Теперь открой глаза - Николь Фиорина

– Что делать теперь?

Я втянул ртом воздух и сжал переносицу другой рукой.

– Олли, я тебе доверяю, – прошептала Мия со слезами на глазах. – Что мне делать дальше?

– Хорошо, – я провел рукой по лицу и поправил кепку. – Тут у тебя несколько вариантов. Для начала можешь опустить подбородок к груди, как только почувствуешь, что тебя схватили за горло. Пусть им будет трудно удержать тебя. Можешь схватить меня за запястье свободной рукой и с силой дернуть вниз. Можешь повернуться, резко поднять руку и локтем отбросить меня назад. А еще можешь задействовать колено – и ударить между ног. Все зависит от нападающего и использует ли он одну руку, две или пришпилил тебя к земле.

Мия кивнула, а я продолжил:

– Давай, попробуй любую комбинацию. Только не бей по яйцам. Я все еще планирую однажды завести с тобой детей. Троих, помнишь?

Мия закусила губу и сжала свои крошечные пальцы на моем запястье. Я подумал, что она резко потащит его вниз, но она удивила меня: извернулась и подняла локоть, ударив меня по руке. Я выпустил ее горло. Все, как учил.

Она подняла коленку, и я быстро отбил ее.

– Я же сказал, только не по яйцам, – прорычал я.

– Тогда не стоило об этом говорить, – она откинулась на дерево и усмехнулась. – Давай еще разок. Только не ной, как дитя малое. Я знаю, что ты сдерживаешь силу.

Я улыбался как последний идиот и качал головой, а потом схватил ее за шею. Пальцы коснулись мягкой кожи – пульс ее зашкаливал. Я опустил взгляд на ее губы: они отвлекали меня, просили о поцелуе. Если Мия не поторопится, я потеряю последние остатки контроля.

– Давай уже, Мия, – я провел рукой по ее горлу, и она сглотнула, когда большой палец коснулся линии ее челюсти.

Что-то промелькнуло между нами в прохладном весеннем воздухе… оно пахло вымоченными в желании розами, и настроение это проникло и в наш маленький мирок. Мия схватила меня за запястье, притянула поближе и рвано выдохнула, почувствовав мой стояк. Свободной рукой я перевернул кепку козырьком назад, а потом ударил рукой по коре над головой Мии. Пальцы мои все еще опасно сжимали ее горло, но на самом деле это Мия все контролировала.

Возможно, все дело было в том, как она двигалась: эдакое утонченное неповиновение. С каждым вздохом она притягивала меня все ближе, пока нос мой не коснулся ее щеки, а губы – ее кожи. Рука задрожала. Надежда осталась лишь на то, что она вернет мне мою силу, наконец сдавшись и поцеловав меня.

Вместо этого она подняла коленку и ударила меня в низ живота, выбив из легких весь воздух.

Из-за удара я попятился назад, и тут же опустился на все четыре, сжав руками листья.

– Мия, – прохрипел я, а потом перевернулся на спину. – А это, блин, за что?

– Не знаю, зачем я это сделала, – в голосе ее сквозила паника, и она нервно заходила туда-сюда, из-за чего солнечные лучи то падали на меня, то снова исчезали.

– Прости. Мне так жаль, Олли.

Застонав, я уронил руку на глаза и принялся ждать, когда боль уляжется.

Похоже, я неправильно прочел ситуацию.

– Мия Роуз, ты разбиваешь мне сердце.

Она упала на колени и убрала руку с моего лица. Мия с ужасом осмотрела мое лицо, а потом – мой живот. Подняла худи и футболку, прижала губы к татуированному животу.

– Что это ты делаешь? – усмехнулся я, аккуратно приложив ладони к ее лицу и притянув поближе, чтобы лучше ее видеть.

Убрал выбившиеся прядки с ее лица.

– Мне так жаль. Не знаю, что это на меня нашло… что вообще произошло…

Я приподнял брови и рассмеялся.

– И потому ты принялась целовать мой живот?

– Я в отчаянии, – Мия пожала плечами.

Губы мои растянулись в улыбке, и я чуть выпятил подбородок.

– Насколько в отчаянии?

Верхнюю губу Мии не было видно за моими пальцами, но она выдавила из себя улыбку, и я опустил руки.

Все, меня не спасти.

– Иди сюда.

Импульсивная просьба, но я просто не мог сопротивляться ее преступной улыбке.

Мия покачала головой, а потом опустила ее. И продолжала тянуться вниз, пока ее губы не поймали мои.

Вот он, переломный момент. Внезапно все остальное лишилось всякого смысла. Сердце пропускало удары, веки затрепетали, и все переживания отвалились, оказались вне нашего маленького пространства. Я протолкнул язык ей в рот, коснулся языка, и мы сплелись в безжалостном медленном танце. Сил не покинули только руки, и потому я притянул Мию к себе, и она опустилась на меня. Каждый тихий всхлип, что вырывался из ее горла, разжигал меня сильнее. Ее дразнящий вкус посылал в кровь фейерверки, возвращал меня к жизни.

Она тонула в моих объятьях, но я держал ее. Я всегда буду держать ее.

– Мия, – выдохнул я ей в рот, не узнавая собственного голоса.

Рука оказалась на ее шее, ниже затылка. Вторая – на бедре, которое вжималось в ту мою часть, которая так отчаянно жаждала заполнить ее. Мия была моим якорем, она удерживала меня от того, чтобы не улететь… Кто-то прокашлялся, и Мия первой отпрянула от меня и подняла голову.

– Олли, – прошептала, но я все еще зачарованно пялился на ее губы.

Она стукнула меня по руке.

– Мы в беде.

Я убрал руку с ее спины, сел и оглянулся. Рядом с нами стояли полицейские, а за ними – семья из пяти человек.

– Поднимайтесь, – сказал один из копов. – Пойдете с нами.

Пятнадцать

Магия не живет в заточении.

Оливер Мастерс

Мия

– Успокойся, любовь моя, – прошептал стоящий рядом со мной Олли. – У них нет никаких оснований для задержания. Мы ничего не натворили.

Я скрестила руки на груди, а затем снова опустила их. Прошлась рядом с полицейской машиной: туда и обратно.

– Я не могу успокоиться! У меня суд через неделю. Если они арестуют нас за что-то настолько тупое… за публичное распутство… или за уничтожение природы.

– Уничтожение природы? Не знаю, о чем ты. Поцелуй вышел прекрасным.

Я резко подняла на него взгляд.

– Олли, это не смешно.

Он запрокинул голову и посмотрел в небо. А потом покосился на меня и поймал мой взгляд.

Губы его растянулись в улыбке, которую невозможно было игнорировать.

Я снова скрестила руки и забарабанила ногой по асфальту.

– Что в этом смешного?

Олли приподнял одно плечо, его хитрая улыбка стала еще шире.

– Помнишь, как мы не смогли затащить тебя в