Мастер не приглашает в гости - Яна Ясная

— Благодарю вас, миссис Доул!

Я спешно подхватила переукомлектованный поднос и понесла его в гостинную.

Туда, где к сэру Кристоферу и мисс Лоуренс добавилась мисс Абернати, пришедшая “поздравить дорогого Кристофера” в компании еще одной гостьи, которая в прошлый коллективный дамский визит не явилась, и потому имени ее я не знала.

Но, судя по обручальному кольцу на безымянном пальце, это та самая мисс Томпсон, про которую миссис Доул сказала, что она замуж вышла. Интересно, следует ли ждать упомянутую тогда же мисс Гвеллер?

Впрочем, это уже не имеет совершенно никакого значения.

Трех гостий вполне достаточно, чтобы вся столица знала — экономка гениального артефактора сэра Кристофера Фаулера не начищает к праздникам столовое серебро!

К моему возвращению дамы, похоже, успели обсудить погоду и столь же животрепещущие вопросы и перешли к иным темам.

Тон задавала мисс Лоуренс.

— Кристофер, так ты действительно отказался делать королевской фаворитке артефакт?

— Я не имею права это обсуждать.

— Ах, бросьте! — Красиво взмахнула ухоженной ладонью мисс Лоуренс, пока я расставляла чайные чашки на столе. — Все знают, что его величество был в гневе, когда узнал, что Кристофер отказался выполнять договор с короной!

Соблазнительно улыбнувшись и стрельнув взглядом в сэра Кристофера, она, доверительно понизив голос, сообщила:

— Говорят, он обещал принять меры!

— Что за глупая сплетня! — Фыркнула предположительно бывшая мисс Томпсон, а ныне миссис неизвестной мне фамилии. — Мне точно известно, что Габриэла даже собиралась написать письмо сэру Кристоферу, с извинениями за случившееся недоразумение!

— Ах, Габриэла! — Иронично протянула мисс Лоуренс. — Ах, “недоразумение”!

Быстрый взгляд на хозяина — и я увидела, что сэр Кристофер сидел с каменным лицом.

Понять, что, кроме дискомфорта, он сейчас чувствует, мне не удалось.

Мисс Абернати с живым интересом следила за перепалкой, а миссис, бывшая мисс Томпсон, горячилась:

— Всем очевидно, что в данной ситуации действия Габриэлы отражают позицию короны! Его величество через баронессу передает свои извинения, потому что она, в отличие от Бернарда Седьмого, может себе позволить озвучить их без потери лица!

— О да, безусловно, его величество может себе позволить нарушить заключенный договор — а принести извинения, выплатить неустойку, он себе позволить не может!

— Дамы, возможно, нам стоит сменить тему, — вклинилась, наконец, мисс Абернати. — Мы все же собрались для того, чтобы поздравить сэра Фаулера с днем рождения, а не чтобы портить сэру Фаулеру настроение!

Мисс Лоуренс нравилась мне все меньше, а вот мисс Абернати — все больше. Пожалуй, если сэр Кристофер станет опрашивать прислугу, на ком ему жениться, я оба своих голоса, экономки и секретаря, отдам мисс Абернати!

— А вы что об этом думаете, мисс Ривс?

Голос сэра Кристофера был похож на воронье карканье. Похоже, ему было несколько хуже, чем я определила на глазок. Его обращение ко мне было столь неожиданным что гостьи потрясенно замерли, а я от неожиданности чуть не брякнула что думала: “Берите мисс Абернати!”.

Но быстренько перебрала в памяти последние реплики беседы, и выбрала самый успокаивающий для сэра Кристофера вариант ответа:

— Полагаю, если его величество идет ради своей фаворитки на конфликт с королевой матерью и Советом, то можно полагать, что его величество испытывает к своей фаворитке сильную привязанность. В этом случае обеспечение безопасности баронессы, в широком смысле, можно считать государственным делом.

Мисс Абернати и экс-мисс Томпсон смотрели на меня круглыми глазами. Мисс Лоуренс — снисходительно и… м-м-м… Благожелательно! От такой благожелательности хотелось оказаться как можно подальше. Но, возможно, я пристрастна.

Да что там “возможно” — совершенно точно. Быть пристрастной к мисс Лоуренс — мой сознательный выбор.

Сэр Кристофер смотрел на меня, чуть склонив голову. Выражение лица его было нечитаемым. С трудом удержавшись, чтобы не передернуть плечами под столь концентрированным вниманием всех присутствующих, я невозмутимо продолжила:

— Другое дело, что к понятию “государственной безопасности” по умолчанию защита королевских фавориток не относится, такие детали в договоре с сэром Фаулером следовало обговорить отдельно. Поэтому я склонна считать, что случившееся действительно было недоразумением.

Нет. Не склонна.

Я склонна считать, что его величество вступил в сговор с братцем Альбертом и попытался натянуть нос странному гению. Но вслух я этого не признаю даже под угрозой увольнения с должности секретаря — потому что все эти гостьи сэра Кристофера расстроят и уйдут, а мне потом иметь дело с безэмоциональным артефактором и его чересчур эмоциональным домом.

— Мисс Ривс? — Мисс Лоуренс перевела взгляд на сэра Кристофера.

— Да, мисс Ривс.

И я готова поклясться, что в этот раз сэр Кристофер попросту не захотел понять, чего от него хотят. С остальными двумя девушками этот маневр наверняка сработал бы, но мисс Лоуренс — стреляный воробей.

Она ничуть не смутилась такому ответу, а за пояснениями обратилась непосредственно ко мне:

— Мисс Ривс, мы с вами, кажется, ранее не были представлены?

— Я служу у сэра Кристофера экономкой, — невозмутимо отозвалась я. — А с недавних пор, еще и секретарем.

— Секретарем?

О, мисс Лоуренс прекрасно умела одним словом передать обуревающие ее удивление и недоумение. Но я сделала вид, что этого обидного недоумения не замечаю, а сэр Кристофер не делал, он просто не заметил.

— Но, Кристофер! Ты же мог найти себе куда более квалифицированного и опытного секретаря!

— Да, мог.

Гостьи, все трое, еще некоторое время смотрели на сэра Кристофера, ожидая, что он разовьет столь неожиданную тему.

Но артефактор счел вопрос исчерпанным. И вместо того, чтобы удовлетворить любопытство дам, взял чашку и сделал глоток чая. И остальным ничего не оставалось, кроме как последовать примеру хозяина дома.

Неловкую тишину разрядил звонок в дверь.

За дверью оказался мистер Фаулер собственной персоной.

Да, с “разрядил” это я погорячилась…

— Мисс Ривс, — приветственный кивок был до предела вежливым, аж страшно.

— Мистер Фаулер.

Нам, знаете ли, тоже этикет преподавали! Я, знаете ли, тоже могу так безупречно выстроить интонацию, что человек и одновременно придраться ни к чему не сможет, но и будет знать все, что я о нем думаю.

Я же не виновата, что я ему сразу не понравилась! А теперь уже поздно подлизываться, остается только принять объявление войны.

Если Альберт и