Герцоги женятся только на леди - Валерия Аристова

Она тяжело вздохнула. Отец будет против ее отъезда. Но существование старой девы в собственном доме казалось ей хуже смерти. Может быть, ей удастся уговорить его? Он поймет, насколько ей невыносимо подобное положение?

Наконец фургон въехал в Лондон. Кейт слышала, как ругаются кучера, как стучат копытами лошади, как перекрикиваются торговцы на улицах. Она сидела, сжав руками колени, и смотрела на прутья решетки, как вчера смотрела на них ее спутница.

Вот кучер остановил лошадей, Кейт слышала, как забегали вокруг какие-то люди, потом открыли дверь фургона и вывели ее и вторую женщину.

Народу вокруг было действительно много и все полицейские. Кейт осматривалась, вертя головой, но вот ее без всяких церемоний втолкнули в какую-то дверь, которая тут же закрылась за ней, провели по длинному темному коридору, где тоже бегали туда-сюда разные люди, и Кейт вскоре оказалась в небольшой темной комнатке.

— Вот, сэр, эта девушка, — услышала она голос лейтенанта полиции.

Глаза Кейт быстро привыкли к полумраку. В углу на диване сидел человек, чей силуэт выделялся на фоне окна, заливаемый утренним солнцем. Кейт смотрела на него, ничего не понимая, а потом он поднялся на ноги и поклонился ей, приветствуя ее.

Кейт замерла, понимая, что если ее сейчас никто не остановит, то обвинят ее уже не в краже, а в убийстве, такая безумная злость поднялась откуда-то из глубины ее души.

— Доброе утро, мисс Лоренс, — проговорил лорд Гарольлд, — я рад видеть вас в добром здравии.

Глава 15

Кейт всегда думала, что алая пелена, застилающая глаза от ненависти или злости — это просто книжная метафора, но теперь убедилась в обратном. Ее начало трясти, она сжала руки в кулаки, чтобы не кинуться на него прямо в полицейском участке. Она молчала, потому что слова застревали у нее в горле, и потому, что она не могла бы произнести ничего из того, что крутилось у нее в голове в приличном обществе.

— Мисс Кейт, прошу вас следовать за мной, — проговорил лорд Гарольд, беря ее за руку и таща к двери, потому что ноги совсем не слушались ее.

Кейт чуть не упала, но не сопротивлялась. Ей безумно хотелось остаться с ним наедине, чтобы выцарапать ему глаза. Если она решится на такое прямо в полицейском участке, ее тут же арестуют. А в его карете она может делать с ним все, что угодно!

Но оказавшись в карете Кейт молча забилась в угол, пытаясь унять дрожь. Он смотрел на нее с полным осознанием своей вины, и выражение его лица было настолько несчастным, что руки не поднимались даже для того, чтобы влепить ему пощечину.

— Кейт, я не хотел, — наконец сказал он, — я не знал, что они доставят вас в фургоне, как воровку. Честное слово.

Она кинула на него убийственный взгляд.

— Можете побить меня, — он усмехнулся, — я же вижу, что вам хочется.

Она снова не ответила. Теперь потому, что боялась разреветься прямо при нем. Разреветься, как ребенок, вытирая слезы кулаками и размазывая их по лицу.

— Когда вы исчезли, я не придумал ничего лучше, чем обратиться в полицию и объявить награду за вашу доставку в Лондон. Я, честное слово, забыл, что полиция не умеет действовать иначе. Я так испугался, что потерял вас навсегда, что у меня в голове было только одно — найти вас как можно скорее. Любыми способами.

— Вы потеряли меня навсегда, — Кейт наконец-то смогла говорить, и сказала это хрипло, будто у нее болело горло, — и то насилие, которому вы способствовали, никак не добавило вам привлекательности в моих глазах. Я все равно отказываюсь получать от вас деньги и быть вашим досугом. Пожалуйста, не принуждайте меня.

Он замолчал, отвернувшись от нее и завернувшись в плащ. Кейт тоже молчала.

— То есть мне нет прощения? — спросил он наконец, — я чуть с ума не сошел, узнав, что вы исчезли из моего дома, и что в гостинице вас тоже нет. Тогда я обратился в полицию. Я не могу вас отпустить. Вы нужны мне.

— Но я не вещь, чтобы оплачивать мою доставку! — она отвернулась, боясь смотреть ему в глаза, — я не вещь, чтобы командовать мною, заставлять меня делать то, что я не хочу! Я не принадлежу вам!

Снова повисло молчание.

— Значит, та ночь, что мы провели с вами, для вас ничего не значит? — наконец спросил он, — для вас она не означает, что мы должны быть вместе всегда?

Она покачала головой:

— Нет. Это совсем не означает, что я должна подчиняться вам, как будто я ваша собственность. И что я продаю свою любовь за деньги. Мне ничего не надо от вас. Просто отпустите меня. Не считайте себя мне должным. Я получила такое же удовольствие от нашего соединения, как и вы. И не стоит считать, что это достойно оплаты.

— Вы не хотите это все повторить? — быстро спросил он.

Она снова покачала головой.

— Тогда я превращусь в вашу содержанку. Я не хочу этого. Я не вижу ничего общего между любовью и подобного рода отношениями. Пожалуйста, позвольте мне самой решить свою судьбу! Не надо посылать за мной полицейских, будто я нарушила закон! Не надо позорить меня на весь Лондон! Полицейские сказали, что я — воровка. И все эти люди смотрели на меня так, будто я обворовала лично их.

На ее глазах наконец-то выступили слезы. Кейт вытерла их, не желая, чтобы лорд Гарольд видел, как она плачет.

Карета остановилась, и лакей опустил подножку и распахнул дверцу. Лорд Гарольд спрыгнул на землю, подал руку Кейт. Ей показалось, что рука его обожгла ее руку огнем, и она поспешила отдернуть ее. Лорд Гарольд быстро взглянул на нее, но не стал настаивать, просто пошел вперед, широко шагая и размахивая тростью. Кейт пошла за ним, решив, что нужно не бегать от него, а расставить наконец-то все точки над И. Герцог сбросил плащ на руки лакею, отдал шляпу и трость, и помог Кейт снять накидку. Она снова вздрогнула, когда он случайно коснулся ее плеча.

— Вам неприятны мои прикосновения? — спросил он, когда она прошла следом за ним в библиотеку и