Девять дней - Хулина Фальк

тело встречать его толчки, он снова и снова ударяет по этому очень чувствительному месту внутри меня. То самое, что заставило меня выкрикивать его имя со всей оставшейся силой.

— Лили, — хрипло хрипит он, его руки поднимаются к моей талии, прижимая меня к себе.

Пот на моем теле начинает капать вниз.

В этот момент я тяжело дышу. Я едва могу правильно дышать. Такое ощущение, что я забыла, как работает дыхание.

По крайней мере, я не единственная, кто так считает.

Колин тоже тяжело дышит, ругается, стонет, пальцы все глубже впиваются в мою кожу.

До тех пор, пока он не останавливается, лишь мягко перебивая наше удовлетворение, когда мы оба достигаем оргазма.

Я чувствую, как моя влага капает, когда он выходит из меня. Я переворачиваюсь, приземляясь на живот. Я не хочу двигаться, слишком устала от божественного члена Колина.

У меня едва осталось достаточно мозговых клеток, чтобы признать, что Колин прижался губами к моему плечу сзади.

Только когда он говорит: «Это сердце», я понимаю.

— У тебя родимое пятно в форме сердца.

Что я и делаю, видимо.

— Это мило, Лилибаг. Не стыдно.

— Хотела бы я чувствовать то же самое по этому поводу. — Я говорю в подушку, все еще не в силах пошевелиться.

— Вставай, — командует Колин, уже стоя рядом с кроватью.

Как, черт возьми, у него хватило сил двигать своим телом после этого? Я имею в виду, он тоже был здесь. Он работал больше, чем я. Как этот человек не устал?

— Я не хочу.

— Ты хочешь.

В считанные секунды Колин стаскивает меня с кровати, подхватывает на руки и выносит из спальни, выбросив использованный презерватив в мусорное ведро, а затем ведет нас в ванную.

Кажется, Уинтер здесь нет, уж слишком тихо для нее, чтобы быть рядом. Но я рада, что это не так, потому что Колин, черт возьми, Картер только что вынес меня на пять шагов из моей спальни в ванную. Голый.

Он ставит меня на ноги, нежно целует в нос, затем хватает одно из полотенец, висящих рядом с раковиной.

— Мне нужно рассказать тебе, как ухаживать за твоим телом? — он смотрит на меня с искренностью в глазах. — Иди пописай.

— Не с тобой здесь.

— Ты помнишь ту часть, пару минут назад, когда я заставил тебя выкрикивать мое имя, когда ты кончила?

— Ммм, — мычу я в ответ. Это еще не значит, что я могу писать, когда он здесь.

Он издает вздох поражения, поскольку я не двигаюсь с места. Но он не жалуется. Он просто мочит полотенце, которое только что сорвал с держателя, и встает передо мной.

Его глаза сканируют мое тело, как будто он бросает последний взгляд, выжигая образ моего обнаженного тела в своем мозгу. Но потом он становится передо мной на колени, поднимает одну мою ногу, кладет ее себе на плечо и начинает мыть меня.

Ага. Колин Картер убирает беспорядок, который он устроил. Или скорее, который мы устроили. У него определенно есть милая сторона.

Откуда у такого милого и уважительного парня такая ужасная репутация?

Не то, чтобы у него было что-то плохое, просто… девушки жалуются на сексуальный опыт, который они получили. Дело никогда не в самом сексе, по-видимому, это умопомрачительно-восхитительно. Теперь я могу полностью с этим согласиться. Но, по словам половины сестер из женского общества, он никогда не был нежным или милым ни с одной из них впоследствии.

Ясно, я не могу сказать то же самое.

Колин заботится обо мне с тех пор, как три дня назад мы начали это девятидневное путешествие. Конечно, по-разному, но это все равно считается «заботой о ком-то», верно?

— Могу я… — он останавливает себя от продолжения. Он снова встает и идет к раковине, чтобы постирать полотенце.

— Что ты можешь?

— Остаться еще ненадолго?

Я замираю. Не потому, что я не хочу, чтобы он был здесь, потому что я позволяю себе предположить, что он останется на ночь, особенно после того, что мы сделали.

— Ты можешь просто сказать нет, Лилибаг.

— Ох, — я тихо вздыхаю. — Я хочу, чтобы ты был здесь, Колин. — Он улыбается мне.

— Хорошо, потому что я все равно не собирался уходить. — Он в последний раз прижимается своими губами к моим и выходит из ванной.

Когда через пару минут я возвращаюсь в спальню, Колин лежит на моей кровати. На нем спортивные штаны, которых он точно не носил раньше. И по некоторым причинам мое постельное белье тоже меняется.

— Как долго я пробыла в ванной? — спрашиваю я, проверяя время. Не то чтобы это имело смысл, поскольку я совершенно не знаю, сколько времени было, когда он вообще отнес меня в ванную.

— Я думаю минут десять, — Колин протягивает ко мне руку и притягивает к себе, когда я беру ее.

Его руки обвивают меня, прижимая к себе. Он убирает мои волосы с лица, нежно целуя меня в висок.

Он проводит указательным пальцем по чему-то на изгибе моей шеи, посмеиваясь.

— Мне это нравится, — шепчет он. — Так, ребята, сейчас лучше держаться от нее подальше.

— Ты поставил мне засос? — Мои глаза широко открываются в осознании. Как я не увидела этого в зеркале?

— Ты просто слепа. — Откуда он всегда знает то, о чем я думаю? — Но не я.

— Колин, люди подумают, что я в отношениях. Этого не может быть, — говорю ему я.

— Почему нет? Во-первых, теперь ты точно моя. И это дает мне отличный повод отказаться от нескольких заданий, добавив карточку «Моя девушка только что покончила с собой».

— Спасибо. По крайней мере, теперь я знаю, что ты здесь только для того, чтобы легче получать пятерки, — я закатываю глаза, пытаясь вырваться из его объятий.

— Лилибаг, — усмехается он и переворачивает нас, на этот раз лежа на мне. Он использует мои чертовы сиськи как свою подушку. — Если ты еще не поняла, я здесь, чтобы помочь тебе остаться в живых. Я не хочу, чтобы ты умирала.

— Ну… но я хочу умереть.

— Все в порядке. Я не буду эгоистом и не скажу тебе, что «думай о своих друзьях и семье». Или даже добавлять: «Но я так сильно люблю тебя, останься ради меня». Я просто думаю, что было бы стыдно расстаться со своей жизнью.

Все, что он говорит, покидает мой разум, и я помню только эту маленькую часть. Я так люблю тебя. Я знаю, что он просто шутит, и все же мой желудок переворачивается вверх дном.

Не уверена, что он поворачивается, потому что