Я буду любить тебя - Кристина Ильина

class="p1">Мы лежали с ним, молча просто глядя друг другу в глаза. Он вытирал руками слезы выкатывавшееся из моих глаз. Рядом с ним я чувствовала себя защищенной. Подумать только, совсем недавно я кричала, что ненавижу его, а теперь не представляла себя без него. В данный момент мне хотелось лишь одного, чтобы эта ночь длилась вечно.

— Ты спать собираешься, нет? Я же вижу, ты устала.

— Вань, а что теперь будет?

— В смысле?

— С Сашей....

— Похороны...- он тихо рассмеялся, но потом вновь сделал серьезное лицо. — Не думай об этом.... Забудь.

— Я серьезно.... Дима же может подумать на тебя и...

— Все будет хорошо, — он поцеловал меня и крепко прижал к себе. — Все спи.

Я закрыла глаза, но уснуть мне, ни как не удавалось. Перед глазами стояла пьяная рожа Санька. По телу побежали мурашки. Поежившись, я уткнулась Ване в грудь.

— Замерзла?

— Есть немного....

Он встал и вышел из салона. Вернувшись, Ваня снял с себя куртку, а сам остался с голым торсом. Правая рука была перевязана его футболкой, на которой были пятна крови. Я смотрела на него ошарашенными глазами.

— Что с рукой?

— Да так.... Пустяк... - он схватился за руку и скорчился от боли.

— Дай посмотрю, — подвинувшись к нему, я начала разматывать футболку. Рана сильно кровоточила. — И это, по-твоему, пустяк?! Почему ты мне сразу ничего не сказал! — я разозлилась на него. За моим здоровьем он следит так, как будто у меня серьезная болезнь, а за собой.... На себя ему было наплевать.

— Не нервничай ты так. Это всего лишь царапина, — он криво улыбнулся. Это лишь говорила об одном. Ему было больно, но он держался и терпел боль, лишь для того чтобы, показать мне, что он сильный, и чтобы я не переживала за него.

— Дурак! Где аптечка?! — не дождавшись ответа, я потянулась к бардачку за аптечкой. Аккуратно обработав рану перекисью, затем наложив на нее очередной чистый тампон, а поверх него бинтовую повязку, которая удерживала бы тампон и сдавливала участок ранения. — Ну, вот и все. Больно? — спросила я, убирая аптечку на место. Ответа не последовало.

Мы оставались в машине. Почему же мы никуда не едем? Холодно. Я чувствовала, как мое тело покрывают мурашки. Я съежилась, вопросительно посмотрев на Ваню. Ничего не говоря, он аккуратно обнял меня, будто держал в руках хрусталь. Его ладони были настолько теплыми, будто излучали свет апрельского солнца. И уже было все равно, что на окно, угрожая пустым бесчувствием, опускаются колкие снежинки ноября. Не в силах соперничать, мурашки на цыпочках отступили. Мне было уютно и тепло в его руках. Все вокруг перестало существовать. Был только то ощущение спокойствия и доверия. Полного доверия. Это мое. Мой человек, мои чувства и его тепло. Больше ничего не надо было. Я осознавала, что больна. Синдромом этой болезни была острая необходимость в нем. "Ты очень нужен мне", — прошептали мысли в моей голове, так и не решившись быть озвученными. Я хотела болеть и я болела.

Будто слыша мои мысли, он гладил меня, повторяя изгибы тела, и кивал. Аккуратно. "Ты мне нужен" — думала я, отдавая все силы, что бы только передать это ему. Без слов. Я почувствовала, как его ладони замерли, перестав плавные движения. "Неужели он услышал?" — я даже немного испугалась. Вздрогнула. Молния моего платья начала разводить по разные стороны, крепко сцепившиеся до этого "зубчики". Аккуратно. Медленно. "Ты мне нужен. Ты мне нужен" — сердце колотило. С каждым ударом. Его тепло. Тело. Отвечая, стучало его сердце. Также взволновано. "Господи, что происходит? Ты нужен мне. Я люблю тебя, люблю!" Противоречие мыслей переходила в битву принципов. Я потеряла контроль над собой. Нет, страха не было. Я верю. Люблю. Единственное, что я слышала — это дыхание. Но я не могла понять. Будто каждый вдох и выдох разделен на двоих. Вдох и выдох.

— Ваня... - прошептала я, надеясь вернуть себе контроль. Ничего не вышло. Шепот лишь на мгновение ворвался в мир вокруг меня и тут же исчез.

— Не бойся, я люблю тебя. Доверяй....Доверяй, — ответил его шепот.

Девственность — это лучший подарок на свадьбу. Я помнила об этом и сейчас. Вовсе нет. Это не глупый принцип "секс только после свадьбы", это другое. Ведь штамп в паспорте не означает доверие. Я не искала гарантии, я верила, что буду с ним всегда. Верила искренне, всем сердцем. Я знала, что он — единственный, с кем я хочу быть рядом. Душой и телом. Близко. Он поймет меня, чтобы я сейчас не сказала, за это я и была ему благодарна.

— Не надо, не сейчас...- опередил мои мысли собственный голос, робкий и осторожный.

Он словно знал, что я скажу это. Не произнес ни единого слова. Я чувствовала, он услышал. Наш мир не останавливался ни на секунду.

— Не надо, не сейчас...- повторила я, все больше веря в свои слова.

Тишина нашего дыхания умерла. В тот момент пространство было заполнено безумством происходящего. Мы оба очнулись ото сна, который сами же и создали наяву. Полумрак. Ночь. Блики его глаз выискивали в темноте мои очертания, цепляясь за каждое движение.

Он долго смотрел мне в глаза, а потом вышел из машины, громко хлопнув дверью.

* * *

(от лица Вани)

"Черт! Твою мать, что же я делаю? О боже, прости меня. Как же я зол на себя за все это! Что мне сказать тебе теперь? Твой взгляд такой изруганный, Ника... Ты смотришь на меня такими наивными глазами, Ника. Блять, да чего же противен я сам себе сейчас. Я больше не могу так, смотреть на тебя, осознавать все..."

Я вышел из машины, я хотел затянуться сигаретой. Отойти от всего. Я не сдержался, отдав силу всей той злости. Хлопнула дверь. Очень громко. Внутри машины осталась тихо сидеть просто девушка, без которой я не смогу. Девушка с карими глазами. Запустить дым внутри себя. Накрыть туманом все то, что я сейчас.... Какие минуты. Сигарета. Зажигалка обожгла пальцы. Абсолютно похуй. Я затянулся, стало спокойно. Сигарета тлела с каждым затягом, превращаясь в пепел. Лучина сопротивлялась, потухая и загораюсь. Сука! Ведь точно так же, как эта зажигалка обожгла мои пальцы, я обжог ее чувства. Боль останется на какое-то время. Пока ожог не пройдет. А сигарета будет тлеть и тлеть, отравляя меня изнутри. В конечном итоге, останется бычок. Выброшу и растопчу красовком, чтобы, сука, больше никогда не загорелась лучина. Блять, никогда мне еще не была так противна