В погоне за счастьем, или Отбор не помеха! - Джейн Лувако

Разозлившись сама на себя, посмотрела на мужчину. Он, действительно, спокойно сидел и разглядывал меня, будто чего-то ожидая. И тут меня прошиб озноб. Свидание! Я же тут вроде как на свидании. Глаза скользнули по балкончику ложа и наткнулись на столик. Вино охлаждалось, чайник и чайная пара ждали своего часа. Фрукты и маленькие изысканные пирожные. Все говорило о том, что мужчина подготовился к этой встрече, пусть не сам, но…

Не успела я открыть рот, чтобы задать вопрос, как услышала тихое:

– Зачем вы на отборе, Валерика, – вопрос вонзился острой льдинкой в грудь не давая дышать, хотя и прозвучал спокойным голосом. – Я вам не нравлюсь, скорее, даже раздражаю, так зачем?

Подняв взгляд встретилась с ярко горящими сапфировыми глазами. В них не было холода, но удивила печаль в глубине этих кристально чистых подсвеченных яркими лучиками солнца озёр. Это так удивило и сбило с толку.

– Я никогда не утверждала, что вы мне нравитесь, но и не утверждала обратное, – слова вырвались сами, минуя голову.

Мужчина чуть сощурился, рассматривая меня и легонько качнул головой, будто смахивая лёгкий налёт моей фразы.

– Я хочу услышать честный ответ, Валерика Нежинская, – глаза блеснули расплавленным золотом и тут же два глубокий синих озера покрылись льдом. – Обещаю, этот ответ останется между нами и никаких действий с моей стороны не последует.

А? В удивлении смотрела на императора. Что значит “не последует”? Как это понимать? Если я скажу, что хочу его убить, он будет молча ждать моих действий? А если признаюсь в любви? От этой мысли усилием воли удержала бесстрастную маску на лице и не скривилась. Так вот, если я скажу, что влюблена, он тоже будет стоять в сторонке и ждать действий от меня?

– Странно слышать подобный вопрос от Императора, который сам подписал указ, – немного картонная улыбка чуть тронула мои губы. – Я не могу отказаться, так как прошла первый этап и попала в список претенденток.

Про себя же подумала, что мне просто не повезло. Ведь проверка проходила именно в тот год, когда я только поступила в академию. Нас тогда проверяли всех, со всех потоков. Работай я тогда в таверне и меня бы обошла стороной эта повинность.

– Вы ушли от прямого ответа, – лёгкая улыбка тронула его губы, он будто и не злился. – Неужели девушка, которая не лезет за словом в карман, не нашлась с ответом?

А? Этот мужчина задался целью шокировать меня сегодня?

Но тут прозвенел третий звонок, и зал погрузился в полумрак с ярким пятном прожектора на темно-бордовом занавесе. Наши взгляды тут же переместились туда и на время вопрос повис в воздухе. Но я уверена, Ксеофан не позволит оставить его без ответа. Хотя я малодушно порадовалась предоставленной возможности отсрочить разговор.

На сцене появился долговязый парнишка, явно ещё подросток, у которого не до конца сформировалось тело. Вытянулся, а мясом ещё не оброс. Он степенно поклонился, но было заметно как тяжело ему даётся это. Парню, явно, было привычнее шутить и балагурить. В подтверждение моих мыслей на его лице расцвела задорная улыбка с милыми ямочками на щеках, делая его похожим на глупого, шкодливого щенка.

– Дамы и господа, – он вновь склонил голову в приветствии, – друзья, – нагло сверкнув озорной улыбкой, помахал рукой галёрке, – наш Император, – глубокий, учтивый поклон в нашу сторону, и весь зал непроизвольно посмотрел в сторону нашего балкона.

Я вздрогнула и услышала, точно, услышала беззлобное: “Саска, поганец!”. А этот Саска продолжил как ни в чем не бывало.

– Сегодня впервые на нашей сцене вы увидите прекрасную, удивительную и неповторимую историю любви. Нет, нет, не просто историю любви, а… – он остановился, обвёл зал взглядом, будто подбирая слова, а потом махнул рукой и звонко крикнул. – Чего рассказывать? Сами смотрите и озорно улыбнулся, осветив своей удивительно тёплой улыбкой всех присутствующих.

Ох! А парень-то будет сердцеедом с такими-то задатками и этой улыбкой с озорными и милыми ямочками. Он быстро скрылся за занавесом, и тот чуть помедлив поехал в стороны, открывая сцену. Я никогда не была в театре, и сейчас с интересом рассматривала декорации, совсем не подозревая, что увижу одну из всемирно известных трагедий своего мира. И тем более не ожидая, что настоящая трагедия развернётся совсем не на сцене.

Само представление так захватило меня, что я не сразу осознала что вижу. Действо на сцене было неповторимо. Фильмы 3D нервно курят в сторонке. Иллюзия, свет, запахи, всё переплелось с мастерством актёров, и вот ты уже находишься в толпе на празднике, следишь за первой встречей главных героев. Их взгляды сталкиваются и мгновенно вспыхивают искренними чувствами. Грудь обожгло странным томлением. Но понять, что именно так задевает меня не было возможности, я неотрывно следила за разворачивающейся передо мной историей. И, наверное, именно поэтому не сразу осознала, что вижу неповторимую драму Шекспира.

Когда это понимание, наконец, дошло до потрясённого мозга, я впала в ещё большую прострацию. Постановщик даже не изменил имена героев. Это было сделано специально или намеренно? Человек не боится, что кто-то узнает о плагиате? Хотя, можно ли называть это так? Или же все сделано специально для выявления попаданцев с Земли? И ещё вопрос: неужели нет других миров в которых нет, известной каждому школьнику, пьесы “Ромео и Джульетта”? Вопросы и нет ответов.

Украдкой глянув на императора, поймала его задумчивый взгляд. Благо мы разминулись и наши глаза не встретились. Мужчина уже отворачивался к сцене, но выражение лица и взгляд были слишком красноречивы… Что он ждёт? И тут меня прошиб холодный пот. Мария! Неужели? На сцене было множество актёров, но я искала взглядом знакомую фигуру, но не находила. Хм…

С другой стороны, может, догадка не верна, она всё же первая леди. Мысли совсем сбились в спутанный клубок: не разделить, не нормально, спокойно обдумать. А потом стало не до дум. Со сцены потекла в зал песня, заполняя собой все пространство. Этот голос манил, звал с собой пережить все, о чем он рассказывает. Он завораживал, проникая в каждую клеточку души, просачиваясь под кожу, ввинчиваясь в кости, выворачивая душу наизнанку и заставляя сердце умирать и возрождаться. Я никогда не слышала ничего подобного. Никогда моё сердце не стучало в унисон музыке, не переживала и не болела душа за влюблённых. Наваждение, по-другому и не скажешь… Возможно, так пели сирены для отважных мореплавателей, завлекая их в свои объятия.

Я была поражена и дезориентирована, и именно на это рассчитывали нападающие. Первый вскрик оглушил,