Истинная демона или От Судьбы не уйти - Ольга Вязникова

Когда я отошел от произошедшего, то задал вполне закономерный вопрос: как на поле оказался блокирующий артефакт, кто его туда подкинул? Министр точно не мог, за его прихвостнями тоже следили. Значит в этой игре участвует кто-то еще. Настало время объединить силы с Кристофером.

С ректором мы встречались тайно буквально пару раз для обсуждения и обмена информацией. Мы закрывали бреши друг друга, дополняли, но общей картины все равно до конца не видели. Зачем это все министру: Такие сложные схемы, огромное количество марионеток, необходимость контроля за всем? Чтобы сделать что? Или что доказать? Получить? Отнять? Ни я, ни Кристофер не понимали мотивов. В этом крылась огромная брешь, которая мешала нам разобраться с этим заговором раз и навсегда.

После ранения Лилианы я настаивал на снятии ее кандидатуры с участия в Турнире. Ректор меня поддерживал, но никак повлиять не мог. Да и ее участие было хорошим шансом выманить заговорщиков и наделать ошибок.

Лили шагнула в лабиринт, я внимательно следил за маячками, которые показывали ее испытание. Превосходное прохождение первой комнаты! Ее перебросило на второй этап, но маячки показывали лишь темноту. Минуты тянулись, напряжение росло. Я чувствовал, как напрягаются все мои мышцы, как потеют от волнения ладони и пересыхает в горле от страха за эту девушку. Я встал и прошелся по ложе, министр Мортимер сидел с довольной ухмылкой на крысиной роже.

— Наслаждаетесь испытанием, министр? — мой холодный голос заставил его вздрогнуть.

— О, да, Ваше Величество! — он заглянул в мои глаза и застыл на мгновение, понял, что ментального кокона больше нет.

Я почувствовал волны его магии, но заранее озаботился блокирующими артефактами. Такую защиту ему не пробить. На лбу Седрика проступили капельки пота, и вздулась вена. Напряжение нарастало, а я лишь зло ему улыбался. Хотя скорее оскаливался. Наше противостояние прервало появление победителя на помосте.

— Лилиана! — я выдохнул с облегчением. Мортимер выругался. А дальше произошло то, чего никто не ожидал: на голове красавицы Лилианы появилась тиара.

«Не может быть!»-в голове пронеслось за секунду. Тиара Аурэлии. Принцесса жива!

Мортимер зарычал от ярости и затрясся от напряжения. На полигоне разверзся провал, а я бросился в атаку на министра! Никто не должен пострадать! Особенно принцесса!

Я сражался как в последний раз, но в какой-то момент меня просто отключили! Это был точно не Седрик, который отступал под моим натиском и колотился мелкой дрожью от страха. Это был кто-то намного сильнее. Сознание окончательно померкло.

Я пришел в себя во дворце, в своих покоях. Чувствовал себя прекрасно, что удивительно после ментальной атаки. Быстро отдал распоряжения следить, оберегать Аурэлию и никого к ней не подпускать! Личным телохранителем приставил к принцессе Кайлара Риддена. Он мой лучший агент! Напоминает мне меня же в молодости, а может он даже лучше, чем я! Парень с великим будущим.

Далее переговорил с ректором и Иллидаром. Наконец-то я его вспомнил! И уже собрался с ними на поиски министра, как остановил сам себя. А что если тот, кто на меня воздействовал теперь взял меня под контроль. Я могу быть опасен для всех…

Я сидел в своих покоях и изучал методики защиты от ментальных атак, когда почувствовал раскрытый портал во дворце.

«Нет, ну это наглость» — пошел проверять сам, отзывая стражу.

Сказать, что я был шокирован, когда увидел этого вечернего визитера-ничего не сказать.

Аурэлия с Фирэном стояли в картинной галерее. Вот так просто… она разглядывала портрет своего дяди. Зачем?

И тут меня ударило понимание. Он…это все он!

— Здравствуй, Аурэлия. Я ждал, когда ты наконец придешь во дворец. Правда, я думал, что тебя зовут Лилиана, но сути это не меняет. Ты пришла забрать свое место по праву? Или навестить меня? Соскучилась? — я собирался продолжить свою игру, не время выдавать свои чувства.

Она вела себя как обычно насторожено, боится меня, думает, что я для нее опасен. Мы обменялись какими то глупыми фразами, и она собиралась уже уходить. Я не смог ее так просто отпустить! Я должен ей все объяснить, чтобы она перестала меня ненавидеть и подозревать!

— Аурэлия, не уходи. Хотя бы немного побудь здесь со мной. — я держал ее за руку, в голосе была мольба. Ее слова били как ножом по сердцу:

— Если я правильно понимаю ваши намерения относительно меня, то прошу вас от них отказаться.

— Но почему, Аурэлия? Я влюблен в тебя. Я дам тебе все, что захочешь. Весь мир положу к твоим ногам. Мне кажется, что я сходу с ума рядом с тобой! — я хотел чтобы она услышала меня, поняла, прочувствовала…

— Ваше Величество, прошу вас. Я не могу ответить на ваши чувства, у меня есть истинная пара. По законам демонов я уже его жена. Отпустите меня и не терзайте себя.-она говорила почти шепотом, а я посмотрел на ее хрупкие руки, которые держал в своих.

— Метка демона. Аурэлия, ты истинная Кристофера Гэлбрейта? Невероятно, наконец-то весь этот кошмар закончится. Наконец-то пророчество исполнится. Я освобожусь от всего этого… — как же больно от осознания, что она никогда не будет моей, но благодаря метке я могу быть спокоен-она в надежных руках. Пророчество исполнится и все будут счастливы.

— Милая принцесса, я желаю тебе счастья. Моя любовь к тебе останется со мной навсегда. Прости мне мой порыв, но я должен был попытаться. — я отпустил один раз, смогу отпустить и второй. Смогу ведь?

У меня нет другого выбора. Она срочно должна уходить, ведь во дворце она в страшной опасности и все это из-за пророчества, истинности, ее происхождения…

Она крепче сжала мои руки, она приняла меня и мои чувства! Ответить на них для нее не судьба, но теперь она все знает. Теперь она не видит во мне врага. А значит я признался не зря.

Она ушла в портал как раз во время. С другого конца галереи раздался голос:

— Тимерон, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Я почувствовал себя нашкодившим ребенком:

— А я должен?

— Конечно, мой мальчик, должен. Мы же с тобой договаривались: все, что касается Аурэлии, ты рассказываешь мне. — снисхождение в его голосе меня бесило, а магия давила на разум.

— Но ничего нового мне не удалось узнать, рассказывать нечего. — я ответил, не раздумывая.