Вояж по линиям судеб, или Сказка для взрослой девочки - Алла Казанцева

дала! Они раз встретились, потом еще, потом еще. А я тут как подумала, что вроде сводни получаюсь, так меня как громом ударило! Не могу я так больше. Он мне деньги за квартиру да за молчание платил, вот я и согласилась! Сам знаешь, мне Маню растить, кормить, одевать, а я мать-одиночка! Раз с Галкой у вас не сладилось, так хоть пусть с Валентиной всё в порядке будет! Прости меня, Женя! Вот и завтра они опять у меня встречаются! Как всегда, в шесть! Ты не ругай ее и меня не выдавай. Решите все полюбовно и живите счастливо! Прости меня, Женечка!

Всхлипнув и душераздирающе шмыгнув носом, Наташка отсоединилась и выключила трубку. Адрес ее Женя знал, и поэтому можно было не сомневаться, что завтра к шести он прискачет бодать своими воображаемыми рогами воображаемого же соперника. Договорившись с Федором, что он заберет Машу к себе, Наталья все приготовила к встрече.

По информации, данной Валентине, Женя собирался прийти к ней в полседьмого. Женя вполне мог захотеть застукать жену не в шесть, а позже, когда она разденется и начнет действовать. Тогда как Валя, наоборот, могла заявиться раньше, дабы предотвратить факт измены. Так или иначе, но всё случилось согласно не чьим-нибудь, а Наташкиным планам. И Валя, и Евгений, лелея в душе коварные замыслы, источали друг на друга мед и отчаянно искали мелкие факты, подтверждающие наличие у себя рогов. Решив напоследок показать, что каждый из них лучше воображаемого соперника, они словно молодожены резвились до утра, заснув с горьким ощущением утраты и предвкушения страшного разоблачения.

* * *

Женя пришел в полшестого, потребовав, чтобы Наталья спрятала его в квартире.

— Хочу выйти в самый ответственный момент, чтобы им дурно стало, — желчно пояснил он свою просьбу.

— Разве вы не помирились? — лицемерно загрустила она.

— Нет. И если хочешь загладить свою вину, то не перечь. Ясно?

— Куда уж яснее, — пробормотала Скачкова.

Что делать с ним целый час, Наташа не знала. Но послушно прошлась по апартаментам в поисках укромного места. Временно сдружившись на почве общего дела, они выбрали стенной шкаф.

— Как в анекдоте, — помрачнел Женя. — Только там любовник прячется, а тут — муж.

— Всё еще будет хорошо, — погладила его по костлявому плечу Наташка, но Женя раздраженно сбросил ее руку.

— А ты ей отомсти, — вдруг предложила она и зазывно провела рукой по бедру. Женя презрительно скривился.

— Ага, понимаю, не до этого. Выпить для храбрости хочешь? — Наташка с трудом сдержалась, чтобы не обидеться на его кислую гримасу.

— Хочу, — обрадовал ее Женя.

План менялся, и всё становилось намного интереснее.

За полчаса Женя расхрабрился почти на полбутылки водки и слегка окосел. Приближалось время «ч».

— Ты посиди тут пока, — заторопилась Наташка. — Мне белье надо постелить.

— Зачем? — Реакции его были заторможенными.

— Как зачем? Я им всегда чистое белье стелю.

— Гадость какая, — пробормотал Женя и стукнул кулаком по столу. Посуда согласно звякнула.

— Самой противно, — вздохнула Наталья и ушла в комнату.

Перестелив постель, она крикнула:

— Жень, иди сюда. Скоро придут.

Наваливаясь на стену и тяжело ступая, он перебрался в комнату, плюхнувшись в кресло.

— И что? Прямо вот здесь вот они?.. — Он не закончил вопрос, горько махнув рукой в сторону разобранного дивана.

— Да, — печально кивнула Наташка и бросилась в коридор открыть двери по предварительной договоренности с Валентиной, которая должна была нагрянуть и лично убедиться в Наташкиной честности.

Вернувшись в комнату, Скачкова застенчиво сказала:

— Ты отвернись, мне переодеться надо.

— А то я голых баб не видел, — равнодушно буркнул Женя.

— Знаешь, — вкрадчиво сообщила Наталья, — тебе точно станет легче, если ты ей отомстишь! Вы будете квиты и спокойно заживете дальше!

— И как мстить? — тупо спросил Женя, нервно зевнув.

— Ты тоже с кем-нибудь переспи! — подсказала Наташка, крутившаяся у шкафа в одном белье и принимавшая интригующие позы.

— С кем? — взвыл Женя, с омерзением глянув в сторону дивана.

Вопрос застал Наташку врасплох. Она была более высокого мнения о своих достоинствах. То, что пьяный мужчина, сидя в одной комнате с полуголой Натальей, искренне не видит, с кем можно изменить жене, больно ударило по самолюбию.

— Дурашка, а я на что? — Она сдернула лифчик, бросив им в Женю.

— Синтетика, — профессиональные рефлексы работали лучше физиологических. Женя первым делом пощупал прилетевший бюстгальтер и только потом поднял глаза на хозяйку.

— А тут всё натуральное! — намекнула Наташка. Ею овладел настоящий охотничий азарт: сможет ли она расшевелить этого индюка, как Валька? Как он при такой реакции вообще умудрился изменить Галине?

— Да? — Женя пощупал штаны и гордо встал. Покачнувшись, он завалился на Наташку, умело сделавшую подсечку и уронившую гостя на чистое белье.

Она тут же легла рядом и покорно подождала, пока сильно подвыпивший кавалер переползет в положение «сверху».

Судьба любит вмешиваться в наши планы. Когда человек идет, словно по тонкому канату, балансируя на грани удачи и каждый момент рискуя свалиться в глубокую пропасть невезения, в последний момент, когда цель уже близка, его величество случай аккуратно толкает нас под локоть. Раз — и вы на самом дне, хотя еще мгновение назад купались в лучах призрачной надежды. Услышав в коридоре тихие шаги, Наташка зажмурилась и притянула к себе засуетившегося Женю. Он неловко забарахтался.

— Ах, вот оно как! — раздался яростный баритон, и Женя улетел в дальний угол, частично оборвав штору.

В том, что голос принадлежал отнюдь не Валентине, сомневаться не приходилось. Наташка резко распахнула глаза и уставилась на возвышающегося над ней Федора.

— Значит, занята ты сегодня?! — свирепо наступал на нее бывший муж. — Вот что у тебя за работа! Так я и знал!

— Минуточку, — Наталья села и удивленно подняла брови. — Тебе-то какое дело, как я свои законные выходные провожу?

Федору было дело до всего, что касалось Наташи. Несмотря на раздельное проживание, собственнических инстинктов блудливый супруг не утратил, полагая, что мужчина полигамен, а женщина на подобное роскошество права не имеет. На отсутствие в его жизни Натальи он смотрел с сожалением. При этом собакой на сене Федор себя не ощущал, полагая, что имеет право блюсти моральный облик матери своего ребенка. К желанию «блюсти облик» примешивалось еще нечто не совсем понятное, что выводило Федю из себя и давало моральное право по-хозяйски раскидывать самцов, пробиравшихся в Наташину спальню. Ни к одной из своих подруг он ничего подобного не испытывал. Даже вторая жена, отбывшая с сыном и родителями на ПМЖ за рубеж, не волновала его так, как своенравная Скачкова, хорошевшая день ото дня, заставляя Федора мучительно