекли горячим ручьем. Я повернул ее к себе, положил ее голову себе на грудь и позволил ей плакать.

Я взглянул на Ханта, который кивнул, лаская ее спину, пока она давала выход слезам. Вымотав ее, плач перешел в икоту, затем во всхлипы, потом она уснула.

Только после этого мы расслабились, отдаваясь нашему истощению, довольные тем знанием, что Кристин там, где ей следует быть. Между нами.

Глава 17

Хант

Сначала я проснулся, забыв где я. Не было никакого сравнения между неудобными, неумолимыми застенками подземной тюрьмы и этой теплой кроватью, но мой разум еще не настиг мое тело. Я дышал так тихо, как только мог, успокаивая свое колотящееся сердце.

Кристин и Тайрэн все еще спали возле меня. Я мог узнать время, чтобы понять как долго мы спали, но это не имело никакого значения.

Мы все были вымотаны, слишком утомлены, чтобы делать то, что мы все хотели.

Тайрэн оказался прав. Нам сначала нужен был отдых, а затем мы позаботимся о ее утверждении.

Я ясно чувствовал его намерение. Кристин угрожала покинуть нас, выбрать другого. Никто из нас не мог принять этого. Мы были трусами, желая оставить нашу пару запертой, как хрупкий, легко бьющийся бокал.

Хотя я никогда не ожидал, что признаю это, она была права. Мы не могли стреножить ее дух, заставляя ее оставаться внутри наших апартаментов. Мы могли сказать ей не вступать в гребаную битву или бросающую вызов смерти спасательную операцию, но нам придется позволить ей жить, делать свой собственный выбор.

Я мог принять это. Что я не мог принять, так это потерять ее из-за наших страхов.

Я хотел, чтобы моя ладонь была на ее заднице тоже. Тайрэн может и Главный, доминантный самец, но я точно также был расстроен из-за того, что она не заботилась о собственном благополучии. Я хотел, чтобы она находилась в безопасности, точно также как и Тайрэн. Я ощущал ее неповиновение и ранее, но я недооценил глубину реакции Тайрэна. Как и она.

Я провел рукой по лицу, почувствовал серебряную плоть окружающую мой глаз и согнул руку, зная что это все, что Улей сделал со мной, что меня не уничтожили как Перро или других. Я был цел. У меня была пара. Я мог жить. Иметь семью. И все это благодаря чуду, спящему возле меня.

Кристин в безопасности, спит между нами.

Тайрэн выжил.

Мы все еще семья. Мой член стал плотнее, увеличившись при взгляде на ее обнаженное тело. Простынь, которую Тайрэн натянул на нас, соскользнула до ее талии, груди оказались на виду. Полные холмы, пухлые розовые кончики, направленные в потолок. Они были пышными и сочными, готовыми отдаться моему рту и я знал, что они затвердеют от моего языка.

Я хотел ее с отчаянным безрассудством и она застонала, почувствовав мои эмоции через ошейник, но недостаточно, чтобы проснуться.

Разговор и секс были по порядку, но мне нужен был сначала ее вкус. Я жаждал вкуса ее киски, запаха ее возбуждения, накрывающего мое лицо. Я думал об этом, когда мы были в плену. Я спустил простынь ниже, обнажая ее киску. Одно колено было согнуто, открывая ее для меня. Она была там голой; светлые волосы ничего там не прикрывали. Я не мог пропустить скользкий стык, ее внутренние складки такие набухшие и готовые для нас, что выглядывали наружу. И ее маленький клитор, мой рот наполнился слюной при взгляде на эту розовую жемчужину.

Переместившись на кровати, я устроился между ее ног. Ладонь на внутренней стороне ее бедра, я отодвинул шире ее ногу, устроился ниже, мое лицо как раз над ее женской плотью.

Я вдохнул, упиваясь ее женским запахом.

Я не мог больше откладывать. Моя рука лежала прямо на сгибе между бедром и киской, и я положил большой палец на ее большую губу и отодвинул ее, открывая все ее розовое сокровище.

Наклонив голову, я провел языком от тугой розочки ее задницы, вверх по ее мокрому входу и до ее клитора, беря его в рот.

Она снова зашевелилась, ощущение моего рта заставило ее ворочаться. Мне пришлось передвинуть свои бедра, мой член оказался подо мной в ловушке, твердо и неудобно.

Она была мокрой, когда я раздвинул ее бедра, но сейчас, она текла, мой подбородок был весь в ее соке. Я принимал его с энтузиазмом, но она текла все больше и больше.

Извиваясь, она натолкнулась на Тайрэна, который проснулся, поднимаясь на руке. Он моргнул несколько раз, сообразив, что происходит возле него, затем ухмыльнулся.

Я не поднял голову, не перестал посасывать набухшую складку у себя во рту, прикусывая ее перед тем, как перейти к другой.

«Она не может кончить», − сказал Тайрэн. Его голос был таким же твердым, как и его член, но он шептал. Мы оба хотели понаблюдать как долго она сможет оставаться во сне в моем сладком плену. Он откинулся назад, хватая что-то с пола. Его штаны. Взяв ее руки, он захватил ее запястья, обернул их и привязал с изголовью кровати. Ее руки теперь находились у нее над головой, ее спина изогнута.

Мы освободим ее, если она запаникует, но пока она была нашей.

Тайрэн был прав, я бы хотел часами проводить время между ее бедер, но пока она не заслужила права кончить. Нашей работой было дать ей это. Нашей работой было отказывать ей, пока ее тело не взлетит в оргазме, продлевая ее удовольствие, делая ее финиш намного более интенсивным.

Я смотрел на ее тело, на ее нежный живот, на ее полные груди, наблюдая как ее бледная кожа превращается в нежно розовую, как ее голова мечется из стороны в сторону, ее