Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации - Дарья Верескова

Больше всего мне хотелось развернуться и уйти, заняться своими делами, но меня позвал сам ярл. Теоретически он всё ещё мог выделить мне своё драгоценное время. И это означало, что я должна вернуться к его стоянке и ждать, пусть все и смотрели на меня — кто с равнодушием, кто с подозрением, а кто и со скудной жалостью.

Я оставалась рабом, ожидающим хозяина.

Ни через пятнадцать минут, ни через час Рей так и не появился. В конце концов меня позвал Эрик.

Нечего прохлаждаться. Пора проверить телеги перед отъездом. Работу никто не отменял.

***

— Хочешь вина? — приветливый женский голос отвлёк меня от ухода за лошадьми этим вечером. — Держу пари, ты никогда не пробовал такого. Я знаю, что вы постоянно давитесь дешёвым пивом.

Прошло уже две недели пути, ночи становились всё холоднее, снег — всё выше и плотнее, а волнение и нервозность всё явственнее читались на лицах моих друзей. В конце концов, именно нам предстояло отправиться за таинственную стену, за которой ещё никто не выживал. И совсем скоро.

— Я? — тихо ответила я, не уверенная, что Розина обращается именно ко мне. Но вокруг никого не было — только мы вдвоём, а значит, она действительно спрашивала меня. — Нет, я маг и не хочу замутнять сознание, если мой дар понадобится.

Мне казалось, что я ответила вежливо и спокойно, объяснив, почему не могу принять её «подарок». Но что-то в моих словах, похоже, очень не понравилось девушке. Её красивое лицо чуть скривилось, ноздри раздулись от гнева, а взгляд вновь задержался на моём рабском ошейнике.

Мне почти казалось… что она чувствовала себя госпожой, снизошедшей до жалкого раба.

— Скоро ты станешь хольдом, если вернёшься из-за стены. Я хотела, чтобы между нами не было недопонимания.

Я удивлённо подняла голову, только сейчас понимая, почему она решила ко мне подойти. Она считала, что вскоре я обрету определённый вес в глазах ярла, особенно после того, как он пригласил меня позавтракать с ним и публично выделил меня. И… она что, думала, что я собираюсь жаловаться на тот инцидент в главном зале? Когда она приказывала мне вытирать пол, вылизывать его, если нужно?

— Между нами нет никакого недопонимания, — сипло ответила я.

Жаловаться я не собиралась в любом случае. Воин Севера, жалующийся на служанку? Да любой нормальный мужчина просто поднял бы меня на смех!

— Если я понесу от ярла, моё имя будет навсегда вписано в историю Айзенвейла, — неожиданно нервно облизав губы, девушка приблизилась ко мне. — Твоя сила будет очень полезна при нашем правлении.

Что?

Нашем правлении?

Я постаралась не выдать своих эмоций. Интересно, зачем она всё это мне рассказывает? Надеется теперь запугать меня тем, что может стать королевой Севера?

— Разве невеста ярла не Бриджид из клана Скайхельм?

— Пока да. Но если я понесу от Райлена, всё может измениться. Его кровь слишком ценна, а Бриджид совсем не подходит под описание Красной Сольвейг.

— А ты подходишь? — осторожно спросила я, прощупывая почву, пытаясь понять, куда она ведёт.

Она снова нервно облизала губы, словно раздумывая, стоит ли рассказывать мне что-то большее, но не выдержала. Розина явно очень хотела, чтобы хоть кто-то начал воспринимать её всерьёз. И наивный, молодой, глуповатый раб, который вскоре мог стать хольдом, видимо, показался ей для этого идеальным вариантом.

— Да. У меня рыжие волосы — Райлен сразу это заметил. И я родилась недалеко от Криптгарда, рядом с вулканом. Пророчество говорит о наших потомках. Мой ребёнок может стать будущим Айзенвейла, тем, кто принесёт безопасность и благополучие Северу.

Я прикусила щёки изнутри, стараясь не рассмеяться и сохранить серьёзное выражение лица. Мне бы такие амбиции! Розина — обычная служанка, но она умудрилась затеять борьбу против клана Скайхельм — одного из сильнейших кланов Айзенвейла. И всё это лишь потому, что у нее каштановые волосы и что Рей обратил на неё внимание, хотя он ни разу даже не оставил ее на ночь.

Предсказание мудреца Халвэ — полнейший бред, фантазии северян, отчаянно пытающихся нарисовать себе безопасное будущее.

Я, пожалуй, единственная здесь знала, что оно совершенно невозможно. Возможно, Райлен тоже знал, и именно поэтому так плохо относился к своей невесте.

— Хорошо. Удачи, — произнесла я без какого-либо пиетета.

Лицо Розины исказилось от ярости, её руки сжались в кулаки. Но я только вопросительно посмотрела на неё и, бросив короткое «всего доброго», развернулась и ушла.

Ничего изображать я не собиралась и, честно говоря, не понимала, чего она хочет. Чтобы я признала её перерождением Красной Сольвейг? Чтобы тут же пообещала свою лояльность? Чтобы попыталась подружиться с ней? Или заявила, что готова говорить о ней только хорошее?

Очевидно, я допустила ошибку в своих суждениях или ожиданиях, потому что вечером того же дня, на стоянке, я проснулась от того, что меня резко оторвали от земли и швырнули с чудовищной силой.

Удар!

Глаза я открыла, лишь почувствовав, как голова ударилась о дерево. Перед глазами всё плыло, и на мгновение я, кажется, потеряла сознание. Выплывая из темноты, я встретилась взглядом с яростными серыми глазами.

Рей поднял меня за кафтан и снова ударил о дерево с такой силой, что я почувствовала, как горит моя спина, а дерево трещит.

— Райлен! — голос Иво раздался где-то сбоку, за ним спешил Эрик. — Райлен, что на тебя нашло?!

— Эта неблагодарная тварь, так называемый Воин Севера, попытался принудить девушку! — рявкнул Рей. Его руки не выпускали меня, и он снова оттянул меня от дерева, как будто я ничего не вешу.

Я боялась, что следующий удар сломает мне позвоночник. Я не была бессмертной, и такой удар вполне мог меня убить. Уже сейчас боль была невыносимой, я знала, что сильно пострадала.

Попыталась что-то сказать, но из горла вырвался только невнятный хрип, почти бульканье. Что, если он действительно повредил что-то в моей спине? Сломал?

— Райлен, кого? Когда? Он никогда бы так не сделал, он совсем сопляк, и у него зазноба в Блэкхейвене! — теперь уже и Эрик пытался успокоить ярла, буквально сгорающего от ярости. — Райлен, он нужен нам, он единственная надежда, что этот поход не закончится их смертью!

Глаза Рея, холодные и опасные, как штормовое небо, были прямо передо мной. Я видела, как слова друзей