Любовница - от слова «любовь» - Алёна Токарева

— Класс… — восхищённо проговорил Матвей, но тут же погрустнел. — А моя мать так ничего и не рассказала мне об отце… Я даже не знаю, кто он, и как выглядит… И, вообще, жив ли…

— Надо это обязательно выяснить! — безапелляционно заявила Алла. — А вдруг ему нужна твоя помощь? Мой отец вон на себя не похож — пожилой нездоровый человек, ещё и голос потерял… Теперь по ресторанам поёт…

— Да ты что? — искренне огорчился он. — У Игоря Родионова ведь была такая слава…

— Ключевое слово «была»… — заметила Алла. — Как видишь, всё быстро проходит…

— А ты что, общаешься с отцом потихоньку от матери? — спросил Матвей.

— Нет, случайно встретилась с ним, когда в институте меня отправили взять у него интервью… Знаешь, для рубрики «Забытые звёзды»… Никогда не думала, что мой отец попадёт в эту категорию… А он так обрадовался, что о нём вспомнили…

— Да, нелегко всё это… — кивнул Матвей, явно думая о своём.

К приезду родителей Алла накрыла шикарный стол. Поначалу Матвей, чтобы им не мешать, решил задержаться на работе. А потом передумал — уж очень ему хотелось увидеть легендарного Игоря Родионова, пусть даже постаревшего и подзабытого публикой. И когда они с Алиной Петровной переступили порог квартиры, Матвей был обескуражен. «Что с людьми делает время! — невольно мелькнула у него мысль. — Ну и жизненные обстоятельства, конечно…» В период славы Игорь Родионов производил впечатление неудержимого вихря, сверхчеловека, заполнявшего собой всё пространство, и, казалось, стены зрительного зала, где он выступал, сотрясались от его энергетики. А теперь при виде этого погрузневшего немолодого человека с потухшим взглядом такое было сложно себе представить.

— Здравствуйте, проходите… — радушно поприветствовал гостей Матвей, естественно, не демонстрируя своего разочарования.

— Мама, папа!!! — выбежала в прихожую радостная Алла и обняла родителей. — А это Матвей Иванович… то есть Матвей… Маму ты, Матвей, знаешь, а это мой отец Игорь Владимирович Родионов…

С Линой они уже были хорошо знакомы, и та приветливо ему улыбнулась. А Родионов несколько настороженно уставился на Матвея. «Что ты за фрукт? — читалось в его взгляде. — И почему моя дочь здесь живёт, а ты на ней не женишься?» Но всё же после некоторой паузы он пожал Матвею руку, как того требовали правила приличия.

— Игорь Владимирович, а ведь я ваш давний поклонник, — решил разрядить обстановку Матвей.

Он благоразумно не стал употреблять слово «бывший».

— Что ж, спасибо, — усмехнулся Родионов. — Приятно. Только всё это в прошлом…

— Пап, мам, пойдёмте к Катюшке! — поспешно сменила тему разговора Алла. — Она как раз проснулась.

При виде внучки Родионов, как ему ни хотелось сдержаться, прослезился.

— Игорь, ну что ты… — бросив смущённый взгляд на остальных, проговорила Лина. — Не пугай малышку!

— Я от радости, — смахивая слёзы, стал оправдываться Родионов. — Знаешь, ведь внучка — это то, ради чего, в сущности, стоит жить…

«Постарел папочка, помудрел… — с грустью подумала Алла. — Стал сентиментальным…»

Катюша при виде Лины с Родионовым сначала раскапризничалась — пока ведь воспринимала их как чужих людей, но потом, когда Родионов взял её на руки, вдруг успокоилась и стала его внимательно разглядывать.

— Признала деда, признала! — словно ребёнок, обрадовался тот. — Ах ты моя красавица…

Все оживились, а уж когда сели за стол и выпили по рюмочке-другой, и вовсе расслабились.

— Пап, а я ведь всё-таки научилась петь! — заявила Алла после того, как они утолили голод. — Помнишь, в детстве ты твердил, что у меня нет ни слуха, ни голоса? Было очень обидно… Я тогда думала — почему ты так классно поёшь, а мне медведь на ухо наступил? И стала брать уроки пения у твоей знакомой…

— Дурак я был, дочка, молодой дурак… — признался чуть захмелевший Родионов. — Разве это главное? Зря говорил тебе, а ты, бедная, переживала…

— А, может, не зря? — улыбнулась Алла. — Петь-то я научилась! Пусть чуть-чуть, но могу… Хочешь, спою?

У Матвея в квартире пылился синтезатор. Он его давно приобрёл — думал, займётся на досуге, а потом охладел и забросил. Так тот и стоял в углу без употребления.

— Ну, спой… — заулыбался Родионов. — Я, может, тебе что-нибудь дельное подскажу… Сам уже не тяну, как раньше, а научить других ещё способен…

Алла поспешно смахнула пыль с инструмента и заиграла вступление к одной из любимых отцовских песен. Её голос звучал несильно, но приятно.

— Умница ты моя… — расчувствовался Родионов. — Хорошо поёшь, дочка…

Он, конечно, подметил разные недочёты, но не стал критиковать Аллу.

— Папочка, ты сильно преувеличиваешь, — улыбнулась Алла. — Зато теперь я хотя бы в ноты попадаю — это уже достижение…

— Игорь Владимирович, а, может, вы нам тоже споёте? — осторожно предложил Матвей.

— Шутишь? — захмелевший Родионов перешёл на «ты». — Я уже совсем не тот, что раньше…

— Ну, если бы вы были «тот», то здесь от стен ничего бы не осталось… — пошутил Матвей. — А так вполне подходяще…

— Тогда не судите строго, — несколько смущённо проговорил Родионов. — И берегите уши…

Он сел за инструмент и исполнил свою наиболее известную композицию. Наверное, это было не так мощно, как раньше — специалисты бы точно заметили, а для обычного слушателя, да к тому же в условиях жилого помещения, Родионов звучал вполне достойно. И ещё он, чтобы не нервировать соседей, пел явно вполголоса. Всё-таки у него был талант и изначально прекрасные вокальные данные, поэтому главное осталось при нём.

Квартира Матвея находилась на третьем этаже. Алла случайно подошла к открытому окну и увидела несколько зевак, которые, подняв головы, явно прислушивались к пению Родионова.

— Ого, пап! — засмеялась довольная Алла, когда голос отца стих. — Под окнами уже стали собираться зрители… Есть ещё порох в пороховницах!

Родионов махнул рукой, но, конечно, был доволен произведённым эффектом.

— Линка, а помнишь нашу? — разохотился он. — Давай споём дуэтом!

— Какая из меня певица? — стала отнекиваться Алина Петровна.

— Мам, ну, пожалуйста… — как в детстве, заныла Алла.

Катюша в это время сидела у Матвея на руках и внимательно следила за происходящим. Он её бережно придерживал и покачивал на колене, а малышка выглядела ужасно довольной.

— Слушай, Матвей, — проговорил Родионов, улучив момент, когда они остались вдвоём. — Ты что, любишь Аллу?

От такого прямого вопроса тот пришёл в замешательство и опустил глаза — ему не хотелось с кем бы то ни было обсуждать свои чувства.

— Если любишь — женись, — безапелляционно заявил Родионов, — а нет — так отпусти мою дочь… Почему она живёт у тебя? В каком, интересно знать,